“Вся суть терапии в 5 секундах.
А можно?
Можно.
А это нормально?
Нормально.
А если им не понравится?
Тогда пошли они нах…!”
из просторов Интернета

Что я хотела сказать этим прологом: в этой шутке очень много истинного, даже то, что иногда терапевты тоже любят ругаться=), а еще очень часто наши чувства\побуждения и то как поступить правильно (иными словами хочу и нужно) - входят в клинч и вызывают жесткий жизненный кризис, порой погружающий в экзистенциальность.  
Мы можем в этом месте говорить об:
- интроекте, проглоченным и непереваренном, который изрядно портит жизнь (до свадьбы нельзя заниматься сексом, а тут влюбилась и распирает от желания);
- можем говорить о ценности, которая была очень устойчива до определенных жизненных ситуаций (мама и папа всю жизнь вместе, я тоже разводиться не буду, а тут прошли чувства к партнеру);
- или о коллективной и индивидуальной совести, о которой писал Юнг (мои подруги феминистки - мне тоже нужно быть феминисткой, но я хочу сидеть дома с детьми, и чтоб муж меня содержал).

В своей практике я достаточно часто сталкиваюсь с этими конфликтными ситуациями между неконтролируемыми разумом чувствами и желаниями и уже давно устаканенной установкой. И глубокими, а порой еще и весьма болезненными, переживаниями в этом месте - выбрать одну из сторон, это наполовину предать себя, а не выбрать, это выгореть в нерешительности.

Продолжение статьи: http://vnutri-legko.com/ya-hochu-nepravilnogo-terapevticheskie-sekrety/

Перечитывала как-то «Гештальт-терапия. Терапия ситуации» Джорджа Воллантса и по ее мотивам предложила сама себе «упражнение». Вспомнила ряд ситуаций, о которых можно сказать, что я «сопротивляюсь», саботирую что-то, прокрастинирую. А потом взялась искать ценности, которые за этим «сопротивлением» стоят. Важно: ценности, которые уже реализуются. То, что уже происходит, а не какие из этого действия или недействия можно извлечь положительные результаты постфактум. Тогда обнаружила, в частности, что избегаю насилия и самонасилия. Что забочусь о своем самочувствии и хорошем настроении. Получается, что действие или недействие одно, а назвать его и, соответственно, отнестись к нему, оценить можно совершенно по-разному.
 

Джордж Воллантс упоминает, что говорила Лора Перлз о сопротивлении в одном из интервью: «…она подчеркнула важность понимания сопротивления как содействия чему-то». Как пишет Воллантс, многие терапевты привыкли фокусироваться на том, чего нет, и том, что, по их мнению, должно быть («нормативный», «правильный контакт», например). Акцент же важно делать на том, что есть. Поддержать то, что уже происходит.

«В чем состоит функция сопротивляющегося поведения в данный момент? Что это дает тебе или что это давало тебе когда-то? В чем цель подобного способа контактирования?»

 

Закон прегнантности утверждает, что поле структурируется самым простым, удобным, «экономным» способом. То есть каждый раз мы удовлетворяем потребности лучшим из доступных нам путей. Ни разу не слышала, чтобы с этим тезисом спорили напрямую. Но на практике, мне кажется, «верят» в него не всегда.

Да, иногда можно столкнуться с очень странным зрелищем…
К примеру, крайне сложно понять, почему человек пьет воду из лужи, зачерпывая ее собственным ботинком. Но если мы опираемся на закон прегнантности и смотрим на происходящее через его призму, то не будем восклицать: «Зачем ты это делаешь?! Вот же чистая вода недалеко». Помимо того, что мы информируем человека о наличии воды, мы также даем ему понять, что он делает что-то не то, что с ним что-то не то. Мы лишаем человека поддержки (а стыд — это отсутствие поддержки в фоне), да и себя от взаимодействия с ним тоже отрезаем.
 

Если вдуматься в то, что в каждой ситуации человек делает лучшее, то закономерно следствие: «Для этого конкретного человека в эту минуту пить воду из лужи — лучшее, что может быть». И тогда, возможно, возникнут вопросы: как так сложилось? Может, он действительно не знает, что есть вода рядом. А может, он не видел чистую воду никогда. А может, опасной ее считает. А может, все видит, да ходить не может и принести некому… И тогда лучше попить из лужи, чем умереть.

