Последние новости пользователя Елена Михайловна Леонтьева

«Принудительное лишение свободы, насильственное введение препаратов, привязывание к койке, электрошок, психохирургия, амбулаторный надзор… Мы признаем психиатрию виновной в сочетании насилия и неподотчетности; это — классическое определение тоталитарных систем», — так в мае 1998 года в Берлине постановил «Трибунал Фуко».

 

«90% из тех, кто 40 лет назад был бы помещен в психиатрическую больницу, сегодня в ней не находится».

 

Реабилитация — это система мероприятий, призванная не допустить развитие патологических процессов, приводящих к инвалидности.

 

Масса психологов работает на то, чтобы нормализовать отношения человека со своей семьей, то есть сепарироваться от нее или помочь человеку перестать поддерживать токсичные отношения (модный термин, пришедший к нам из области финансов, созданный по аналогии с «токсичными активами»). И поскольку это также психологический мейнстрим, реабилитация идет за ним следом.

Для нашей культуры фокусировка на независимости тоже важна, учитывая процесс распада большой семьи и семейных связей. Мы постепенно перестаем быть социальным государством, и, возможно, для довольно большой категории пациентов это шанс на более высокий уровень жизни. Еще недавно получить инвалидность по психическому заболеванию было довольно просто, со стороны врачей она воспринималась как форма социальной поддержки, но для реабилитации тут есть и другая сторона.

 

 

В этом вопросе сходятся все реабилитологи мира от Китая до Германии.

Китайская схема реабилитации включает связь пациентов с их работодателями. Это коммунистический вариант рабочей интеграции восточного типа, как в японских дзайбацу и южнокорейских чеболях — «рабочий блок», или данвей. Еще больше это напоминает градообразующие предприятия. У сотрудников таких предприятий есть полный социальный пакет, который включает в себя работу, жилье, коммунальные услуги, социальное обеспечение и пенсионные пособия; неудивительно, что рабочий блок дает членам чувство социальной связи.

Крупные и средние предприятия в Китае во многом похожи на сообщества, потому что большая часть сотрудников живет в домах, прикрепленных к производству. На этих заводах есть поликлиники, а на некоторых крупных производствах — свои больницы. Врачей из некоторых заводских клиник направляют на специальную подготовку по психиатрии. После этого обучения они возвращаются на фабрику, чтобы открыть специализированные амбулатории, посещать пациентов на дому, организовать реабилитационные мастерские на фабрике и установить сети опеки. Так что китайским пациентам вернуться к работе нетрудно.

В рамках обширного исследования по профессиональной реабилитации психически больных немецкие психиатры Т. Рейкер и Б. Эйкельманн опубликовали результаты трехлетнего исследования эффективности трудотерапии для шизофреников. Ученые наблюдали 90 пациентов с шизофреническими диагнозами; большинство были хронически больными, их профессиональный опыт, если и был, давно стерся из памяти. Оказалось, что работать надо обязательно: чем раньше пациент возвращается к работе, тем лучше его прогноз.

 

 

Британская реабилитационная традиция, в противовес американской модели, концентрируется на обеспечении заботливой и поддерживающей среды, чтобы и человеку с инвалидностью жить было весело и интересно.

Идея изменения среды базируется на теории о социальных ролях. Суть ее в том, что общество автоматически считает любые особые группы менее ценными и потому задача общественных служб — противодействовать этому процессу, например включать уязвимые группы населения во всю палитру социальных ролей здоровых людей. (Напоминает ситуацию, когда в каждом галактическом крейсере на sci-fi-каналах появилась одноногая афроамериканка.)

Интересно, что одновременно с созданием доброй поддерживающей среды британское законодательство довольно жестко настаивает на принудительном лечении лиц с психиатрическими диагнозами — вплоть до превентивных задержаний лиц с тяжелыми расстройствами личности. Лица, отнесенные к Care Programme Approach (CPA), которые имеют «сложные потребности», должны регулярно проходить диспансеризацию независимо от своего желания.

