Публикации с тегом типология Юнга (8)

В современную культуру высоких скоростей органично вписывается типаж человека действия. Человек действия - это тот, кто предпочитает жить внешним, а не внутренним миром - внешними целями, ценностями и достижениями. Чувствованию и рефлексии он предпочитает действия, а в действиях ориентируется на конкретные результаты. Как правило, у таких людей много социальных достижений, они не тратят время зря, но у такого стиля жизни есть и подводные камни - дисбаланс между отдыхом и работой, истощение, уязвимость перед кризисными событиями, чувство бессмысленности жизни... 

Человека действия со всеми его амбициями и требованиями к себе воспитывает не только семья, но и культура. Когда с ранних лет он слышит что-то по типу "зачем страдать - надо делать дела", "это не стоит слёз - утёр и пошёл дальше", "все твои беды от безделья" и т.д., он начинает настраивать себя на то, что чувствовать и рефлексировать бессмысленно и бесполезно - надо действовать. И тогда в любых ситуациях он старается действовать. Если заболел его близкий человек, он действует - ищет врачей, организует лечение. В случае проблем на работе он также действует - идёт к руководству или ищет другую работу. 

 

Но далеко не все трудности поддаются решению через действие, и далеко не все лучшие решения приходят сразу. Уязвимость человека действия в том, что его стиль жизни заключается в мгновенном отреагировании. Если ему что-то не нравится, это нужно изменить. Чувствует он себя одиноко - идёт на массовое мероприятие для знакомств. Чувствует себя депрессивно - в лучшем случае, идёт к врачу и принимает таблетки, в худшем - игнорирует своё состояние, нагружая себя ещё большим количеством дел.

Мгновенное отреагирование не даёт возможности психике адаптироваться к ситуации. Так, например, в ситуации личностного кризиса или горевания одними действиями вряд ли можно ускорить процесс. Оба этих процесса требуют времени, терпения и внутреннего проживания. Человек действия, напротив, форсирует события, разрывая собственную связь со своими переживаниями и чувствами. Он действует вместо того, чтобы переживать, и чтобы не переживать, из-за чего его контакт с самим собой и со своей интуицией оказывается затруднён.

 

Теряя контакт с собой, человек действия подвержен тяжёлым переживаниям чувства бессмысленности жизни. Постоянные действия изматывают, а смыслы часто находятся нами именно в плоскости замедления - когда мы позволяем себе медитативно гулять по парку, наблюдая за природой, думаем о вечном, созерцаем предметы искусства. В эти моменты мы переключаемся с внешнего мира на свой внутренний, с бешеного темпа жизни на органичный для нашей психики ритм. Такое переключение необходимо не только для того, чтобы восстановить силы, но и для того, чтобы внутри могли созреть инсайты и верные решения. 

 

Избегая уединения и любых форм бездеятельности, человек действия значительно обедняет свою жизнь. С юнгианской точки зрения, он лишает себя именно того измерения жизни, которое несёт в себе потенциал для расцвета смыслов, а именно - символического измерения. Всё время действовать - значит, воспринимать мир слишком односторонне и буквально, находиться в архетипе героя, которому важно преодолевать, покорять, достигать и побеждать. Но героическая установка сознания рано или поздно изнашивается. Она гармонична для первой половины жизни, но плохо работает во второй, когда и сил действовать уже меньше, и желаемое, по большей части, уже достигнуто, а перед человеком стоят совсем иные возрастные задачи. Если же во второй половине жизни человек продолжает реализовывать исключительно установку на действия, он рискует подорвать своё психическое и физическое здоровье и впасть в ещё больший кризис. 

 

Действуя вместо рефлексии и переживаний, мы часто подменяем внутренние процессы внешними изменениями, по причине чего подлинных изменений не происходит. Так, если мы чувствуем хандру, можно сменить работу или круг общения, сделать ремонт или переехать в другую страну, и, возможно, на время это поможет, однако внешние изменения никак не касаются глубинных причин нашего состояния и лишь позволяют отсрочить, перенести кризис, а не избежать его. Поэтому, с точки зрения психологии, гораздо продуктивнее обращать внимание на исток своего внутреннего состояния вместо того, чтобы избегать его. Так, Юнг рекомендует нам не бояться приглашать депрессию на чай и вести с ней душевные беседы. Т.е. не бояться глубже погружаться в те состояния, которые кажутся нам дискомфортными. И не бояться пребывать в них смиренно и в ожидании обратной связи от нашей Самости. 

