Последние новости пользователя Тамара Ковч

Я встречаю многих женщин, задающих себе вопрос «что со мной не так?». Конфликты, разногласия, неудачи, любой дискомфорт или неудовлетворенность сразу приводят к этому вопросу.
Они тратят много сил на то, чтобы себя улучшить, исправить, скрыть «недостатки», стать кем-то другим. 
Как-будто точно знают, что такими, как есть, они миру не интересны и не важны.

Им сложно создавать отношения, заявлять о своих потребностях (даже порой осознавать их, выстраивать границы, доверять миру и себе, зачастую они переполнены тревогой, напряжением, стыдом и виной). 

Я и сама из таких женщин и прошла долгий путь в терапии, чтобы поверить - «со мной всё ок».
Такому глубинному ощущению, конечно же, есть причины. Когда-то очень важный человек, в моем случае мама, через своё отношение, реакции и поведение вселил разрушительное знание. 
Невероятно сложно поверить, что если уж самый близкий человек так ко мне относился, то как может мир относиться по-другому?!

 

В своей книге «Нелюбимая дочь» Пег Стрип описывает типы матерей и их влияние на дочерей. 
И мне кажется, это важно знать - что поведение другого человека, даже близкого, говорит больше об этом человеке, чем обо мне лично, и как оно может повлиять на формирование личности. 
Приведу отрывок из книги, в котором описываются особенности поведения матерей и последствия для дочери, ощутимые во взрослом возрасте.

 

ИГНОРИРУЮЩАЯ МАТЬ.
Не замечая присутствия дочери, ее чувств и потребностей, мать посылает ей сигнал: «Ты не важна для меня, не имеет значения, что ты чувствуешь и думаешь».

Даже очень успешные дочери игнорирующих матерей часто страдают от глубокой неуверенности в себе, чувствуют себя никчемными или не заслуживающими любви. Многие дочери игнорирующих матерей привыкают угождать всем и каждому, вечно ставя собственные потребности на последнее место, отчасти потому, что прониклись словами и отношением матери и не верят, что их желания что-то значат. Сочетание отчаянной потребности услужить и самоощущения невидимки заставляет их в дружбе и в любви тянуться к людям, которые обращаются с ними так же, как мать. Еще больший ущерб наносит постоянное сравнение с братьями или сестрами (которые, как им внушают, во всех отношениях их превосходят), иное отношение и восхищенное внимание, которым те окружены. Неудовлетворенная потребность в одобрении и поддержке становится еще более острой, если девушка ощущает себя «лишней».

Типичные последствия игнорирования со стороны матери:

трудности с пониманием и изложением своих потребностей и желаний.
Избегание конфликтов и споров, даже если другие не правы.
Склонность угождать другим или подлаживаться под них.
Социальная неподготовленность и трудности с установлением и поддержанием близких отношений.
Принятие чужих убеждений и установок в качестве своих собственных и неумение настоять на своем, даже когда возникает чувство злости или разочарования.
Низкая самооценка.

 

КОНТРОЛИРУЮЩАЯ МАТЬ.

Контролирующая мать лишает дочь права голоса, возможности самой делать выбор и учиться на своих ошибках, а главное, восприниматься такой, какая она есть, а не проекцией материнских потребностей и желаний. Если игнорирующая мать не интересуется жизнью дочери, то контролирующая вникает во все, неизменно посылая сигнал: «Без меня ты никто, если бы меня не было рядом, ты падала бы на каждом шагу, будет по-моему или никак».

Типичные последствия материнского контроля:

определяет себя по тому, как ее воспринимают другие, и отчуждена от своего внутреннего «я»;
тянется к другим контролирующим людям, потому что боится провала или выбора;
нетерпима к сомнениям других людей, поскольку убеждена, что жизнь устроена «по правилам»;
эмоционально неустойчива;
не осознает себя как независимую личность; 
играет ли она по правилам или восстает против них, она всегда действует реактивно.

