Психическая травма - путь сквозь тёмный лес. Часть 1.
Во мне есть еще одно я... утопающее в слезах... Я ношу его
глубоко внутри, как рану.
Мишель Турнье
Многие из нас слышали понятие психической травмы, зачастую в
контексте популярной психологии, высказываний знакомых что у них
«травма» и пр.
Попробую отделить травму от переживаний средней и высокой
интенсивности, которые создают сложности, но не накладывают ожог
душевной боли.
Функционируя, наш организм в процессе биологического и
ментального метаболизма что-то поглощает из внешнего мира, и
выделяет в окружающую среду (пища, продукты жизнедеятельности,
эмоции и т.д.). Хорошо, если эти процессы сбалансированны, мы не
«проглотили» лишнего без пользы для организма, и не «удержали»
излишек.
На протяжении всей жизни мы сталкиваемся с событиями,
переживаниями, которые психика обрабатывает. Если воспользоваться
пищевыми идеями Ф. Перлза, то чтобы проглотить манную кашу много
усилий не требуется, другое дело, если необходимо проглотить сухарь
или другую твёрдую пищу. Мне нужно задействовать резцы и моляры для
откусывания и перемалывания, потратить больше усилий и времени.
Задача значительно усложнится, если пережевывание будет
сопровождаться зубной болью, поломкой или отсутствием зубов. Я
скорее всего не буду есть сухарь, буду пытаться использовать
какие-то другие способы для его обработки, или все таки пойду к
стоматологу. Похожий процесс происходит с психикой. Чем выше
уровень психической эффективности, тем более успешно я могу
справляться с эмоциональными вызовами окружающего мира,
ассимилировать как свой жизненный опыт и «записать» в нарративную
память. Тем сложнее переживания я способен перемолоть ментальными
молярами.
И вот происходит какое-то событие, которое для меня будет
стрессовым или носящим травматогенный характер. Сразу уточню, что
не существует точного списка таких происшествий и переживаний,
из-за которых происходит травматизация, они сугубо индивидуальны,
исходя из личного уровня психической эффективности, возраста,
социокультурных особенностей, степени тяжести и длительности
травматизации, наличия внешних/внутренних ресурсов для поддержки
осознавания и др. Например: если я житель древней Спарты, то
регулярная процедура сбрасывания слабых детей со скалы скорее всего
будет менее травматична для восприятия, чем увидеть такое в
современное время (это сложно встроить в картинку теперешнего
цивилизованного мира).
Воспитание ребёнка не зависело от воли отца, — он
приносил его в «лесу», место, где сидели старшие члены филы,
которые осматривали ребёнка. Если он оказывался крепким и здоровым,
его отдавали кормить отцу, выделив ему при этом один из девяти
земельных участков, но слабых и уродливых детей кидали в «апофеты»,
пропасть возле Тайгета. Плутарх «Жизнеописание Ликурга»
XVI
Ребёнку значительно сложнее справится и интегрировать
отвержение или насилие (особенно хронического характера) со стороны
значимого для него взрослого, чем человеку уже имеющему жизненный
опыт и высокую психическую эффективность.
Травма в ранних отношениях часто возникает от того, что на
нас обрушивается такой объем впечатлений, который значительно
превышает нашу способность к осознанному переживанию. Д.
Калшед: «Травма и душа»
Если ресурсов недостаточно (собственной устойчивости и опыта,
безоценочной поддержки важных людей в проживании сложных чувств и
т.д.), а эмоциональный вызов среды превышает возможности
моляров моей психики, то она как-будто начинает «давиться едой». И
для сохранения себя вообще, сложное переживание локализируется,
превращая эту зону в темный лес, неясный и пугающий. Особенностью
является то, что место травмирования не осознается человеком, а
если я об этом говорю то речь не о травме, а пока о сложных
переживаниях. В травмированном темном месте остаётся какая-то часть
жизни, которая так или иначе начинает вторгаться в жизнь обыденную,
которая в свою очередь судорожно пытается сохранить себя от
невыносимых переживаний сужая круг своего сознания.
Не сознавая того, я делала все, чтобы удержать от
соприкосновения два мира, существующие внутри меня. Я избегала
любых возможных связей между созданными мной мирами дневного
ребенка и ночного ребенка, изо всех сил стараясь не допустить,
чтобы что-нибудь передалось от одного к другому. Мэрилин Ван
Дербур
Область травмы, может быть как достаточно явной, так и
абсолютно незаметной со стороны, ничем себя не выдающей,
практически не мешающей жизни. Это далеко не всегда какие-то
ужасающие события, леденящие в венах кровь, иногда это что-то едва
уловимое, с чем не удалось справится и интегрировать в свой
внутренний мир. С ней можно достаточно хорошо прожить всю жизнь
избегая это место, но зачастую оно причиняет дискомфорт, в виде
невозможности построить близкие отношения, страха заниматься
любимым делом, идеи что «со мной что-то не так», невозможностью
чувствовать себя живым и свободным и т.д. Ведь даже капсулированные
(они же отщеплённые, диссоциированные) переживания будут стремится
к своему завершению, давая о себе знать в разных
формах.
Психотерапевт
Валерий Вовченко