 

Живя в модусе действия, человек рискует вовремя не заметить судьбоносных для него внутренних перемен, которые требуют сознательности и внимания, а при попытке их избежать они рискуют превратиться в судьбу человека, которую он проживает неосознанно, а, значит, мало на что может в ней повлиять. Таким образом, стоящая за гипердеятельностью установка на сверхконтроль обращается против самой себя - чем больше мы действуем и пытаемся контролировать внешние обстоятельства вместо того, чтобы слышать и понимать себя, тем больше наша жизнь ускользает из-под зоны нашего влияния. 

К.Г. Юнг активно применял астрологию в психотерапии, и сейчас в среде юнгианцев мы также можем встретить положительное отношение к астрологии, поскольку она представляет собой богатую на символы, образы и метафоры архетипическую систему. В отличие от эзотерической области знаний, в психотерапии астрология применяется не в качестве инструмента анализа судьбы клиента и предсказания его будущего, а в качестве источника целительных смыслов. 

 

Астрология представляет собой стройную символическую систему из знаков Зодиака, домов, планет, неподвижных звёзд и других небесных тел, которые, сочетаясь и вступая в отношения между собой, образуют уникальную динамику. В предсказательном аспекте эта динамика помогает проанализировать те особенности, которые наиболее характерны для личности человека. Так, положение Венеры у женщины и аспекты Венеры отражают её отношения с собственной женственностью. Солнце показывает, как обстоят дела у человека с самореализацией и творчеством, Сатурн - с границами и дисциплиной, Марс - с агрессией и т.д. Если планета расположена в "своём" знаке, управителем которого она является, и не поражена негативными аспектами, она проявляется сильно и гармонично. Если же планета поражена или имеет слабое положение, её свободное проявление затруднено, и тогда соответствующая этой планете (или дому, в котором она находится) сфера жизни человека будет окрашена особенностями такого положения.

 

Натальная карта может быть построена не только для отдельного человека, но и для организации, группы людей, если мы знаем точное время и место её появления. С помощью хорарной астрологии можно получать символические ответы на вопросы, возникшие в текущий момент времени. Т.е. астрология - многогранная система, и она не ограничивается исключительно раскрытием характеристик личности конкретного человека или даже предсказательным аспектом. Поскольку она является символической системой, она может иметь очень широкое применение - для самоанализа, самопознания, познания мира вокруг, его внутренней мудрости и даже коллективного бессознательного человека, поскольку, по сути, астрология, как система символов, является его порождением. Именно человек вкладывает в звёзды определённые смыслы, именно для него они обладают особым значением, а, значит, он проецирует на них свою внутреннюю мудрость. 

 

В психологической практике астрология может быть применена в качестве подходящих для анализа запроса клиента метафор. Если и клиент, и терапевт разбираются в астрологии, они могут вместе подумать над тем, сферы какого из астрологических домов сейчас касается запрос клиента, какую планету он затрагивает и какие ещё смыслы стоят за этими архетипическими символами. Например, тему смерти символизирует восьмой дом, но его значение не сводится исключительно к смерти, он также охватывает собой символические пространства, связанные с трансформацией, кризисами, радикальными изменениями и даже сексуальностью, поскольку символически этот дом является сферой Скорпиона, а управляет им Плутон, высшая октава Марса. А, если затрагиваемая клиентом тема содержит в себе так много разных смысловых граней, возможно, и разрешение этого запроса лежит не только в одной плоскости, и для его разрешения важно рассмотреть другие символически родственные запросу темы. Так, когда клиент говорит, что у него есть проблемы с сексом, терапевт может спросить: а что у вас с темой смерти, как вы относитесь к факту собственной смертности? С точки зрения символов и архетипов, такой вопрос позволит посмотреть на проблему не только под привычным для человека углом зрения, а расширить её, вывести за рамки узкого взгляда на самого себя в пространство коллективного бессознательного, где мы можем находить внутренние конфликты между противоположностями и потенциал их разрешения посредством чего-то третьего, объединяющего их во что-то большее.

