Публикации с тегом стадии развития (4)

Среди прочих общественных стереотипов, темы пола и возраста - самые популярные по количеству созданных вокруг них мифов. В зависимости от культуры, полу могут приписываться совершенно разные, порой взаимно исключающие друг друга характеристики. В юнгианском подходе такие противоречия разрешаются посредством анализа разных архетипов женственности и мужественности, какие-то из которых представляют собой крайние формы конвенциональных проявлений фемининности/маскулинности, а другие тяготеют к андрогинным вариантам. 

 

Как и тема пола, тема возраста играет важную роль структурирования хаоса в социальном пространстве. На основании возраста человеку могут быть приписаны характеристики большей ригидности или спонтанности, опытности или наивности, вялости или энергичности. Но в качестве ограничения применимости подобных стереотипов выступает принципиальная уникальность личностного опыта каждого конкретного человека, которая не измеряется в количестве прожитых лет. Заостряя внимание на возрастных особенностях, мы оставляем за кадром опыт конкретного человека - то, какой интенсивности были пройденные им личностные кризисы; то, чем он наполнял время своей жизни все эти годы.

 

Стереотипы по поводу пола и возраста распространяются и на аналитическое пространство, в котором они предстают в качестве проекций на аналитика определённого содержания психики клиента. Выбирая аналитика, клиент может придерживаться устоявшегося в его жизни мнения, что мужчины (или женщины) понимают его лучше, либо что аналитик-мужчина будет более жёстким или менее эмпатичным, чем женщина. На аналитика старше по возрасту легче спроецировать родительскую фигуру, с аналитиком равного возраста - попытаться отыграть сиблинговую конкуренцию, а по отношению к аналитику младше занять более безопасную позицию "старшего" или "спасающего", которая защищает от переживания уязвимости, а, значит, ограничивает сам процесс анализа в том, чтобы подступиться к ней. Аналитики женского пола старше часто становятся для клиентов носителями проекции матери, аналитики младшего возраста - проекций Анимы, как и наоборот для женщин. Аналитики-ровесники своего пола могут воплощать архетипы соратника или антагониста. 

 

Такого рода проекции могут быть отправной точкой для начала анализа, ведь трудно даже начать процесс, если по отношению к людям определённого пола совсем нет доверия, а люди определённой возрастной категории вызывают ужас. Однако в процессе анализа такие проекции неизбежно подвергаются переплавлению. Аналитик старше фрустрирует клиента тем, что не соответствует возложенным на него детским ожиданиям, не даёт советов, наставлений и предписаний, а выступает в исключительно аналитической, а, значит, личностно равной по отношению к клиенту позиции. С аналитиком младше в процессе анализа могут разворачиваться противоречивые процессы переноса, когда, с одной стороны, он выбран в качестве безопасного, но в более длительном контакте привычные деструктивные паттерны взаимодействия с людьми вскрываются даже с ним, и он не соответствует проекции абсолютно безопасной фигуры, если в основу выбора положен принцип опасности/безопасности. В процессе анализа эта тема начинает разворачиваться в динамике, а от начального и поверхностного взаимодействия на уровне социальных масок клиент и психолог переходят к глубинному, личностному измерению контакта, что неминуемо поднимает те самые острые проблемы, которых, возможно, пытался избежать клиент, выбирая потенциального аналитика по принципу привычного стереотипа. 

 

Предпочитаемые клиентом половозрастные характеристики аналитика могут быть подвергнуты рефлексии как в кабинете психолога, так и в самоанализе, если эти предпочтения становятся устойчивым стереотипом или пересекаются с предпочтениями в какой-либо иной сфере жизни. Например, позиция "всегда выбираю только женщин, никакого анализа с мужчинами" - повод задуматься о тех внутренних ограничениях в выборе не только аналитика, но и круга общения, которые вряд ли можно преодолеть, продолжая выбирать тот же самый стереотип. Для преодоления этих ограничений было бы полезнее, напротив, попробовать что-то новое, сделать иной выбор и понаблюдать за собой в нём.