 

ЭМОЦИОНАЛЬНО НЕДОСТУПНАЯ МАТЬ

Одним из самых разрушительных паттернов материнского поведения является эмоциональная недоступность. Такие женщины эмоционально отдалены и отчуждены от ребенка буквально и символически, вследствие чего не удовлетворяются многие его базовые потребности, и он не может оптимально развиваться. Отторжение не всегда проявляется открыто. Мать может соответствовать требованиям общества и казаться идеальной, но, по сути, она невосприимчива и не заботлива. Она игнорирует и не воспринимает всерьез эмоциональное «я» своих детей, не старается поддерживать тесные узы с ними и чувствует себя комфортнее на физической и эмоциональной дистанции от них. Такие матери необязательно прибегают к вербальной агрессии и не принижают дочерей как игнорирующие, но лишение одобрения и внимания — разновидность эмоционального насилия.
В любом случае такое поведение говорит дочери, что та ничтожество, что в этой жизни она никто и ничего не значит. 
Еще больше озадачивает то, что эмоционально недоступные матери могут казаться другим чрезвычайно заботливыми. Обычно они поддерживают идеальный порядок в доме, выглядят внимательными к материальным потребностям детей и даже могут заниматься благотворительностью.
Это запутывает дочь, которая испытывает эмоциональный голод и чувствует отверженность, недооцененность и одиночество, несмотря на красивые вещи в ее комнате и гардеробе и семейные фотографии, развешанные по стенам. Она готова усомниться в собственных ощущениях и боится, что ее навязчивость или какой-то порок — причина отсутствия любви со стороны матери и эмоциональной связи с нею. Может потребоваться долгое время, чтобы не только признать проблему, но и проработать ее.

Типичные последствия эмоциональной недоступности матери:

Обращение к нездоровым заменителям материнской любви и склонность к зависимостям.
Недоверие к людям.
Чрезвычайная эмоциональная зависимость и проблемы с установлением границ либо отстраненность и самоизоляция.
Трудности с установлением дружеских и других близких отношений.
Трудности с пониманием и проявлением своих чувств.
Обострение основного конфликта в силу крайней потребности в материнской любви.

 

НЕПОСТОЯННАЯ МАТЬ

Пожалуй, сложнее всего приходится дочерям непостоянных матерей. Такая мать не контролирует собственные эмоции и бросается из крайности в крайность: от невыносимо навязчивого присутствия — назойливости, вторжения в личное пространство, полного неуважения установленных ребенком границ — до эмоциональной недоступности и отторжения. Из-за этого ребенок постоянно испытывает страх и эмоциональный паралич, поскольку никогда не знает, с какой мамочкой столкнется — с хорошей или плохой. Формируется тип привязанности, метко названный «дезориентированный». Дочь испытывает внутренний конфликт. Потребность в матери заставляет стремиться к ней и искать ее внимания, а страх перед «другой мамочкой» отталкивает и удерживает от контакта. Этот эмоциональный разброд — психологическое перетягивание каната — влияет на дочь в очень многих отношениях.

Типичные последствия непостоянства матери:

Обостренная и даже крайняя недоверчивость.
Эмоциональная неустойчивость и неспособность к саморегуляции.
Воссоздание связи с матерью путем сближения с жестокими людьми.
Тяготение к друзьям и возлюбленным контролирующего типа, поскольку контроль ошибочно принимается за последовательность и надежность.
Недоразвитие эмоционального интеллекта и способности идентифицировать и обрабатывать эмоции.
Обостренная форма основного конфликта с высокой степенью неспособности разобраться в своих чувствах.

 

ЭГОЦЕНТРИЧНАЯ МАТЬ

Самое губительное в наследии эгоцентричной матери — убеждение, что любовь нужно завоевывать. Это заставляет дочь постоянно пытаться узнать, что нужно сделать, чтобы урвать у матери кусочек любви, — неблагодарное занятие и недостижимая цель.
Поскольку внимание таких матерей сосредоточено на внешнем успехе — бессмысленно говорить с ними о душевности или хорошем характере человека, — их дочери часто становятся карьеристками, поскольку это позволяет занять выигрышное положение на мамочкиной орбите. Однако все их достижения не заполняют пустоты в сердце, оставленной бесчувственностью матери или пониманием того, как слаба эмоциональная связь между ними.