 

Применяя астрологию, можно также анализировать запрос и по системе знаков или домов, противоположных заявленной клиентом проблематике по смыслу, поскольку в астрологической системе противоположные знаки и дома составляют оси, а ось действует как целое. Если есть один полюс, где-то проявляется и другой. Так, когда человека беспокоит тема зарабатывания денег, мы можем обратить внимание на символический анализ всех смыслов, которые связаны со знаком Тельца, но нельзя упускать из внимания и Скорпиона, поскольку второй дом и Телец - это свои деньги, а Скорпион - чужие. А запрос на разрешение проблематики, связанной с деньгами, всегда касается как одного, так и другого, поскольку, получая или отдавая деньги, человек обменивается с миром, и нет исключительно своих или чужих денег, застывших в статичной форме, т.к. деньги - это средство обмена. 

 

Точно так же в работу бывает полезно внести те смыслы, которые отсутствуют в жизни клиента и которых ему может не хватать. Так, клиент может говорить, что у него всё в порядке с деньгами, есть интересная работа и друзья, но не хватает какого-то драйва в жизни и мотивации. И тогда мы обращаем внимание на то, что земная и воздушная стихии сейчас переживаются им гармонично, а огненной и водной может не хватать. Далее аналитик может углубиться в символизм тем огня и воды. Например, если не хватает именно этих аспектов действительности, как именно они проявляются в жизни клиента сейчас? Снятся ли ему сны, в которых что-то горит, любит ли он бывать у воды или, наоборот, избегает её? Как относится к людям с "огненным" или "водным" темпераментом и что в нём самом есть "огненного" или "водного"? Может быть, связанные с огнём или водой качества он вытесняет в Тень? Для ответа на эти вопросы вовсе не обязательно анализировать натальную карту клиента, ведь астрологический символизм может быть развёрнут в рамках анализа сновидений или активного воображения. 

 

В целом, астрологический символизм позволяет значительно обогатить аналитическое пространство новыми интерпретациями и смыслами. Благодаря тому, что в этом пространстве больше работает воображение, чем разум, в нём открываются совершенно новые грани проблем и приходят новые, творческие решения. Но всё же, применяя астрологию в своей практике, психологу важно быть осторожным и чётко разделять собственно астрологическую и психологическую практику, поскольку в них действуют разные архетипические паттерны отношений. Астролог интерпретирует то, что видит в натальной карте у клиента, или обращается к предсказательным методам, а психолог работает исключительно на уровне образов и символов, предлагая разные смыслы, но не предсказывая вероятность событий. В отличие от астролога, психолог не даёт советов и готовых решений с опорой на астрологический символизм, а анализирует этот символизм исключительно с той точки зрения, какие смыслы вкладывает в него сам клиент, насколько ему откликаются или не откликаются те или иные символы и что полезного он может взять из них для себя. 

 В юнгианском анализе большое внимание уделяется разделению задач первой и второй половины жизни. В первой половине жизни человек проявляет активность, стремится утвердить своё "я" и чего-то достичь, в связи с чем его занимают темы сепарации, границ, "эго", идентичности, преодоления и успехов. При переходе ко второй половине жизни человек переживает "перевал в середине пути", личностный кризис. Вдруг он понимает, что внешние достижения становятся для него менее интересными, по сравнению с содержанием его внутреннего мира. Или он может прийти в анализ с запросом - "всё хорошо, отличная работа, есть деньги, жена, семья, дети, но что-то не так, не чувствую радости". 

 

Как правило, при переходе ко второй жизни человеку приходится что-то менять. Он может вдруг понять, что достигал чего-то не ради себя, а, действуя из чужих потребностей или сценариев, либо что многое из достигнутого потеряло для него свою актуальность. Например, когда-то ему было важно достичь высокого социального статуса, стабильности и хорошей зарплаты, а сейчас ему это уже не так интересно, и сейчас хотелось бы заняться чем-то для себя и для души. То же самое и в личной жизни - бывает, что при переходе ко второй половине жизни рушатся браки, и начинаются новые отношения.

 

Вторая половина жизни, по сравнению с первой, отличается совсем иной психологической атмосферой. Если для первой половины жизни характерно внутреннее напряжение, состояние тонуса, желание с чем-то бороться, чему-то противостоять, что-то доказывать, во второй половине жизни человек обретает мудрость. Он стремится к примирению внутренних и внешних противоречий, становится более степенным, терпимым и спокойным. Его больше начинает интересовать не борьба с миром, а принятие мира. "Эго" уже утверждено, основные успехи достигнуты, поэтому человек подводит итоги и возвращается к самому себе. 