Конфронтация, «нападение» на «сопротивление» его усиливает. Если бы человек мог иначе, он бы уже так делал. Поэтому важно смотреть на «сопротивление» (иными словами «способы организации контакта») с интересом и как на мотивирующую силу. Как на то, в чем однозначно есть ценность, смысл и энергия.

Робин Норвуд пишет:

 

Мы полностью принимаем себя такими, какие мы есть, даже если хотим изменить некоторые аспекты своей жизни. Мы испытываем к себе уважение и любовь,которые заботливо лелеем и стараемся развить.

 

Мы принимаем других людей такими, какие они есть, не пытаясь изменить их так, чтобы они отвечали нашим потребностям.

 

Мы отдаем себе отчет во всех чувствах и ощущениях, которые мы испытываем во всех областях нашей жизни, включая сексуальную жизнь.

 

Мы ценим все аспекты своей личности: свой характер, внешность, принципы и ценности, свое тело, свои интересы и достижения. Мы осознаем собственную ценность вместо того, чтобы искать отношений, которые повысят нашу самооценку.

 

Мы в достаточной мере себя уважаем, чтобы наслаждаться отношениями с другими людьми, которые теперь устраивают нас такими,какие они есть. У нас больше нет потребности ощущать себя нужными кому-то для того, чтобы ощущать себя достойным.

 

Мы позволяем себе раскрывать душу и доверять достойным людям. Мы не боимся,что нас узнают на глубоко личном уровне, но при этом мы не позволяем эксплуатировать себя тем, кого не интересует наше благополучие.

 

В отношениях с другими людьми мы стараемся честно ответить себе на такие вопросы: «Идут ли мне на пользу эти отношения? Позволяют ли они мне стать такой, какой я могу и хочу быть?»

 

Если отношения становятся разрушительными, мы можем прекратить их, не впадая в парализующую депрессию. У нас есть друзья, которые нас поддерживают, и здоровые интересы, которые помогают пережить кризис.

 

Превыше всего мы ценим собственное спокойствие. Все споры, скандалы и хаос прошлого потеряли для нас свою привлекательность. Мы оберегаем себя,заботимся о своем здоровье и благополучии.

 

Мы знаем, что благополучные отношения возникают между такими партнерами,которые разделяют общие интересы и цели, и каждый из которых искренне желает близости. Мы также знаем, что мы достойны всего самого лучшего в жизни.

 

Автор - Робин Норвуд

 

Вы когда-нибудь врали? Конечно да. Нет ни одного человека на планете, который бы нарочно или случайно не врал или не привирал. А ваши дети? Это особенно фрустрирует, когда ваши дети врут вам. Наверняка, вы говорили им, что врать это хуже, чем то, что они сделали и пытались этой ложью прикрыть. Так почему дети врут? Ответ не так очевиден, как кажется.

 

Мы, взрослые, врем, причем постоянно. Извините, но это правда и это одна из причин, почему дети врут. Как часто вы говорили своим детям, что все в порядке, хотя сами были чем-то сильно расстроены? Я так делаю. Говорили ли вы хотя раз людям, продающим товары или услуги по телефону, что вы заняты и не можете сейчас говорить? Я да.

 

Жизнь сложная штука. Быть уверенным, что снаружи все выглядит идеально – это один из способов чувствовать контроль над чем-то, особенно когда какая-то часть жизнь ощущается вышедшей из-под контроля. Одна из проблем такого положения дел заключается в том, что родители непреднамеренно учат детей лгать.

 

Иногда ложь используется, чтобы семья казалась идеальной, чтобы все вокруг считали, что у вас все в порядке. Если вдруг один из членов семьи находится в проблемной ситуации (например, испытывает трудности в учебе, страдает зависимостью, не поступил в «правильный» институт), семья начинает это скрывать. Это нормально для них считать, что другие все равно не поймут через что им приходиться проходить, может быть их начнут жалеть или осуждать. Тогда ребенок становятся частью системы, которая хранит семейный секрет и учится тому, что проблемы и испытания и все что отличается от «идеальной картинки» неприемлемо и этим нельзя делиться с другими.