Типичные последствия материнского эгоцентризма:

Оторванность от собственных чувств и мыслей и проблемы с их пониманием.
Отсутствие подлинного самоуважения, острая потребность в оценке и признании со стороны.
Отсутствие ощущения счастья при неумении понять причины этого, поскольку ситуация принимается за норму.
Трудности с установлением близких отношений.
Чувство одиночества и потерянности, причины которого непонятны.
Тяготение к людям с нарциссическими чертами.

 

ВОИНСТВЕННАЯ МАТЬ

Она очень серьезно относится к безоговорочной и абсолютной власти над домом и детьми и приходит в ярость помалейшему поводу. Она считает себя решительной и откровенной, а не деспотичной и давящей и гордится своей жесткостью, поскольку убеждена, что это дает ей авторитет и полномочия. Помимо крайней вспыльчивости, многие матери этого типа сверхкритичны, одержимы стремлением к тому, чтобы жизнь семьи выглядела «идеально», по крайней мере со стороны; они не терпят ни малейшего отступления от установленных ими правил и не скрывают своего неудовольствия.
Мать этого типа предпочитает вербальную агрессию, хотя временами может прибегать и к физической. Она объясняет сверхкритичность и вербальное насилие необходимостью исправлять недостатки детей или оправдывает свои слова и поступки тем, что ее «довели». Отрицание — еще один уровень насилия. Постоянное перекладывание вины за собственное поведение на детей само по себе является злоупотреблением.
Воинственную мать проще всего идентифицировать, но она оставляет дочери и самое тяжкое наследие — страх.

Типичные последствия воинственности матери:

Неспособность дочери понимать и контролировать свои чувства.
Острая реакция даже при слабом намеке на конфликт.
Трудности с доверительностью и близостью.
Неадаптивное поведение при любой напряженности в межличностных отношениях.
Проблемы с эмоциональной регуляцией.

 

НАВЯЗЧИВАЯ МАТЬ

Дочь навязчивой матери исчезает в жгучем сиянии прожектора ее внимания. Ей не хватает чувства собственного «я», потому что мать видит в ней лишь продолжение себя и совершенно не соблюдает границы. Вырваться из этих чрезвычайно тесно сплетенных уз очень трудно и удается очень редко, поскольку, хотя дочери кажется, что связь с матерью душит ее, она в то же время чувствует себя любимой. Это сложный парадокс. Такие матери действительно любят своих дочерей, но настолько их поглощают, что все равно калечат. Собственные потребности для такой матери превыше всего.
Обычно они одиноки — вдовы или разведены — и лишены других социальных связей; они взаимодействуют с миром опосредованно, через дочерей, и используют вину и другие эмоциональные манипуляции, чтобы держать их на привязи.
Собственные неудовлетворенные потребности матери определяют характер ее уз с дочерью и управляют ими. 
Дочь, не знающая, где начинается она и заканчивается мамочка, ищет в матери всего: и старшего советчика, и компаньона, неосознанно подменяя свои потребности и желания (если вообще может их распознать) материнскими.

Типичные последствия материнской навязчивости:

Чередование злости, вины, путаница чувств.
Не вполне сформированное самовосприятие.
Трудности с обретением независимости, формулировкой собственных потребностей и соответствующими действиями.
Нездоровые механизмы психологической адаптации.
Неспособность четко увидеть основной конфликт.