 

Концепция первой и второй половины жизни полезна для тех людей, для которых она работает, но её недостатком является нехватка широты охвата жизненного опыта разных людей, как спектра. Например, далеко не все люди, даже если исходить из характерологии, в первой половине жизни стремятся к внешним достижениям. Интроверты и шизоидные личности изначально больше погружены в свой внутренний мир, а к социальным успехам могут относиться с некоторым отстранением, без особого интереса. В юнгианском подходе считается, что такие личности в первой половине жизни, скорее, накапливают информацию и внутренний опыт, а во второй начинают раскрываться, постепенно всё больше делиться этим опытом с миром - организуют что-то, начинают обучать, писать статьи и книги, выступать с публичными лекциями и докладами и т.д. Вторая половина жизни способствует повороту базовой установки человека в противоположную сторону, в результате чего эта базовая установка становится менее ригидной, смягчается, а человек перестаёт быть односторонним. 

 

Но классическая концепция первой и второй половины жизни, подразумевающая, что каждая из половин ограничена своим типом задач, в большей степени описывает экстравертов. Она вряд ли подойдёт мистическим личностям или людям, которые с юных лет увлечены духовными практиками. В этом смысле, психологу необходимо соблюдать осторожность, не применяя эту концепцию ко всем категориям клиентов. Далеко не все люди интересуются активной социализацией. И частая позиция в среде юнгианских психологов, согласно которой духовные задачи переносятся на вторую половину жизни, а в первой лишь компенсируют неспособность достичь социальных успехов или запрет на них, опасна, поскольку она игнорирует потребности некоторых категорий клиентов и вполне может сбить их с наиболее органичного и аутентичного для них пути.

 

Помимо проблемы раннего увлечения духовными практиками из подлинных потребностей души, концепция первой и второй половины жизни в достаточной степени не учитывает и другие стили жизни разных людей. Например, в первой половине жизни часто большое значение имеют гендерные отношения, тема партнёрства, построения семьи. Но далеко не для всех людей актуальна эта тема именно в таком формате. Есть люди-одиночки, разные варианты сексуальности и ориентаций, чайлдфри, полиаморные люди и т.д. Для них формат классического проживания первой половины жизни может идти вразрез с личными потребностями и убеждениями. Точно так же и с работой - далеко не все работы и способы заработка предполагают активное утверждение человеком себя, достижения или карьерный рост, но при этом работа может не быть для человека ведущей сферой и проблемной темой.

 

Кроме того, концепция первой и второй жизни оптимистично предполагает, что у человека обязательно случится и первая, и вторая, но сам человек не всегда бывает в этом уверен. И тогда ему важно успеть то, что он хотел бы сделать за жизнь, вне зависимости от того, первая это половина жизни или вторая. В этом смысле, психолог не может брать на себя функцию бога и вынуждать клиента что-то откладывать, потому что нужная половина жизни ещё не пришла.

 

Бывают и случаи, когда первая и вторая половины жизни символически переворачиваются. Например, в первой половине жизни человек метафорически находился в полусонном состоянии (Мария-Луиза фон Франц объясняла такую ситуацию сильным материнским комплексом), не стремился к социальной активности и реализации, жил исключительно своими грёзами и своим внутренним миром, а во второй он вдруг пробуждается и понимает, что ему не хватило какого-то опыта, и он хотел бы его получить. И тогда человек может внезапно раскрыть в себе мужественность или женственность, начать новые отношения, вовлечься в социальную или политическую активность, пойти учиться чему-то новому или сменить профессию. Консервативно настроенному юнгианцу такая ситуация может показаться не вполне гармоничной, поскольку вместо того, чтобы отгоревать ошибки и потери первой половины жизни, человек начинает компенсировать их во второй. Но, с точки зрения самоощущения человека и качества жизни, эта ситуация, как правило, продуктивна, поскольку не столь важно, в каком возрасте человек захотел воплотить свою экзистенцию, а важно само наличие порыва и наполнение жизни смыслом, который у каждого свой и не имеет жёсткой привязки к возрасту. 

В классической психоаналитической терапии аналитик полностью закрыт для клиента. Профессиональная этика строго запрещает ему делиться какой-либо личной информацией о себе и общаться с клиентом вне кабинета, потому что лишь в таких условиях достижима предельная "чистота" проекций и переноса клиента. Не зная ничего о своём терапевте, клиент оказывается в ситуации "чистого листа" и наполняет терапевтические отношения своим прошлым опытом. 