 

 

В среде клинических психологов старшего поколения принят довольно пессимистичный взгляд на природу шизофренических расстройств. Есть множество работ, описывающих бесконечное разнообразие дефектов и дефицитов мышления этих пациентов, а вот исследований психотерапии таких клиентов ничтожно мало, и встречают их без энтузиазма. Одновременно с этим всё больше людей занимают активную позицию и обращаются за психологической помощью.

Однако с советских времен страх перед государственным контролем и стигмой очень велик. Если есть возможность, пациенты и их семьи обращаются к частным специалистам. Частнопрактикующие клинические психологи, несмотря на хорошую академическую и дополнительную подготовку, не имеют доступа к широкому обсуждению рассматриваемых в этой статье проблем и остаются наедине с пациентом, выбирая с ним реабилитационную стратегию.

При выборе стратегии стоит учитывать принцип достаточности ожиданий от реабилитации и специалиста, и пациента. Британский психиатр Джон Уинг отметил, что пациентам, страдающим психическими расстройствами, тяжело выносить, когда к ним предъявляют слишком много или слишком мало требований:

 

 

В известном эксперименте Розенхана, когда несколько здоровых людей (психологи, психиатр, педиатр, художник и домохозяйка) обратились в психиатрические больницы с жалобами на слуховые галлюцинации и были признаны психически больными, есть один не очень заметный момент. Когда всех этих псевдобольных таки пролечили нейролептиками и выписали, каждый из них получил диагноз «шизофрения в стадии ремиссии». Этот диагноз Розенхан считает доказательством того, что психическое заболевание воспринимается как необратимое состояние. А из-за этого каждый больной стигматизирован пожизненно.

Пациент в западной культуре неизбежно и невольно несет на себе тяжесть индивидуальной ответственности за свою болезнь. За последние полвека появилось много психологических теорий, призванных снять с человека чувство вины за свое психическое расстройство, но это требует длительной терапевтической работы.

В коллективных культурах сумасшедший, «подхвативший» злого демона, с самого начала виновен в этом не больше, чем если бы подхватил вирус гриппа. И если злой дух изгнан, ты снова прежний. Внешние приметы дисциплинарного учреждения, описанные Фуко, уходят в историю. Следующий шаг в этом направлении может быть связан с осмыслением культурных установок, которые влияют на возвращение пациентов к нормальной жизни.

Изучите, сколько и на что вы тратите времени. Для этого нарисуйте график и обозначьте на нем вертикальными линиями жизненные сферы, на которые тратите силы. Толщина полос будет обозначать количество времени, которое вы посвящаете той или иной сфере. Внимательно изучите то, что нарисовали, и осознайте свои чувства по поводу этого рисунка.

Посмотрите на свой график и ответьте себе: чего на нем слишком много, а чего не хватает настолько, что вы готовы предпринять психологический апгрейд? Нарисуйте второй график, на этот раз он будет отражать не реальное положение дел, а ваши потребности.

Найдите причины, которые мешают вам трансформировать баланс из реального в желаемый. Обычно это означает, что вы подробно, долго и очень убедительно рассказываете психологу, почему у вас ничего не получится.

 

В своих статьях я периодически исследую этот синдром с разных сторон, но сейчас назрела необходимость подробно поговорить о том, как мои современники пытаются стать сверхлюдьми и чем готовы за это заплатить («Есть ли жизнь после невроза», «Стахановцы офиса»).

Каждый второй человек, который входит в мой кабинет – Железный человек. Самый настоящий Тони Старк обоих полов, высшей московской пробы.

Синдромом Железного человека я называю последовательное искажение представлений о своих ограничениях и возможностях, злостное нарушение собственных границ личности самой личностью ради определенных целей.

Железные люди, конечно, трудоголики и амбициозные люди, они совсем «не бездельники и могли бы жить», если бы иногда внезапно не обнаруживали себя на дне, полностью истощенными и разочарованными.

На работе Железный человек на любое задание или новую задачу, предложенную для решения, говорит: «да, я буду это делать», он буквально никогда не отказывается и не говорит: «это нереально сделать в такие сроки», «это невозможно сделать без дополнительной поддержки!», «у меня вообще нет желания делать это, пусть сделает кто-то другой». Три-четыре-командировок в месяц? Я справлюсь. Право на ошибку? Да никогда!

