Публикации с тегом страхи, фобии, бессилие, влияние, контроль, неопределенность, социум, паника, скандал, конфликт, проекция, психология толпы (9)

Размышляю о культуре (и культе) потребления, вспоминаю Бодрийяра, который подробно описывал это явление. Все эти притягательные торговые центры, покупки, услуги, развлечения — манящий мир. И замечаю, что, по крайней мере, в России сфера услуг значительно изменилась, и первые изменения я стала наблюдать примерно в 2014–2015 годах. Раньше у нас пыталась прижиться американская улыбка того, кто оказывает услугу, но с налётом русской ментальности, а именно — жертвенности. Мол, за ваши деньги что угодно, клиент всегда прав. Все эти навязчиво облизывающие покупателя и приторно-сладкие в общении продавцы в магазине, сотрудники call-центров и ресепшена.

Но в России это не просто лицемерная натянутая улыбка, а ещё и дух самоотверженности. Поскольку проникнутый религиозным смыслом дух был применён к конечной сфере бытовых потребностей (т.е. не по своему прямому назначению и вне изначального контекста), похоже, со временем дух выдохся, сотрудников сферы услуг и владеющих её отраслями бизнесменов постигло профессиональное выгорание, и теперь даже при получении дорогостоящих услуг хамство ничем не отличается от регистратуры в поликлинике. И уже считается, что это нормально, а, может, и престижно — что они ещё и не всех клиентов выбирают, не всем подходят эти элитные товары и услуги.

Может быть, за счёт такого нарциссически-отвергающего налёта недоступности иные товары и услуги оказываются даже более притягательными, чем при ситуации, когда они слащаво навязываются, а фигура клиента представляет собой раздутого и вечно голодного ребёнка, который в любой момент может начать орать, и все будут бегать вокруг и успокаивать. Получается, сейчас та жертвенность, которая стояла за попыткой адаптировать к русской культуре американскую улыбку, отступила, и на смену ей пришла другая характерная для христианской культуры сторона треугольника Карпмана — преследователь.

Теперь тот, кто оказывает услугу, имеет силу, умеет говорить "нет" и сам выбирает того, кому он её окажет или нет, кто будет её достоин, и чем-то это отсылает ко временам советского дефицита в ином контексте. Дефицита наличного уже нет — фактически большинство товаров и услуг присутствуют. Но как об их качестве, так и о приторной вежливости уже практически никто не заботится, как, собственно, и о том, насколько клиент доволен и/или удовлетворён. Сам купил не то — сам дурак, надо было лучше выбирать. И, вообще, у тебя вкус дурной, эти роскошные услуги не для тебя, всем остальным всё нравится, значит, с тобой что-то не так, "сам виноват". А этот архетип уже похож на недовольную женщину средних лет с тяжёлыми сумками и бытовыми заботами.

Вердикт: американская улыбка, увы, не прижилась в России, а капитализм в ней лёг на другую, более раннюю религиозно-деревенско-советскую почву, что придаёт ему особый оттенок, в котором деньги теряют то самое значение, которое они имели в нулевые и девяностые. В свою очередь, такая ситуация ведёт к серьёзным личностным кризисам у людей с деньгами. Деньги больше не определяют качество жизни и не гарантируют ни вежливости, ни безопасности, ни надёжности в той мере, в какой они делали это, когда американские паттерны только начинали встраиваться в нашу культуру и подавали большие надежды.

Похоже, сейчас мы переживаем культурный период энантиодромии общества потребления. Бывшие жертвы теперь — преследователи, а бывшие заботливые родители стали детьми. Теперь, чтобы покупать товары и услуги надлежащего качества на частном уровне и способствовать изменению культурной ситуации на более глобальном, важно не только иметь деньги, но и быть человеком ответственным, зрелым, умеющим держать взрослую позицию и вести диалог, в том числе с теми капризными детьми, которые сейчас продают товары и оказывают услуги, взяв реванш за своё профессиональное выгорание.