 

МАТЬ, МЕНЯЮЩАЯСЯ РОЛЯМИ

Судя по свидетельствам, это наименее распространенный паттерн, обычно наблюдающийся, если мать очень молода или перегружена (имеет слишком много обязанностей или детей и недостаточно ресурсов), физически или психически больна либо пережила иной кризис, перевернувший жизнь. Ответственность за семью перекладывается на дочь, обычно старшую, иногда самую способную. Независимо от возраста девочка фактически становится «матерью» семейства. Такая мать необязательно является нелюбящей — многие матери этого типа всей душой любят своих детей, однако она по той или иной причине не в состоянии исполнять материнские обязанности. Это, однако, не отменяет причиняемого вреда: она крадет у дочери детство и юность, взваливает на нее непосильный груз и вынуждает играть не подходящую для нее взрослую роль.

Типичные последствия перемены ролей:

Ощущение потерянного детства; вынужденное взросление, к которому дочь не готова.
Часто неумение общаться и чувство изоляции.
Внутренний конфликт: дочь любит мать, но и сердится на нее.
Огромные трудности с созданием тесных доверительных отношений.

Отрывок из книги  "Нелюбимая дочь. Как оставить в прошлом травматичные отношения с матерью и начать новую жизнь" Пег Стрип

 

 НЕУВЕРЕННОСТЬ. 
Нелюбимая дочь не знает, что заслуживает любви и внимания; она выросла в среде, где ее игнорировали, не слышали или критиковали по малейшему поводу. В ее голове звучит голос матери, сообщающий, какой она не является — умной, красивой, доброй, любящей, дельной. Этот голос так и будет отравлять ей радость от достижений и мешать раскрываться талантам, если не заставить его умолкнуть. Некоторые нелюбимые дочери рассказывают, что у них присутствует ощущение, будто они «дурят людей», и страх, что в момент триумфа «правда раскроется». Это мнимое мошенничество может прекрасно уживаться с впечатляющими успехами. Другие буквально раздавлены лавиной критики или постоянным ощущение заброшенности и отверженности, в результате чего становятся хроническими неудачницами. По злой иронии, добиваясь меньшего, чем могли бы, или, хуже того, занимаясь саморазрушением, они лишь убеждаются, что матери были правы на их счет.

 

 НЕДОВЕРЧИВОСТЬ. 
Восприимчивая и любящая мать учит свое дитя, что мир безопасен, что это место, где его нужды удовлетворяются, вопросы не остаются без ответов и кто-нибудь поддержит в случае неприятностей или трудностей. Дочери с надежной привязанностью нетрудно положиться на людей, она не чувствует себя уязвимой, доверяя другим в силу своего мировосприятия и уверенности в собственных суждениях. Перед нелюбимой дочерью мир предстает совершенно иным — полным угроз и населенным людьми, способными ранить или подвести. Проблема с доверием проистекает из чувства фундаментальной ненадежности отношений с матерью и распространяется как на дружеские, так и на любовные связи.
Все дочери с ненадежным типом привязанности имеют проблемы с доверием, хотя и в разных проявлениях. Женщина с тревожным типом привязанности постоянно ждет, что ее предадут, замечая в любом слове, жесте и выражении лица собеседника признаки того, что нужно быть начеку. Она нуждается в постоянном подтверждении, что может доверять, и по иронии судьбы ее настороженность часто порождает отношения, характеризующиеся крайней эмоциональной нестабильностью, что, разумеется, лишь усиливает тревожность.
Женщина с избегающим типом привязанности исходит из того, что полное доверие, делающее ее уязвимой, — это ужасная ошибка. При избегающе-отвергающей привязанности она делает своим жизненным принципом «никому не верю», чтобы никому не позволить перехватить инициативу, при тревожно-избегающей — в силу потребности защитить себя.