Железный человек всегда летит на помощь, даже если батарейки на нуле. И у него все получается в последний момент – везде успеть и все сделать.

И он человек, который всегда ждет от себя большего: если бизнес, то большой, если творчество, то великое, если дети, то самые развитые и успешные, если спорт, то на уровне профессионалов. И да, Железные люди и их дети, как правило, не болеют, ибо тоже Железные. Если болеют, то стойко и героически. И планируют жить до 120, как кто-то обещал.

В личных отношениях синдром Железного человека также находится. Он проявляется в нереалистичных ожиданиях и требованиях. От себя и от партнера в решении своевременных задач отношений. У женщин это проявляется в преувеличении своих возможностях влиять на мужчину.

Если любит, то совершит подвиг, все преодолеет, сразу поставит на первое место в списке приоритетов.

- КАК? - Понятия не имею.

Или женщина решает: мне надо прокачаться, усилить манипулятивные способности, носить платья и юбку-колокол, ничего не просить – сами все дадут, или наоборот наказывать требованием подарков за проступки по совету женских тренингов: опоздал – купи туфли. Железные женщины часто организуют зависимые отношения – в них можно испытывать себя бесконечно, теряя чувствительность практически полностью. Я все выдержу ради любви.

А у мужчин в преувеличении своего долженствования женщине:

1. Что я могу ей дать? Тони Старк весьма богат, потому что Железные люди дают много: если у меня столько нет – лучше откажусь от отношений.

2. Преувеличение своей психической устойчивости против эмоциональной женской силы (лучше со всем соглашаться, а делать все по-своему, любой ценой терпеть и избегать конфликта, я все выдержу ради избегания конфликта).

Есть еще Железные матери, которые любят своих детей любой ценой. Не ругают их, не наказывают, держатся, не просят помощи, копят усталость и раздражение. В предыдущих поколениях эта материнская позиция выражалась в установке «лечь костьми ради детей». «Чтобы у детей было все». У этих детей теперь все есть, и они отдают долги.

Это только кажется, что сейчас все по-другому, и «класть жизнь ради детей» очень странно. На самом деле в некоторых аспектах стало намного хуже (полный запрет на агрессию к детям, многократное увеличение сроков грудного вскармливания и диктатура развития делает все тоже самое с современными поколениями родителей – они тоже ложатся психическими, физическими и финансовыми костьми). https://psyfactor.org/lib/perviy-rebenok.htm

Собственно, в чем проблема? Ведь это здорово быть суперменом и роботом! А Тони Старк потрясающе крут!

Очень здорово, но, к сожалению, такая стратегия хороша в молодости, когда сил в избытке. Но постепенно она ведет к истощению ресурсов, эмоциональным срывам и потерям завоеванных ранее железной стойкостью позиций. К большой разочарованности в себе в такие периоды. Падению самооценки и депрессивным реакциям. Именно с этими переживаниями Железные люди и приходят к психологу или коучу. Все они не понимают, почему у них не получается быть Железными людьми круглосуточно и от специалиста ждут рецептов по устранению этих неприятных багов. А получают другое – предложение исследовать свои ограничения и истоки личной мифологии о Железном человеке.

Истоки личной мифологии, как обычно, исходят из культуры и философии, подкрепленной семейной историей и философией. Когда я размышляю о своем собственном «железе» и «железе» своих клиентов, я неизбежно прихожу к Фридриху Ницще, Максиму Горькому и иже с ними певцов новейшего времени, в основном голливудского происхождения. Бог умер, что же он оставил в наследство?

Тони Старк в моей любимой франшизе «Мстители» - обычный смертный человек (даром, что красавчик, миллиардер и инженер-гений) в окружении сверхъестественных существ, богов и суперменов, большую часть из которых довольно трудно убить. Но на то он и сверхчеловек, чтобы не жить в чужом мифе, а создавать свой миф самостоятельно. Крутые железные шмотки, реактор в груди, Тони Старк - голливудский наследник Данко. Конечно, ему тоже хотелось быть богом.