 

В современных аналитических подходах проблема степени открытости аналитика остаётся дискуссионной. Например, в психологических сообществах обсуждается вопрос, стоит ли аналитику добавлять клиентов в "друзья" в социальных сетях, что можно писать в своём блоге, что - нет, как отвечать на комментарии клиентов, насколько подробно стоит заполнять профессиональную анкету. Нужно ли указывать в ней семейное положение, делать ли акцент на каких-то особых политических взглядах. 

 

В узких профессиональных сообществах абсолютная закрытость аналитика и полное отсутствие всяких пересечений вне кабинета также становятся проблематичными. Круг сертифицированных специалистов в них весьма ограничен. Клиент может выбрать терапевта до того, как начнёт обучение, где аналитик - также и педагог. Или случайно прийти на ту же группу поддержки, что и терапевт, пересечься со своим терапевтом на конференции. Кроме того, в рамках сообщества какая-то информация может просачиваться и через третьих лиц.

 

Некоторые аналитики выбирают стратегии открытости или закрытости исходя из того, насколько это полезно для терапии. Например, тревожный клиент чувствовал бы себя безопаснее, если бы знал, по какой причине отменяется сеанс. Депрессивный клиент мог бы сильно обеспокоиться, если бы узнал, что его аналитик заболел. Клиента с шизоидным характером могла бы напугать информация о личной жизни терапевта. Клиенту с истерическим характером могло бы быть предпочтительнее работать с терапевтом с известным семейным положением.

 

Открытость или закрытость может касаться не только личных данных в анкете или ответов на прямые вопросы, но и позиционируемых терапевтом ценностей. Для некоторых клиентов исключительно важно, чтобы эти ценности были озвучены заранее. Например, важно знать, как психолог относится к тому или иному социальному движению или явлению. В некоторых случаях - принадлежит ли аналитик к определённому сообществу за пределами профессионального. От этого может зависеть сама возможность терапии, ведь страшно попасть к человеку, который отвергает то, чем живёт клиент. 

 

Как в открытой, так и в закрытой позиции терапевта есть свои плюсы и минусы. Открытость аналитика позволяет ему легче находить "своих" клиентов (как и клиентам - находить близкого по ценностям аналитика). Открытые блоги притягивают аудиторию, и до того, как идти на сеанс, клиент может ознакомиться не только с предлагаемыми психологом методами работы, но и посмотреть на атмосферу его жизни, проникнуться стилем его мысли, примерно понять, какой у него характер и чего ждать от этого человека. Открытость аналитика приглашает клиента к ответной открытости, создавая атмосферу доверия и человечности. С другой стороны, быть открытым не всегда безопасно. Иногда открытость может провоцировать те проекции, которых бы не было в ситуации закрытого контакта. Открытость терапевта создаёт в терапии дополнительное смысловое измерение, которое может как делать терапевтическое пространство богаче, живее и многомернее, так и создавать проблему непрямых коммуникаций, недосказанностей и домыслов. 

 

Закрытость терапевта является предельно экологичной, но в ней мало человечности и жизни. Учитывая тот факт, что в сетевом пространстве или внутри узких сообществ информация может распространяться, закрытый аналитик находится в более уязвимом положении. Клиент не ожидает того, что может случайно узнать о нём. Закрытый терапевт также является загадочной, интригующей фигурой для клиента. В некоторых случаях клиент может сознательно предпринимать попытки разгадать эту тайну, найти хотя бы крупицу информации, чтобы понять, что за человек его аналитик. Категоричный отказ добавлять клиентов в друзья в социальных сетях, короткие и сухие ответы на вопросы, намеренное стремление что-то скрыть вызывают огромное любопытство. Учитывая, что мы живём в информационный век, при большом желании любая информация может быть найдена, но как в дальнейшем она отразится на терапии?

 

Исходя из современных условий жизни и активного взаимодействия психологов и клиентов в информационном пространстве, на мой взгляд, между открытостью и закрытостью важен баланс. Обеим сторонам важно чувствовать себя комфортно и безопасно в терапевтическом пространстве, ведь границы личного у каждого свои. А главным критерием, на который стоит ориентироваться в этом вопросе, является терапевтичность - насколько полезной для терапии будет открытость или закрытость аналитика в каком-то вопросе. 

