Публикации с тегом травма брошенного (8)

В настоящее время активно развиваются разные клиентские сообщества, в которых клиенты психологов обмениваются обратной связью о них, предостерегают других людей от специалистов, нарушающих профессиональную этику, обсуждают стратегии воздействия на психологов, травмирующих клиентов и причиняющих вред (обращение в профессиональные ассоциации, в которых состоит психолог, предание прецедентов гласности и т.д.). Такой социальный процесс указывает на серьёзную профессиональную проблему.

С одной стороны, работа психолога в России в малой степени регламентируется законодательством, отслеживание соблюдения профессиональной этики и стандартов терапии берут на себя лишь отдельные сообщества, как правило, в отношении международно признанных членов. Такая ситуация делает клиента предельно уязвимым. И, если клиент подозревает, что психолог использует его или делает в работе что-то не так, ему некуда обратиться, негде получить помощь, некуда отнести обратную связь. Отзывы на странице могут быть легко удалены психологом, сообщества вполне могут посмотреть на нарушение сквозь пальцы и не зафиксировать его, не применить соответствующие санкции. В итоге клиенты начинают спонтанно объединяться, чтобы обмениваться опытом с целью обезопасить себя и окружающих.

Но есть и вторая сторона процесса, а именно - сторона психологов. Во-первых, сторонний человек, который читает определённый отзыв о специалисте, без доказательств не может быть уверен, что отзыв правдив. Отзыв может быть составлен бывшими "друзьями" психолога, коллегами из центра, с которым он не вполне экологично попрощался, иными недоброжелателями и конкурентами. Во-вторых, трудность заключается в том, что отзыв, как правило, вырван из контекста, из-за чего некое высказывание или действие может показаться читателю "адским", но, если копнуть глубже, может оказаться, что терапевт применил приём самораскрытия или провокативной терапии, с терапевтической целью внёс свои чувства в процесс, чтобы отразить клиента, или сделал нечто, чему можно найти рациональное объяснение, только если быть в курсе динамики всего процесса. В-третьих, порой оценивающие психологов клиенты в малой степени разбираются в базовых психотерапевтических понятиях - прерывание контакта, сопротивление, сеттинг. На обсуждение они несут свои чувства, которые могут оказаться частью переноса, вынесенного за пределы процесса.

По-видимому, в основе этого социального процесса появления и развития клиентских объединений против плохих психологов лежит проблема дисбаланса власти. И, с точки зрения клиента, он является более уязвимой стороной процесса, ведь он обладает меньшими знаниями и навыками в психологии, а, значит, в слабой степени контролирует процесс и может не понимать, что происходит или даже "что психолог делает с ним сейчас". Клиент обращается в психологу в состоянии стресса, кризиса, травмы и надеется получить помощь, а в случае фрустрации этой потребности, излишней длительности процесса, личностного или профессионального несовпадения переполняется яростью, ведь он заплатил психологу немалые деньги - за отсутствие помощи или ещё большую травматизацию? И, читая подобные отзывы, мы никогда не узнаем, что же произошло в том кабинете на самом деле. Может быть, психолог, действительно, нарушил этический кодекс. Или, может быть, клиент не смог удержаться в процессе, который теперь стремится отреагировать и завершить.

И в модели дисбаланса власти, действительно, есть здравое зерно, ведь в терапии работает перенос, иногда у клиента актуализируется детское "я", и он становится более открытым, податливым для внушений, незащищённым перед тем, в чём не хотел бы соглашаться с терапевтом из другой позиции. Психолог, действительно, обладает большими знаниями и навыками, а наличие нарушающих кодекс специалистов - печальная реальность, которую глупо было бы отрицать.