 

Прозорливый Ницще говорил, что будет понят лишь 200 лет спустя, и похоже оказался не совсем прав. Не берусь утверждать, что его философия «полностью» понята, но, видимо, именно сейчас ее семена упали на столь благодатную почву. Оговоримся, что анализируем лишь «местную» реальность и не будем замахиваться на сверхкультурные обобщения.

Конечно, советский человек тоже был железным героем и сверхчеловеком, но ему постоянно подрезали крылья – и Война, и советский государственный тоталитаризм ввели очень конкретные ограничения на индивидуальные амбиции. Поколения, рожденные в 55-65 годы прошлого века, таких серьезных ограничений уже не знали, страдая от ограничений, в основном, потребительских. Но именно они породили эти первые сильные семена Железных людей без ограничений.

 

У тебя не получается? Значит, ты плохо стараешься.

Знакомо? Плохо стараешься – и точка. Будешь лучше стараться, прокачаешь слабость и уязвимость – и все получится. А оно не всегда получается. Возникает когнитивный диссонанс, справляться с которым можно с помощью чувства вины, убеждением в собственной лени, ну или, на худой конец, уверенностью, что тебя сглазили или прокляли.

Одна моя клиентка, уже почти робот, в среднем отвечала на 1000 мейлов в неделю, причем большая часть из них требовала не формальных ответов, а содержательного обсуждения и менеджерских решений. Периодически у нее случались панические атаки, в которых ей очень хотелось сменить работу. Но! Она была убеждена, что может делать это сколь угодно долго, если будет лучше стараться. И, конечно, этим очень гордилась. У меня регулярно шевелились волосы на голове от такого объема работы, хотя я и сама грешу регулярно неврозом Стаханова.

 

В чем причина того, что новое поколение Железных людей еще более железное, чем предыдущее, и какова оборотная сторона обаяния силы и неуязвимости?

Долго думая на эту тему, я решила, что необходимо подвергнуть сомнению доминирующую сейчас мегаломаническую аксиому, которая звучит так:

Человек может все, если захочет

и изменить ее на человек может все, если будет знать свои возможности и ограничения

Потому что в непризнании своих ограничений возникает множество когнитивных искажений, попросту ошибок, которые в итоге снижают эффективность деятельности. Если человек не может адекватно оценить свои возможности, он также неправильно оценивает все сроки, возможности других людей, то есть вся проектная деятельность снижает свое качество.

Вы можете убиться и подписать контракт с клиентом до поставленного дедлайна, а потом пообещать ему нереальные сроки исполнения, и все окажутся в стрессе и недовольстве друг другом. В чем смысл?

Зато происходит формирование зависимости от стресса. Человек вообще без удовольствия ничего не делает, а тут удовольствие в том, чтобы все время проходить на пределе возможностей. Вспомните Тони Старка: большую часть времени он от себя в полном восторге.

Плюс эту мегаломанию активно используют работодатели, которым Железные люди выгодны, их можно выжать без остатка.

Вот эта зависимость от стресса очень характеризует московского клиента, вся жизнь которого сплошной дедлайн и битва. И удовольствие часто не от самой деятельности как таковой, а от преодоления ограничений. Если такие люди попадают в руководство (а такие люди часто становятся руководителями), значит, вся компания будет развиваться по пути стресса и невроза.

Все это не имеет никакого отношения к европейской культуре, которую вроде бы хотели импортировать Железные люди. В Европе, если офис заканчивает работать в 18.00, то все встают и уходят, а не остаются допоздна, не работают ночью, в выходные и в отпуске. У нас неприлично встать в 18.00 и уйти, надо работать, а еще всем об этом рассказывать – это почетно и вызывает уважение. Сложилось целое поколение, которое живет от отпуска до отпуска (причем заграничного, ибо в Москве не получается не работать).

Хуже всех ситуация с детьми, на мой взгляд. Их просто замучили «графиком и развитием», и действительно отобрали детство, в котором так важно вырастить свой внутренний мир, способность наблюдать за жизнью, за людьми, ничего не делать. Взамен им предложили развлечения. Но это отдельная больная тема.