В своей книге «Психологические типы» К.Г. Юнг выделяет 8 типов людей на основе признаков вертности (интроверсия и экстраверсия), рациональности и иррациональности, а также 4 функций психики (мышление, чувство, интуиция и ощущение). Две из этих функций являются строго рациональными (мышление и чувство), т.е. воспринимающими информацию извне в соответствии с предварительной установкой на определённое восприятие, и две – иррациональными (интуиция и ощущение), воспринимающими информацию непосредственно, без предварительной установки. Но каждая из четырёх функций психики может быть как экстравертной, так и интровертной, исходя из чего типов выделяется 8, и каждому из них соответствует определённая базовая функция психики.

 

 

В процессе своей психологической практики и наблюдения за практикующими коллегами, Юнг обнаружил, что есть различия между спецификой теорий и практической работы его коллег (Адлера и Фрейда) в зависимости от разных личностных особенностей и предположил, что разные установки сознания обусловливают разное восприятие действительности и разное взаимодействие с ней. Юнг пришёл к выводу, что необходимо систематизировать типологические намётки его предшественников, чтобы наметить границы индивидуальных различий между людьми. Понимание и принятие этих различий важно для индивидуального подхода к каждой уникальной личности и формирования уважения к типологическим особенностям каждого человека. Кроме того, типология является своего рода картой личности, по которой можно сориентироваться в сильных, сознательных и хорошо управляемых функциях психики и выделить те функции, которые являются слабо контролируемыми, архаичными и нуждающимися в особом внимании человека.  

 

 

Согласно К.Г. Юнгу, в зависимости от установки сознания и её направленности либо на внутренний процесс, либо на объекты внешнего мира, людей можно разделить на интровертов и экстравертов. В отличие от Айзенка, Юнг не считал общительность или необщительность главным показателем экстраверсии и интроверсии соответственно, т.к. выделял более существенный отличительный признак – куда направлено сознание и внимание человека, вовне или внутрь, что для него важнее – объекты внешнего мира или внутренние процессы души.

 

Экстраверты характеризуются направленностью сознания на объекты и процессы внешнего мира. Внутренний процесс для такого человека всегда остаётся на втором плане, в тени, и он уделяет ему куда меньше внимания, за счёт чего в меньшей степени контролирует его, чем происходящее во внешнем мире. Экстраверта, словно магнитом, притягивает к объектам внешнего мира, и они довлеют над ним, всегда имея большую власть и ценность, чем то, что происходит в его душе. Т.е. экстраверт является человеком, который всегда ставит на первый план обстоятельства и изменения внешнего мира при выборе стратегии своих действий. Объективное для него превыше субъективного, а коллективное нередко преобладает над индивидуальным по ценности.

 

Интроверты, наоборот, отличаются обращённостью своей психики к своим внутренним процессам. Таким людям с трудом даётся внимание к внешним объектам и процессам, поскольку субъективное для них превыше объективного, а внутренний мир всегда реальнее и важнее внешнего. Интроверт – это человек, который всецело погружен в созерцание происходящего в его душе и который преломляет все внешние события сквозь призму такого восприятия, акцентируя внимание на ценности их субъективной интерпретации. Интровертную установку сознания нередко ошибочно считают эгоцентричной, однако, при внимательном рассмотрении это мнение оказывается ошибочным, т.к. субъективность в наиболее чистой форме представляет собой Самость, которая гораздо шире индивидуального Эго.

 

 

К рациональным типам относятся мыслительный и чувствующий, поскольку при восприятии внешнего объекта или внутреннего процесса они всегда руководствуются заранее предопределённой установкой сознания, т.е. пропускают своё восприятие сквозь призму заранее сформированного предубеждения или сетки восприятия. Рациональные люди опираются на ценности благоразумия и последовательности как в обработке информации, так и в процессе принятия решений.

 

К иррациональным типам Юнг относит интуитивный и ощущающий, восприятие и действия которых характеризуются непосредственной реакцией на изменения внешних и внутренних процессов. Эти типы обладают особой чувствительностью к непосредственному восприятию и реагированию, т.е. они живут вне рамок понятия рассудка, как бы выходя за его пределы и опираясь на собственные актуальные переживания.

 

В человеческой психики всего существует 8 функций сознания – экстравертные и интровертные мышление, чувство, ощущение и интуиция, но расположены они иерархично. У Юнга были описаны 4 функции в их соотношении, описание остальных 4 разрабатывались его последователем Дж. Биби.