 

 СЛОЖНОСТИ С УСТАНОВЛЕНИЕМ ГРАНИЦ. 
Восприимчивые матери с младенчества учат детей здоровой мере зависимости и независимости, уважая их эмоциональное и физическое личное пространство, в которое не вторгаются. Это подкрепляет как самостоятельное «я» ребенка («ты это ты, и это хорошо»), так и ощущение надежной связи («если ты упадешь, мамочка будет рядом и поможет тебе»). Напротив, нелюбимой дочери, которую игнорировали, сложно почувствовать себя независимой личностью, поскольку она слишком сосредоточена на том, чтобы добиться внимания матери. Ту же роль она зачастую играет во взрослой жизни, самозабвенно ублажая других и страдая от неспособности сказать «нет». 
Она буквально растворяется в отношениях, потому что не понимает, как функционируют границы между людьми, и это может привести к повторению ее худшего кошмара — игнорирования.
Дочери нетерпимых и беспардонных матерей, совершенно не уважающих личное пространство, могут путать защитную броню или крепостную стену с тем, что составляет здоровую психическую границу. 
Еще более серьезная проблема заключается в том, что неспособность правильно устанавливать границы личного пространства и непонимание их важности делает почти невозможным создание и поддержание нормальных отношений, пока женщина не переместит неосознанные уроки, усвоенные в детстве, в область осознаваемого и не изменит образ действий.

 

НЕАДЕКВАТНАЯ САМООЦЕНКА. 
Мы узнаем, кто мы, наблюдая, с каким выражением лица смотрят на нас другие люди, особенно матери, и как они реагируют на нас, наши слова и поступки. Один за другим эти сигналы с самого раннего детства формируют самовосприятие. Любящая и чуткая мать помогает ребенку не только составить позитивное представление о самом себе, но и принять себя. Принятие позволяет видеть себя как целостную личность со всеми достоинствами и недостатками. Главное, вы можете очень многого добиться, не будучи совершенством, потому что знаете, что вас в любом случае будут любить и принимать.
К сожалению, ничего этого не происходит, если мать не любит свою дочь.
Поскольку поведение матери непосредственно влияет на самовосприятие ребенка, всем нелюбимым дочерям сложно взглянуть на себя объективно. Многие впитали материнское прене брежение и уничижение, став чрезмерно самокритичными — привыкнув объяснять любую неудачу или проблему не обстоятельствами, а особенностями своей личности и чертами характера, и считая себя ничтожествами или неудачницами.

 

 ГИПЕРЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ. 
Для многих дочерей слова и жесты являются эмоциональными триггерами, заставляющими вспомнить, как с ними обращались в детстве. Груз неосознанного и непроанализированного прошлого мешает им идти по жизни в настоящем. Чувствительность к пренебрежительному отношению, реальному и воображаемому, и острая реакция на любую критику чрезвычайно непродуктивны и сильно осложняют жизнь. 
Женщина может воспринимать добродушное подшучивание как критику, одержимо прокручивать в уме случайно брошенную фразу. В силу своего детского опыта она склонна видеть тайный смысл в ничего не значащих ситуациях и ошибочно трактовать намерения и мотивы других людей.
Гиперчувствительность усугубляется неумением управлять эмоциями.

 

 ПОВТОРЕНИЕ СВЯЗИ С МАТЕРЬЮ ВО ВЗРОСЛЫХ ОТНОШЕНИЯХ. Бессознательные паттерны — ментальные модели отношений — влекут нас к привычному. Это прекрасно для человека с надежной привязанностью: его привлекают друзья и возлюбленные, являющиеся надежными людьми, способные открыться перед другими, искренне нуждающиеся в тесных узах и наслаждающиеся ими. 
К сожалению, и люди с ненадежной привязанностью тянутся к тому, что им хорошо знакомо, и оказываются в отношениях, которые в конечном счете делают их несчастными, но тем не менее «комфортны», поскольку привычны.
Поиск зоны комфорта, в которой нет ничего комфортного, вынуждает нелюбимую дочь стремиться к связям, в которых она чувствует себя так же, как в детстве.

Отношения - сложная штука. Встречается два чужих, совершенно разных и независимых человека, со своей историей и опытом, потребностями и убеждениями. Как им вообще ужиться и быть вместе, сохраняя свою отдельность? 
Особенно, если опыта Я-Ты отношений нет.

 

То, с чем я чаще всего сталкиваюсь, - существование качелей слияние-изоляция.