Итак, когда Железный человек с отравленным реактором приходит к терапевту за консультацией, он получает несколько рекомендаций:

- выстроить дела по значимости- все значимые делать, не настолько значимые - отложить: вы все равно не успеете, а стресс отберет все силы- отказаться от лишнего или перенести это на другое время- запланировать отпуск- все, что не делалось из-за злостной прокрастинации - сделать по пунктам в максимально короткое время, если оно не сделано - отказаться- переложить дела на того, кто тоже заинтересован и менее загружен или полон сил- обязательно отдыхать в выходные, в идеале один день проводить без связи, не включать компьютер- если это домашние дела - попросить людей, с которыми вы живете, помочь вам временно или взять на себя постоянно определенные обязанности

Если речь идет не о консультации, а о том как слезть со стресса и изменить образ жизни, это уже более сложная история, надо индивидуально работать с тревогой и страхом, что если вы перестанете быть Железным человеком, то вас перестанут уважать, любить, вы никому не будете нужны и вас сразу уволят, разлюбят и сдадут в утиль. Ну и что вы не умрете от скуки) А самое главное, надо вернуть назад чувствительность к собственным лимитам, когда вы не идете куда-то, если у вас нет сил, не общаетесь и не терпите чрезмерно людей, которые к вам плохо относятся или вызывают сильные опустошающие эмоции, то есть становитесь Живым человеком, а не Железным.

 

В последние десятилетия отношения на расстоянии становятся все более востребованы у молодых и не очень молодых людей. Эпоха Тиндера, социальных сетей и легких знакомств расширила наши возможности выбора до необозримых пределов. Оказалось, что потенциальных партнеров гораздо больше, чем кластер учеба-работа-друзья. Существует уже весьма устойчивый трафик знакомств с иностранцами и т.д. Многие легко заводят отношения на расстоянии. И тем самым создают некоторый стереотипный алгоритм контакта и отношений.

 

Мы оставим те случаи, когда партнеры всем довольны и счастливы - дай Бог им теплых  отношений! А обратимся в то место, где возникает страдание, приводящие одного из участника отношений на расстоянии к психологу. В попытке разобраться, что же делать? Почему я оказываюсь в таких отношениях раз за разом?

 

Клиентский опыт негативных сторон отношений на расстоянии часто выглядит так:

 

Судя по этому поэтически прекрасному отзыву, может показаться, что отношения на расстоянии плохи всем. Конечно, это не так. Во многом они просто потрясающие: никакого быта, полно свободы! Отношения занимают мало времени, а для карьеристов это очень важно - чтобы отношения занимали мало времени. Встречи романтичные, а все проблемы за кадром. Можно переодически ссориться, а потом опять сходиться, возгоняя страсть и отдыхая друг от друга.

 

Я и раньше знала, а чем дольше работаю, тем больше убеждаюсь: психика рациональна. У нас всегда есть причины для выбора того или иного поведения и отношений. Просто рациональности бывают разные, часто парадоксальные и плохо понятные даже самому себе.

 

Давайте перейдём к плюсам отношений на расстоянии.

 

Во многом такие отношения - идеал современности, протестующей против рутины, скуки и материальной связанности традиционной семьи. Кроме того, как ни удивительно, в отношениях на расстоянии люди очень много общаются, возрождая позабытый эпистолярный жанр: переписка - великая вещь. Каждое слово можно наполнить чувствами, таким прекрасными и возвышенными, какие, к сожалению, проходят весьма быстро, если у брутального партнера рядышком понос или хрупкая принцесса храпит.

Из отношений на расстоянии можно извлечь много чувственного удовольствия. Сейчас популярна статья в Инете о том, что мозгу все равно во многом: в фантазии вас любят или в реальности, химия будет одинаковая. А я так подозреваю, что из «невидимых» партнеров химию можно извлекать очень качественную и весьма долго (см. Леонтьева // Между фантазией и реальностью» http://psypublic.com/articles/256/).