Но всё же, чтобы избежать одностороннего рассмотрения этой проблемы, важно держать в фокусе не только фигуру клиента, но и фигуру психолога. Ведь это человек, который аналогично может быть уязвим в терапии. Например, иногда психолог чувствует, как его затягивает контрперенос, либо он переживает в процессе вытесненные клиентом реакции, которые не сразу способен отличить от своих. Или, по мере развития процесса, понимает, что ошибался в гипотезах. В психотерапевтических историях также известны случаи, когда клиенты обманывали своих психологов, проходя терапию в долг и впоследствии не покрывая его, либо преследовали бывших психотерапевтов, распространяя о них клевету. Кроме того, важно помнить и о том, что психолог - живой человек, а готовой модели терапии, где была бы прописана каждая правильная фраза, у него нет. Поэтому в своей работе он выдвигает гипотезы, экспериментирует, иногда пробует быть более спонтанным, иногда может быть более настойчивым, когда идёт работа с деструктивным паттерном. Бывает, что психолог отреагировал на некий импульс или процесс, и лишь затем понял, что допустил ошибку. Ведь психолог не идеален и не может быть идеальным, он - такой же человек, как и клиент, и он не только сухо выполняет роль, но и активно, вовлечённо участвует в процессе, в некотором смысле, работая самим собой, как инструментом.

Таким образом, возможность конструктивного решения проблемы борьбы между клиентами и психологами видится мне в том, чтобы признать и удержать во внимании обе стороны процесса, с пониманием силы и слабости каждой из них. А это означает не только внесение в поле вытесненной фигуры уязвимого психолога, но и осознание того, что клиент также располагает широким арсеналом способов эмоционального и поведенческого воздействия на психолога для обратной связи и даже контроля процесса. И, в конечном итоге, ответственность за процесс не может быть делегирована лишь одной из сторон, ведь в нём одновременно, сознательно и добровольно участвуют обе.

Травма брошенности.

«Я маленькая, я брошенная я тону.
Мир огромный и готов раздавить меня.
Вокруг хаос, который охватывает меня, я не могу справиться с этим».

Первые годы жизни ребенка — это очень важный опыт.

От того, насколько окружающая среда будет теплой, поддерживающей и предсказуемой во многом зависит благополучие человека. Ребенку важно чувствовать привязанность, это является той базой, на которой потом будут строиться надежные отношения с собой и другими в будущем.
Брошенность-это внезапное, непредсказуемое оставление ребенка в ситуациях или эмоциях, с которыми он не в состоянии справиться в силу возраста. Бывают объективные обстоятельства для того, чтобы ребенок остался один. Бабушке стало плохо на улице, ее внучка была напугана и не знала, что делать. Это жизнь, она непредсказуема в ней невозможно все продумать заранее.

Сцена на улице. Мальчик лет трех с мамой. То ли устал, то ли чего-то хочет, начало сцены я не застала, только услышала звук всхлипываний и рыданий. Мама кричит, ребенок стоит посередине дороги. «Ну и стой здесь, ори, я ухожу от тебя». Разворачивается и уходит. Ребенок не понимает смысл ее поступка он в ужасе, не может принять никакого решения, охвачен паникой и собственным горем. Это оставление.

«Уходи в свою комнату и думай там о своем поведении», -фраза, брошенная в сторону ребенка, который «плохо себя ведет». Ребенок не может делать никаких выводов в этот момент. Он считает себя плохим, виноватым, недостойным. Это оставление.

Учитель ругает ребенка за плохое поведение в школе, а вы присоединяетесь к этому и начинаете его прессовать тут же. Он один маленький, рядом двое взрослых и оба против него. Это оставление.

Такой человек вырастает с огромным недоверием к другим людям. Они по определению враждебны и не принесут в его жизнь ничего хорошего. Он живет с огромной тревогой внутри, поскольку мир неустойчив и не предсказуем. Попытки контролировать людей и процессы вокруг приносят облегчение лишь на какое-то время. А дальше все по-кругу. Тревога, паника, контроль, тревога, паника…

Травма брошенности характерна такими признаками:
1. Она возникает внезапно, казалось бы, без каких-то предпосылок к этому.
2. Это сильная, непереносимая, пронзающая боль, которая взрывается внутри как ядерный гриб.
3. Нет опор, земля уходит из-под ног. Не понятно, где пол и где потолок, внутри этой жизни…
4. Ощущение, что тебя нет. Все вокруг перестало существовать. Хочется цепляться за объект связи, только он может дать уверенность, опору и ориентировку.
5. Внутри разворачивается безумие, которое переходит во внешний план. Хаос нарастает, хочется плакать, орать, драться, биться за саму/самого себя.
6. Нарастает горе и ярость. «Я не нужна!», «Я брошена», «Снова одно и тоже».
7. Депрессия и истощение, после периода безумия.