 

Если мы встретились, у нас возник интерес, нам хорошо, то теперь мы становимся единым целым. 
Нет много времени на познание друг друга и медленное приближение. Заметив какую-то общность, почувствовав притяжение, мы стремительно движемся вперёд, по пути отбрасывая всё, что может нас отвлечь друг от друга. 
Теперь у нас должны быть общие интересы, мы должны хотеть одного и того же, совпадать во всем и всегда.

А если вдруг я захочу обниматься, а ты в этот момент смотреть футбол, то я обижусь или разозлюсь. 
Я буду думать, что сделала что-то не так, стала плохой для тебя, ненужной или, наоборот, буду видеть тебя плохим, жестоким и нечувствительным. 
Мне станет очень больно. Не от того, что моя потребность не удовлетворилась, а что мы не совпали, и значит ты меня отвергаешь и не любишь. 
Но я тебе о своей боли не скажу.
Ведь ты меня в этом не поймёшь и не услышишь. 
Я закроюсь внутри себя. 
Ибо мне невозможно оставаться в этом разрыве нашего слияния, в нашей несогласованности. 
Ощущение брошенности, беспомощности, стыда или ярости будет разрушать меня изнутри.

 

И может быть два варианта. 
Я могу срочно предпринимать что-то, дабы восстановить нашу общность, связанность, подавить все свои чувства и потребности, чтобы опять совпасть с тобой. Исчезнуть и полностью раствориться в тебе. Поскольку я итак отказалась от всего, в моей жизни есть только ты, и без тебя мне будет мучительно одиноко, я вообще не буду знать, кто я и что мне делать. 
Но за это в глубине души я затаю обиду и ожидания, что ты это оценишь.

 

Или я могу разорвать наш контакт, дистанциироваться и ничего от тебя не хотеть. Заниматься своими делами и показывать тебе всем своим видом, что ты мне не нужен. Пока ты не придёшь ко мне и не откажешься от себя, от своих желаний.

Мне так страшно потерять себя, что я буду убегать из каждой точки личной неудовлетворенности и вероятности, что ты хочешь меня подчинить себе.

 

Всё так, поскольку как два отдельных человека мы не можем существовать. Наша связанность существует только в 100% совпадении. 
Мы не способны встретиться в разности и выдержать напряжения несогласованности, неудовлетворенности. Без страха разрыва. 
Не можем поверить, что злость, раздражение и даже боль - не исключают любви. А всего лишь чувства, сигнализирующие о наших потребностях. 
Нам сложно остаться рядом, когда другой в таких переживаниях, не пытаясь что-то с этим делать и не уничижая себя. 
И почти нереально заметить, что если другой выбирает себя, он не всегда при этом отвергает меня.

 

Я-Ты отношения всегда про разность и то, как мы можем с ней обходиться, сохраняя связанность.
О свободе быть собой и уважении к проявлениям другого. 
О понимании своих пределов и ограничений - что для меня приемлемо, а что нет, что я могу и чего не могу. 
О личных ценностях, желания, потребностях и о том, могу ли я их разделить с другим. Не возложить ответственность за их удовлетворения на другого, а именно разделить, помня, что они мои.
О постоянном движении приближения и отдаления. 
О возможности встречаться с разочарованием, крушением ожиданий и переживать разные чувства, не разрушаясь и не отвергая.
О честности перед собой и перед другим. 
И о возможности встретиться с окончанием отношений, сохраняя в себе их ценность и ценность человека.

Однажды приходит день, когда ты говоришь себе - «да, я справилась». 
Закрываешь глаза и просто выдыхаешь. 
И с этим выдохом отпускаешь. Прошлое. Себя. 
По щекам текут слёзы. Слезинка радости, за ней печали. Они больше похожи на росу, чем на весенний град. Не разрушают, не оставляют пробоины и вмятины. Нежно щекочут. С ними встречаешь новый день. Пробуждение.