 

Кроме того (и это главное преимущество таких отношений) - они подходят тем, кто не выдерживает неопределенности обычных отношений. Люди с ненадежными типами привязанности1  плохо выносят обычный график развития отношений (то есть постепенное их развитие). Они начинают испытывать слишком много тревоги, и это ключевая проблема. Никогда не ясно заранее, что и когда должно происходить, на каком по счету свидании положен секс, с какого момента отношения приобретают стабильность и статус. Эксклюзивность подразумевается или это надо обсуждать? Созваниваться надо каждый день? А видеться на все выходные? И  т.д. Если все эти параметры понятны, есть четкий график встреч, и партнеры четко расставляют акценты - никаких проблем. Но очень часто так не получается, и отношения развиваются постепенно, неизбежно включая в себя периоды приближения и отдаления, обнаружения близости и различий, сомнений, усталости, периоды нормальной аутизации. Просто жизнь идет своя собственная и вносит кучу неопределенности. И вот эта постепенность, отдаление, «пропадание» партнера из поля видимости, его непунктуальность или противоречивость буквально сводит с ума. Человек начинает круглосуточно думать об отношениях как о нерешенной проблеме, и это его мучает. Возникает много тревоги, попыток разведкой, проверками и угрозой закончить отношения выяснить намерения партнера, злость и даже ярость, включается защитное избегающее и обесценивающее поведение  (например свидания с бывшими или другими партнерами, к которым нет чувств, а поэтому никаких проблем) - и понеслась душа… разрушать отношения.

 

Человек начинает жить в ситуации острого стресса, а, казалось бы, у него все нормально - новые отношения, влюбленность, любовь. Я вообще прихожу к мнению, что пора в таких случаях легализовать медикаментозную терапию. У вас влюбленность и ненадежная привязанность? Вот вам рецепт, полечите свое тревожное расстройство.

 

От всего этого ужаса спасают отношения на расстоянии - поразительно, но они оказываются  во-многих параметрах более определенными и стабильными!

 

В них есть четкие границы - встречи заранее согласовываются, к ним можно подготовиться. Мало физического контакта и «притирания». Можно многое объяснить в переписке, подумать над ответами и т.д. Снизить стресс и увеличить контроль. В другое время об отношениях можно особо не думать, ходить, делать свои дела и не подстраиваться под нестабильность и изменчивость живых отношений. И, по большому счету, от них очень просто отказаться в случае появления более подходящего партнера - никаких издержек (переезд, новый образ жизни и т.д.),  кроме психологических.

Проблема в следующем: рано или поздно оказывается, что победные возможности любви очень ограничены, и люди неохотно меняют жизнь, заменяя  отношения на расстоянии на более легкие для реализации. В том числе и  потому, что уже так сложилось, и нет уверенности, что получится жить вместе. Все же между нашей фантазией о партнере и самим партнером зачастую глубокая пропасть, в которую, чтобы прыгнуть, нужно много мужества. А сейчас все очень трусливы в отношениях - такой культурно-исторический период.

 Так что двигаться можно в нескольких направлениях: пытаясь обсудить на берегу варианты совместного будущего, жизненные планы, а также в «живых отношениях» снижать стресс, делая выбор в пользу более четкого и устойчивого партнера. Ну и психотерапия вам в помощь. Вместе с медикаментозной поддержкой.

 

1. Тео́рия привя́занности — психологическая модель, которая пытается описать динамику долгосрочных и краткосрочных межличностных отношений. Однако «теория привязанности не сформулирована как общая теория отношений. Она затрагивает только их определенную грань»: как люди реагируют на боль в отношениях, например, при опасности, грозящей близким, или при разлуке с ними. По сути, привязанность зависит от способности человека развивать базовое доверие к себе и значимым другим.У новорождённых привязанность как мотивационно-поведенческая система направляет ребёнка к поиску близости со значимым взрослым, когда он (ребенок) встревожен, ожидая, что он получит защиту и эмоциональную поддержку. Джон Боулби считал, что склонность младенцев приматов развивать привязанность к значимым взрослым была результатом эволюции, поскольку поведение привязанности облегчит для ребёнка процесс выживания перед лицом таких опасностей, как хищничество.