 

Аналогично половозрастные предпочтения в выборе аналитика могут являться формой сопротивления, когда, например, выбирается аналитик старше для того, чтобы он заменил родителя, а не для того, чтобы разобрать с ним раннюю динамику своих детско-родительских отношений и освободиться от её влияния. Или выбирается аналитик определённого возраста и пола для конкуренции с ним и отреагирования подкреплённого стереотипами отношения к определённой половозрастной категории. В таких случаях половозрастной выбор является не точкой входа в анализ, а проявлением внутреннего конфликта между запросом на помощь и теми потребностями, которые ему противоречат. Поэтому, чтобы суметь извлечь из анализа максимальную пользу, важно заранее проанализировать стоящие за таким выбором мотивы и сознательно подойти к вопросу, честно признавшись себе в том, почему выбирается именно такая категория специалистов, чем она особенно примечательна, что именно сейчас проецируется на аналитика и ожидается от процесса работы с ним, исходя из его пола и возраста, и почему именно в этом человеке возможно разместить надежду на исцеление.

 Феминистская психотерапия появилась в России сравнительно недавно, и её появление связано с активным просвещением женщин в вопросах феминизма и развитием феминистской мысли. Феминистская терапия создана женщинами для женщин, т.е. её фокус направлен на то, чтобы восстановить, сохранить и поддержать здоровье и благополучие женщины, помочь женщине найти в себе ресурсы и обрести силу, чтобы справиться с теми трудными ситуациями и условиями жизни, которые ставит перед ней патриархальное общество. 

 

В связи с тем, что феминистский подход является новой практикой в терапии, к этому подходу возникает много вопросов. Например, зачем отдельно выделять именно феминистскую терапию, если в психологии и так достаточно много разных подходов? Не является ли эта терапия идеологически заряженной и не выходит ли она за рамки привычной для классических подходов нейтральности терапевтки? Или: не пропагандирует ли феминистская терапия ненависть к мужчинам или добровольное одиночество для женщин?

 

Чтобы ответить на эти вопросы, важно обозначить рамки и сферу деятельности феминистской психотерапии. Во-первых, феминистской терапевткой может быть названа любая практикующая специалистка с высшим психологическим образованием, которая критично относится к мизогинным (т.е. женоненавистническим) установкам как в профессиональной среде, так и в повседневной жизни. К таким установкам относятся мифы из серии "всё женщины...", которые часто сводятся к тому, что женщины - существа глупые, никчёмные и годящиеся исключительно для обслуживания мужчин. К большому сожалению, эти мифы не ограничиваются обыденной жизнью, а проникают в психологическую среду и даже в некоторые психологические теории и психотерапевтические подходы, в результате чего при обращении к психологам женщины сталкиваются с непрошенными советами, недооценкой их личностного и профессионального потенциала и навязыванием подчинённых ролей в патриархальной системе. В своей работе феминистская психотерапевтка отслеживает любые формы мизогинии, очищает от них подход, в котором она работает, и информирует клиентку в области фем-теории и её возможностей. Так, например, она критикует распространённый в патриархальной культуре миф о красоте, следуя которому, женщина часто соглашается на калечащие бьюти-практики, чтобы нравиться мужчинам и не отвергаться патриархально настроенными женщинами. Аналогичной критике подвергается созданный патриархатом иерархичный формат взаимоотношений, в противовес которому феминистская терапевтка предлагает эгалитарное, т.е. горизонтальное взаимодействие. 

 

Во-вторых, феминистскую психотерапевтку отличает специфический фокус её работы, и главным фокусом является женщина. На практике это означает, что такая терапевтка занимает позицию, которая противоположна социальной дискриминации женщин. Например, по негласным социальным правилам, многие работодатели предпочтут рассмотреть в качестве потенциального сотрудника именно мужчину, а не женщину с аналогичными навыками, знаниями и опытом. Во многих повседневных коммуникациях предпочтение также отдаётся мужчине (мужчины часто перебивают женщин, мужчине отдана привилегия самому начинать знакомство и проявлять инициативу и т.д.). В таких ситуациях женщина оказывается на втором плане, т.е. на вторых ролях, и её возможности проявить себя значительно ограничены. Феминистская психотерапевтка не только предлагает рефлексировать эти ситуации и вырабатывать комфортные для женщины стратегии совладания с ними, но и старается максимально выравнять гендерное неравенство в своей работе. Так, в ситуации дефицита времени она предпочтёт взять в терапию именно женщину, а не мужчину.  Выбирая, к кому обратиться для личной терапии или супервизии, она тоже выберет женщину. На интервизиях в сообществе феминистских терапевток, как правило, разбираются именно женские, а не мужские кейсы. В самом психотерапевтическом взаимодействии с клиенткой терапевтка также фокусируется на женщине - на её потребностях и личностном росте, а не на том, чтобы она стала удобнее для тех мужчин, которые находятся рядом с ней.