 

Иногда люди лгут, чтобы защитить людей или не задеть их чувства. Дети не исключение, к тому же они очень проницательны. Я помню, как мои дети спрашивали меня что случилось, потом что они ощущали, что я расстроена. Их было не обмануть этим «все в порядке». Оглядываясь назад, я понимаю, что эти слова лишь заставляли их сильнее волноваться.

 

Без информации они начинали выдумывать свои объяснения и воображение заводило их в самые дебри тревоги.

 

Иногда бывает так, что нам не хочется выглядеть плохими. Наше Я очень хрупкое и нам хочется, чтобы нас воспринимали правильными и хорошими, почти идеальными, что бы это ни значило.

 

 

А раз так, то нашими словами и действиями мы неосознанно учим наших детей лгать.

 

Ложь может принимать разные формы. Вот виды лжи, которая связана с высокими ожиданиями взрослых от детей:

1. Прямая ложь – «Нет, я этого не делал»(а).

2. Выдумки – создание вымышленной истории.

3. Извинение – «У меня не было времени, я так устал(а)…»

4. Плагиат – копировать чью-то работу и выдавать её за свою.

5. Намеренное замалчивание – упускать из виду важные детали.

6. Минимизация – заставлять звучать проблему менее важно.

 

Вот две большие причины, по которым дети лгут: они не хотят разочаровывать своих родителей или у них проблема, которую они не знают, как решить. И эти две причины тесно связаны. В любом случае, они ощущают будто падают в пропасть.

 

У вас высокие ожидания относительно детей. Это прекрасно! Проблемы начинаются там, где заканчивается терпение к ситуациям, которые не соответствуют идеальным. Будь это занятия, оценки, общение с братьями/сестрами, поздно ложиться спать – что бы то ни было, но все это не может всегда быть идеальным.

 

Ваши дети знают о ваших ожиданиях. Вы говори об так много раз, что они вздыхают, закатывают глаза или выключаются или все вместе и сразу. Они знают, что получили плохую оценку, причин может быть много:

 

Слишком сложное задание.

Было скучно.

Хотелось заняться другим.

Из чувства сопротивления.

Слишком большая нагрузка и напряжение.

Может быть присутствуют фрустрация, тревога, напряжение из-за школы, семьи или социальных отношений.

Развод, болезнь, химические зависимости (их собственные, ваши или их друзей)

 

Какой бы ни была причина, осознает ли ребенок эту причину или нет, он борется с чем-то.

Он может быть разочарован собой и не хочет разочаровывать вас. И здесь рождается ложь.

До тех пора пока это происходит, вашему ребенку важно, что вы думаете о нем. Ребенок страдает, теряя ваше доверие и одобрение. Это не означает, что вы должны одобрять все, что делает ребенок. Вовсе нет! Вопрос в том, как вы обсуждаете случившееся.

 

Итак, мы как всегда возвращаемся к слушанию, пониманию и разговору о трудных вещах с любовью.

 

Когда вы больше слушаете нежели говорите, вы даете ребенку шанс обработать его эмоции и осознать их. А затем ребенку будет легче трезво все обдумывать и прийти к решению.

 

Когда вы понимаете эмоции ребенка («это звучит как будто ты…», «это должно быть…», «это нормально, чувствовать себя так…»), то ребенок чувствует, что с его эмоциями все в порядке.

 

Когда вы отвечаете без упреков, критики и осуждения, вы говорите, что ошибки случаются, и вы любите его вне зависимости от них. Ему не обязательно быть идеальным, чтобы его любили.

 

Когда вы все это делаете, то строите доверие…а с доверием ребенку больше не обязательно врать.

 

Источник: https://www.mother.ly/parenting/why-children-lieand-3-things-you-can-do-about-it/

Автор - Fern Weis 

Перевод – Юлия Лапина

Материал

 

В момент встречи кажется, что такими искренними, настоящими и открытыми мы не были никогда. Мы словно обнажаем самую сокровенную сердцевину, снимаем маски. Мой же опыт говорит, что это время тотального вранья. Неосознаваемого, неумышленного, но обмана. Я обнаружила это, подняв как-то из любопытства историю нашей с Сашей скайп-переписки после знакомства. Думала найти знаки «предначертанного», тень маячившей на горизонте Большой Любви. Не нашла ничего, кроме потуг рассказать, какие успешные, самостоятельные, самодостаточные и счастливые у нас жизни друг без друга.