Травма брошенности довольно часто всплывает в любовных отношениях. Чувствуя огромную дыру внутри себя человек стремится закрыть ее всеми возможными способами. Любовь- прекрасный сладкий миг, в котором кажется можно получить радость нужности, значимости, принятости. С одним только нюансом, все это происходит до момента, когда партнер не начнет отстраняться. Как только расстояние между участниками отношений увеличивается травма начинает оживать как спящий дракон в подземелье. Травма брошенности связана с первичными базовыми отношениями, которые в силу каких-то обстоятельств не сложились. Человек не получил прочного и устойчивого основания для жизни. Не напитался достаточной верой в этот мир и его прочность. В любовных отношениях по механизму проекции все прекрасные ожидания от мира ложатся в адрес одного-единственного, или одной прекрасной. И кажется, что только он или она может составить ваше счастье. До того момента, пока дракон не пробудился.
Знакомо ли вам то, о чем я пишу?

   Брошенность – для нас это ощущение человека, с которым в одностороннем порядке прекратили общаться. При этом тот, кто бросил, не дал совершиться процедуре расставания. Он попросту исчез. Он не сказал: «Ты был для меня важен», или «Мне было слишком трудно рядом с тобой», не поблагодарил, не выразил ни чувства, никакого отношения, а просто вышел из контакта. Тем самым, он своей властью поместил человека, будь то ребёнок, муж, друг, любовник или партнер, в объектную позицию, то есть, обошёлся с ним, как с вещью. Человек из субъекта стал объектом, и у него нет никакой, кажется, власти, вернуть себе субъектность, вернуть активность  в этом значимом для него взаимодействии. Он должен просто подчиниться и примириться, в каком-то смысле согласиться стать «никем».
 

     В нашем терапевтическом опыте брошенность оставляет брошенному очень небольшой репертуар действий. Он может тосковать. Бессильно гневаться. Сожалеть. Винить себя за ошибки. Или, если он наберётся смелости, то эта смелость будет направлена в сторону бросившего. То есть, не на то, чтобы пойти познакомиться с новым человеком. А на то, чтобы послать гневную, извиняющуюся или умоляющую смс-ку вот тому, бросившему человеку. Писать ему письма, звонить (и не дозваниваться), бесконечно разговаривать с ним внутри себя.
 

     То есть, брошенный очень сфокусирован на бросившем. Ему посвящены достижения. Он виноват в неудачах. В конце концов, именно ему нужно отомстить и доказать. Это изматывающее состояние. Человек как будто принуждён посвящать все свои действия бросившему. У него нет свободы развернуться в сторону других людей, какое-то (иногда долгое!) время он бессилен построить новые отношения, в которых ему комфортно. Травмированный брошенностью, он теряет живость и жизненность. Как происходит это травмирование, и как мы можем ему помочь?
 

     На наш взгляд, пик травмы человек переживает именно когда случается это «опредмечивание». Как это происходит? Один заявляет, что больше не собирается общаться, он произносит заготовленный текст, не слушая ответ, эффектно проходит по комнате, выходит и хлопает дверью. При этом, второй человек в этот момент становится предметом, или публикой, которая не имеет возможности вмешаться в происходящее. В этот момент и идёт травмирование. Один человек «привязывает» к себе другого, при этом действует механизм незавершённого действия. Бросивший завершил то, что хотел. А брошенный не завершил, и принуждён оставаться с этим. Его попытки завершить свои процессы в одиночку не работают, потому что процессы эти были про двоих людей.

     Сложность ещё и в том, что когда человек бросает, происходит какое-то его обожествление, или демонизация, то есть, в глазах брошенного он наделяется чертами всемогущества, становится нуминозным персонажем. Как мне быть с человеком, на которого я вообще никак не могу повлиять? А он на меня может. Потому что он двигается, он вызывает у меня впечатления, чувства. А вдруг он захочет ко мне обратиться? И тогда он на меня повлияет. А я на него не могу повлиять в ответ. Это нерешаемая задачка. Мозг не может это вместить.
 