 

По иерархии и условному месту расположения на карте психики Юнг выделял следующие функции:

 

1)  Ведущая функция, которая представляет собой наиболее развитую, сознательную и дифференцированную функцию, на наполнение и адаптацию которой человек тратит большую часть собственных ресурсов в течение первой половины жизни.

2) Вспомогательная функция, которая, как и ведущая, попадает в сферу сознания, достаточно хорошо дифференцирована и управляема со стороны субъекта, однако, эта функция уже является чуть более смазанной в осознании, в сравнении с ведущей. Вспомогательная функция является противоположной ведущей по вертности и параметру рациональности/иррациональности.

3) Третичная функция является второй вспомогательной по отношению к ведущей, и её можно сравнить с левой рукой у правши, т.к. она лишь в малой степени поддаётся осознанию и управлению, если не было целенаправленного её развития. Третичная функция противоположна вспомогательной по вертности, но совпадает с ней по критерию рациональности/иррациональности.

4) Подчинённая функция представляет собой наименее дифференцированную и управляемую, но самую архаичную функцию психики. Она уходит корнями в глубины коллективного бессознательного и никогда не может быть до конца интегрирована, поскольку полная её интеграция привела бы к затоплению сознания бессознательным и психозу. Она противоположна ведущей по вертности, но совпадает с ней по параметру рациональности/иррациональности.

 

 

Функция чувства отвечает за распознание, интеграцию и реализацию актуальных для такого человека ценностей, источник которых определяется вертностью.

 

Экстравертное чувство в качестве ведущей функции можно распознать по способности человека считывать главные ценности окружающего его социума и выражать их, соответствовать им, а также следить за тем, чтобы этим ценностям соответствовали другие люди. То, что является  традиционно ценным для большинства, тонко улавливается человеком с экстравертным чувством, для которого эти ценности являются значимыми, как его собственные.  Сильной стороной такого человека является умение быстро улавливать скрытые намерения других людей и определять их социальную ценность, а также координировать людей между собой, в зависимости от их целей и ценностей. Слабой стороной является глубокое и структурное мышление, умение вникать в суть окружающих явлений с точки зрения ответа на вопрос «чем является данный данный предмет, что он представляет собой?».

 

Для человека с интровертным чувством наиболее значимой оказывается ценность возникающих в его психике и переживаемых им внутренних образов. Этот человек отличается чутким художественным восприятием окружающей действительности при трудностях выражения своеобразия и красоты такого мировоззрения. Индивид с ведущим интровертным чувством характеризуется глубиной и чрезвычайно высокой интенсивностью внутренних переживаний, несмотря на сдержанность внешних эмоциональных проявлений. При этом объект, от которого отталкивается такое чувство, оказывается вторичным по отношению к той реакции, которую он вызывает. За счёт глубины переживаний интровертно чувствующий человек тесно связан с архетипами коллективного бессознательного в возникающих у него чувствах, а слабой стороной такой личности является нехватка контроля и беспристрастности в ведении дел, связанных со внешним миром.

 

 

Функция мышления отвечает за поиск ответа на вопрос «что это?» при столкновении с предметами и явлениями внешней и внутренней действительности, и вся деятельность мыслительного индивида преломляется сквозь такой процесс поиска.

 

Экстравертное мышление в восприятии информации и продуктивной деятельности придаёт высокое значение объективным фактам, которые считает базисом любого стоящего внимания процесса. Такой человек пытается свести всё, с чем он сталкивается, к единой схеме, с помощью которой в дальнейшем он объясняет все остальные явления. Если по каким-то причинам нечто не вписывается в данную схему, он до последнего старается изменить окружающий мир так, чтобы он укладывался в созданную им схему, поскольку, как экстраверт, игнорировать внешний мир он не может. Сильной стороной такого человека является умение организовывать общественные процессы и деятельность с глобальными перспективами, а слабой стороной – недочёт индивидуального и уникального в своих теоретических построениях.