 

А ведь я была уверена, что была  с ним предельно честной. Самой собой.

 

Неделю назад в психологической группе на ФБ выложила статью «Эмоциональное насилие  в паре. Мужская боль».

 

И что тут началось…..

 

Кровавый смертный бой между женщинами и мужчинами. Вспомнили друг другу все обиды, рвут друг друга на части….

 

Я и представить не могла, что моя статья так срезонирует с мужско-женской болью в поле социума.

 

 775 комментариев ненависти, жестокости, обесценивания, ярости друг к другу.

 

Потоки боли и отвращения друг к другу. Огромная воронка страданий.

 

Только два человека из тысячи не провалились в этот ужас, их комментарии я привожу здесь.

 

Я посмотрела на все это… на эту воронку. И отошла в сторону. Отошла от края пропасти. Я выбрала не включаться. Они взрослые, пусть сами решают, как поступать друг с другом. Если хочется убивать и унижать, пусть убивают и унижают.

 

Боль сильнее человека. Сильнее, потому что в человеке есть слабость и в этом не хочется признаваться.

 

Сейчас в мире невероятное количество слабых женщин и мужчин. Поэтому они всегда будут зависимы от своей боли. А значит, никогда не смогут раскрыться и проявиться через свою энергию потенциала и души в большом мире.

 

Но Боль может сыграть и в +. Вытолкнуть человека в трансформацию личности. Выведя на новый уровень отношений и коммуникаций друг с другом и миром. Правда если он или она этого захотят.

Чувствующая функция - это то, чем абсолютно пренебрегают в настоящее время.

Обычно мы отождествляем чувство с аффектами и эмоциями, но это лишь проявление подчиненности чувства.

 

Например, молодые люди на таких мероприятиях, как рок-концерты, высвобождают свои чувства, но в основном через сильные эмоции, через любовь ко всему вокруг или через стремление разрушить все. Их чувства проливаются на все и вся. Это не лично направленные чувства.

 

Напротив, дифференцированное чувство – это любить одного-единственного человека за его уникальность.

 

Это трудно, потому что подразумевается, что вы способны видеть уникальность другого человека, избавивишись от всяких схематических психологических суждений.

 

Это, в конечном итоге, что-то иррациональное, что имеет отношение к личностному росту, к самомовершенствованию.

 

Чем больше человек становится самим собой, уникальным, чем больше индивидуализируется в юнгианском смысле этого слова, тем больше он способен воспринимать другого человека как уникальную личность, а не выстраивать шаблонные суждения о нем или о ней.

 

Если вы послушаете, как люди сплетничают друг о друге, вы заметите, что многое из того, что они говорят, – это клише, которые не отражают уникальности другого человека.

 

Так освобождение сердца означало бы способность постепенно, неторопливо чувствовать и ощущать уникальность личности другого человека и любить эту уникальность.

Это не означает христианского всепрощения, это не сладенький пирог с клубничным соусом любви ко всем. Это, напротив, означает очень высокую точность чувства.

 

Люди с дифференцированной чувствующей функцией бывают даже шокированы, если вы говорите с ними не-совсем-оригинальным тоном или делаете не-совсем-оригинальный жест рукой.

 

Они чувствуют свою уникальность и хотят, чтобы вы обходились с ними соответственно.

 

Это самое главное для психолога – любить оригинальность, подлинность пациента и открыто выражать неприятие, если тот неоригинален и неискренен.

 

Это приближает пациента к тому, чтобы стать тем, кем он или она на самом деле является по своей природе. То есть, настоящая любовь – это любовь, которая лечит и делает другого человека цельным. Это не имеет ничего общего с сентиментальностью, слащавостью или вежливостью.

 

Как раз наоборот.

И это очень утомительно.

Необходимо быстро, живо и точно реагировать на манеру другого человека быть или не быть собой.

 

Вы можете найти это в анекдотах о мастерах дзен. Ученик приходит с неоригинальным ответом или с хитрым интеллектуальным вопросом, а мастер дзен просто подталкивает ученика к ядру его истинного существа".

 

Мария-Луиза фон Франц «Путь сновидения»