 

Твоё тело становится мягким и очень легким. В нем плавно течёт жизнь, не высокогорным водопадом, заглушающим всё вокруг, а спокойно и тихо, как лесной ручеёк. 
Ты чувствуешь каждую свою клеточку. Чего она хочет. Как ей нравится. Самые тонкие и даже мимолётные желание. Им уже не скрыться из виду. И точно не скулить неуслышанными дворнягами.
Ты с любопытством слушаешь себя. Каждый раз удивляясь «Так вот ты какая!».
Улыбаешься.

 

Тебе уже не страшно. 
Смотреть в глаза и дышать. Не замирать, когда прищуриваются или отворачиваются. Ты теперь думаешь о зрении, а не о своей недостаточности. Или вообще не думаешь. У тебя закончились смыслы для других, за других. Ты знаешь - в этих смыслах нет смысла, если они всегда про одно и то же.

 

Решаешься заказывать чай, если рядом хотят кофе. Не замирая от мысли, что кто-то уйдёт, пересядет за соседний столик, где все пьют кофе. Ведь если суть только в напитках и за чашкой тебя не видят, то тебе лучше пить свой чай одной.

 

Тебе подходит не знать, о чем речь, и не иметь по этому поводу мнение. Или иметь, но промолчать. Потому что неважно. Не это важно.

 

Говоришь о себе, не сверяясь ежесекундно с состоянием слушателя. Знаешь, что тебе есть что сказать. Не впечатлить и понравиться. А просто тебе хочется говорить или сейчас необходимо.

 

Тебя интересует больше удовольствие, чем избегание страдания. Выбираешь смотреть туда, где может быть приятно и хорошо, а не выискиваешь, что может уколоть, ужалить, причинить боль.

 

Замечаешь людей такими, как они есть, не пытаясь надеть на них свои ожидания. Долго рассматриваешь их. С любопытством, как что-то невиданное доселе. Теперь тебе интересно, какой это человек, что у вас общего, чему он может тебя научить, как ты себя чувствуешь рядом с ним, а не какая ты для него.

 

Не спешишь. Тебе некуда больше спешить. Всё случается тогда, когда должно случиться. Ты просто делаешь то, что можешь. Без надрыва.

 

Выбираешь думать просто, не усложняя и не создавая дополнительные «что, если...». Ты приняла несовершенство этого мира, его и свои ограничения. И теперь знаешь - всё проходит и всё как-то складывается. У тебя есть опыт.

 

Меняешь одиночество на уединение. Время только про себя и для себя. Тебе это нужно, чтобы узнать, кто ты, в какой точке стоишь и какой дорогой идти. Наконец понимаешь, что это знаешь только ты. А даже если не знаешь, то это нормально. Так бывает. Это тоже знание - о незнании. И на него можно опереться. Сейчас.

 

Приходит день, когда ты понимаешь, что перестала выживать и начала жить. 
А в жизни возможно всё. 
Быть сильной и быть беспомощной.
Быть любимой и быть разлюбленной. 
Быть желанной и быть отвергнутой.
Быть счастливой и быть в страданиях.
Быть растерянной и быть уверенной.
Быть значимой для кого-то и быть никем.
Быть напуганной, нуждающейся, печальной, разочарованной, бессильной, уставшей....

И чаще всего это абсолютно от тебя не зависит.

Единственное, что в твоей власти -
Переживать это с кем-то или одной.

В тот день, когда ты поймёшь, что справилась, я желаю, чтобы напротив тебя сидел человек, который прошёл, нет ПРОЖИЛ, с тобой этот путь. 
И он мог тебе сказать:
«Мне с тобой никогда не было тяжело».

 

Однажды ко мне пришёл Человек.
В руке у него был огромный чемодан. 
Он сел напротив, а чемодан поставил между нами.
Заметив в моих глазах удивление, Человек объяснил - без чемодана он не выходит из дома. 
Он достался ему от родителей. Те наставляли брать его с собой везде и всегда. 
Как все нормальные люди. 
Я спросила, как его зовут. 
Но Человек растерялся на мгновенье.
Отвёл глаза и пошутил, что его не зовут, а он сам приходит.

Затем торопливо открыл свой багаж.