     В терапии нам важно помочь брошенному восстановить свою свободу и активность, способность мысленно (а иногда и реально) вернуться во взаимодействие с бросающим. Потребовать и получить от него признание своей  значимости в отношениях, хотя бы и уже завершающихся. Вернуть себе контакт со своими потребностями. Вернуть себе силу признавать свою правду в отношениях, свою правоту, и на этой основе завершить, а точнее – совершить, наконец, действие расставания.

      И для этого самая подходящая техника в психодраматическом ключе – это ролевая работа, когда мы ставим роль бросившего человека и позволяем клиенту вернуться в диалог с бросившим. Путём активной смены ролей и активного дублирования мы даём место пропущенным чувствам и событиям. Человек может высказать несказанные слова, услышать отклик. Важно, что он может понять необъявленный мотив поведения бросающего. Это возвращает способность чувствовать и мыслить, оживляет брошенного. Но также оживляет и образ бросившего, то есть, разблокирует эту демоничность в сторону человеческого, делает бросившего вместо всемогущей нуминозной силы -  обычным человеком. Эта фигура перестаёт гипнотизировать брошенного.
 

     С точки зрения гештальт-терапевта, центром любой работы является восстановление контакта. Важно восстановить осознанность клиента, разблокировать его телесную, эмоциональную и интеллектуальную активность. Мы делаем это, позволяя ему опереться на нормы справедливости, честности, нормы человеческих отношений. К этому хочется добавить такую норму, как просто право на жизнь. Важно, чтобы терапевт самим фактом своего присутствия и тем, что он видит человека в его интенциях и потребностях, помог ему преодолеть остановку, блок, который возник в его активности в момент, когда его бросали. Если в процессе терапии нам удастся поддержать человека в его правах, то он находит форму, чтобы позволить себе жить в контакте с миром.
 

     Интересна вторая сторона пары в этом взаимодействии. У бросающего тоже может быть своя травма. Скорее всего, не такой интенсивности, потому что бросающий сохранил активность, но всё равно это травмирующее состояние. Это может быть неловкость от того, что его собственные этические принципы были нарушены. Может быть чувство вины. Страх, что ты нанёс вред. Стыд. И воспоминания эти сохраняются иногда годами, десятилетиями. У бросающего часто наблюдается некая зона бессилия вокруг фигуры брошенного. Если он достаточно силён в том, чтобы не вступать с ним в контакт, то он бессилен, если всё-таки случайно вступает в этот контакт. При встрече он может испытывать неловкость, стыд, вину, замешательство, бессильную злость, и даже то же самое чувство брошенности. Потому что бросающий также в полной мере не имеет возможности полностью завершить свои отношения с Другим, ведь для расставания, как мы уже говорили, требуется другой человек.

     

       Важное наблюдение:  довольно частым мотивом к бросанию является страх самому быть брошенным. Бросающий нередко был травмирован ранее. И он бросает первым, чтобы снова не оказаться в такой ситуации. Он может пойти на этот шаг не из мотива «уничтожения» другого, а из желания сохранить хоть какую-то энергию, выйти из контакта хоть в какой-то степени не разрушенным. Так что на практике работа с «травмой бросающего» часто оборачивается предварительной работой с травмой брошенного.
 

    Эту статью мы написали и для коллег, и для клиентов, потому что мы все люди, и мы не застрахованы от того, чтобы получить этот печальный опыт быть брошенным. Мы задумались о том, что мы можем порекомендовать в качестве средства самопомощи для таких моментов, когда вы брошены, и вам не с кем разделить свои переживания. Нам кажется, лучшее, что можно сделать для себя в такие моменты – это подумать о своих ценностях. Что есть такого в вашей жизни, что вы никогда не бросите. Ваших любимых людей, ваши любимые занятия, ваши интересы. Чему вы останетесь преданы, несмотря ни на что. И это будет значить, что вы не бросите самого себя.