 

Интровертное мышление ориентируется в своём логическом процессе интерпретации действительности на возникающие изнутри его психики идеи, которые изначально являются очень субъективными, и лишь затем применяются по отношению к процессам внешнего мира, выстраиваясь в целостные концепции. Для такого человека не столь важно, насколько объективный мир соответствует его теоретическим конструкциям, но важно дойти в них до глубины, сути или ядра вопроса. При несовпадении его построений с реалиями мира объектов он, скорее, предпочтёт проигнорировать внешний мир, разрабатывая свои концепции дальше, чем пытаться изменить его. Сильной стороной такого человека является глубина и оригинальность его теоретической мысли, направленность на вскрытие фундаментальных законов происходящего при смелости выражения результатов этого анализа, а слабой стороной – нехватка социальных навыков и чувства этической ситуации в окружающем его социуме, что порой ставит его в неловкое положение.

 

 

Ощущение представляет собой функцию, которая в качестве базиса для адаптации выделяет то, что происходит в окружающем мире и собственные физические переживания, т.е. предметы, события и явления в их предельной фактичности, конкретности и осязаемости.

 

Экстравертное ощущение представляет собой функцию, которая направлена на внимательную оценку фактов и предметной стороны действительности окружающего мира. Восприятие мира такого человека является преимущественно эмпирическим, и чтобы заметить нечто и поверить в его существование, ему необходимо, чтобы была возможность это нечто ощутить собственными органами чувств. Экстравертно-ощущающий тип внимательно подмечает детали окружающей его обстановки, как бы фотографируя то пространство, в котором он находится. Именно с помощью органов чувств он наиболее отчётливо переживает свою связь с миром, благодаря чему он может стать мастером своего дела в сфере, связанной с материальным производством. Слабой стороной такой личности является риск погружения в разрушительно-гедонистичный образ жизни в грубых его формах.

 

Интровертное ощущение характеризуется концентрацией индивида на собственных внутренних ощущениях, отталкивающихся от внешнего объекта. Эти физические ощущения, интерпретации внешних объектов и явлений с помощью органов чувств носят у интровертно-ощущающего типа исключительно субъективный характер и могут полностью отрываться от специфики вызвавшего их объекта, наполняясь своеобразием индивидуального восприятия и меняясь до неузнаваемости в процессе интерпретации. Внешне такой человек выглядит спокойным, созерцательным и даже несколько пассивным, поскольку энергия его психики направлена на детальную обработку внутренних ощущений, которые он регистрирует. Такой человек живёт в потоке своих субъективных ощущений, сохраняя пристальное внимание к их тонкостям, а его слабой стороной является неумение своевременно выделять возможности и перспективы из явлений окружающего его мира, что делает его уязвимым перед непредвиденными событиями.

 

 

Функция интуиции направлена на выделение и созерцание неуловимой, невидимой, нематериальной и неочевидной стороны действительности. Восприятие интуитивной функции выходит за пределы доступного органам чувств физического мира, концентрируясь на той реальности, которая находится за его покровом.

 

Экстравертная интуиция характеризуется бесконечным поиском новых и многообещающих возможностей во внешних объектах и событиях. Такой человек может впадать в зависимость от тех возможностей и перспектив, которые он видит вокруг себя, но его увлечённость порой отличается непостоянством и перепрыгиванием с одной возможности на другую, поскольку объект представляет для него ценность только до тех пор, пока в нём видится эта возможность. Если же она уже осуществлена, либо есть весомые препятствия к её осуществлению, либо появилась более притягательная возможность, экстравертно-интуитивный тип легко может потерять всякий интерес к такому объекту и отправиться на поиски того, что пестрит головокружительными перспективами. Сильной стороной такого типа является умение легко находить новое и необычное, а также вдохновлять и заряжать этим других людей, а слабой стороной является неумение заботиться о себе и своём здоровье, что может привести его к истощению в бесконечном бегстве и поиске.

 

Интровертная интуиция – это функция, которая направлена на созерцание глубоко субъективных внутренних образов объектов, которые отталкиваются от внешних, но доходят в своём развитии до степени абсолютного несоответствия миру вещей. Это человек, который воспринимает неуловимое, то, чему нет физических аналогов в мире, поэтому нередко он сталкивается с непониманием, пытаясь выразить свои прозрения и видения необычным и иррациональным языком. Ему не хватает логичности и последовательности, чтобы обосновать свои видения, и он вещает о них, как об откровении. Из всех типов он наиболее приближен к ощущению чистых образов коллективного бессознательного, при нахождении способа выражения которых он может стать провидцем или художественным выразителем своей эпохи. Его слабой стороной является недостаточная связь с собственными ощущениями, что затрудняет его адаптацию к внешнему миру.