 

Спектр работы феминистской психотерапии чрезвычайно широк, и с помощью этого подхода можно работать с совершенно разными проблемами, с которыми сталкиваются женщины в повседневной жизни, в том числе с темой насилия, личных отношений, гендерных стереотипов, гендерной дискриминации. В такой терапии женщина-психолог помогает клиентке осмыслить ту ситуацию, в которой она находится, и укрепить свою сильную позицию в ней. Например, к феминистским терапевткам часто обращаются женщины, страдающие или пострадавшие от домашнего насилия. В этих случаях фокус работы терапевтки направлен на то, чтобы помочь женщине обрести безопасность и восстановить её чувство собственного достоинства. Бывают случаи, когда запрос клиентки изначально направлен на то, что ей хотелось бы быть удобной для других, т.е. она просит сделать с ней что-то такое, чтобы с ней не расстался муж или чтобы ей легче было найти мужчину. В подобных случаях феминистская терапевтка исходит из конечной цели благополучия женщины и информирует клиентку о том, что она может помочь ей принять и полюбить себя, стать удобной, прежде всего, для себя, справиться со своими страхами, но было бы антигуманно работать в сторону того, чтобы поломать себя ради удобства и комфорта каких-то мужчин, просто потому что они мужчины. Т.е. в своей работе феминистская терапевтка не поддерживает вредоносные для женщины паттерны женской гендерной социализации, а, напротив, помогает ей преодолевать их. 

 

Критика феминистской мысли и, в частности, феминистской психотерапии, связана с недооценкой негативного влияния патриархального общества на качество жизни женщин. Кто-то считает, что патриархат остался в далёком прошлом, а потому эта тема не актуальна сейчас. Кто-то придерживается патриархальных взглядов, полагая, что подчинённая позиция женщины в отношениях с мужчиной помогает ей чувствовать себя счастливой и защищённой. Феминистская терапия, напротив, делает акцент на независимости, силе и чувстве собственного достоинства женщин, не отрицая печального факта всё ещё существующей в обществе гендерной дискриминации. 

Психотерапия представляет собой динамичный процесс, в котором с клиентом происходит ряд внутренних, а порой и внешних изменений. Например, в процессе терапии клиент может стать более чувствительным, принять решение завершить старые отношения, начать новые, сменить работу и т.д. На внутреннем уровне изменениям подвергаются прежние установки, убеждения и сценарии, меняются реакции на происходящее. Деструктивные паттерны постепенно растворяются или отпадают подобно осенним листьям, клиент начинает чувствовать большую свободу в том, чтобы самому управлять собственной жизнью. Для удобства эти изменения можно символически представить в форме стадий алхимической трансформации, в процессе которой устанавливается связь Эго-Самость, а архетипический материал находит воплощение в жизни клиента.

 

В самом начале анализа клиент, как правило, проходит стадию "нигредо", которая в алхимическом символизме представляет собой период депрессии, "тёмной ночи души" или потемнения. Клиент понимает, что по-старому он жить уже не может, а новое ещё не сформировалось. В этот период всё может представляться клиенту в тёмных красках, он погружается в порой безрадостное осознавание собственных омрачений и препятствий на пути своего развития. Этот процесс погружения на дно души подразумевает первое столкновение клиента с хаотичной и неструктурированной прима-материей, т.е. с материалом его бессознательного, который ещё не был проанализирован. Сначала эта прима-материя пугает своими дикими проявлениями, но в процессе анализа она поддаётся постепенному "приручению" - клиент всё глубже вникает в суть происходящих в его психике процессов, учится их различать, объяснять и подчинять своему контролю, они становятся всё более чёткими и ясными, выходя на поверхность и предваряя следующую за очищающими страданиями стадию "альбедо" или возрождения, через которую, в конечном итоге, клиент прорывается к полноте жизни или стадии "рубедо". Этим трём стадиям в алхимии соответствуют три цвета: чёрный - нигредо, белый - альбедо и красный - рубедо. 

 

При более детальном и пристальном рассмотрении в анализе можно выделить не только три основные, но и промежуточные алхимические стадии. Так, например, в книге "Анатомия души: алхимический символизм в психотерапии" Э. Эдингер в качестве стадий анализа выделяет кальцинацию, солюцию, коагуляцию, сублимацию, мортификацию, сепарацию и конъюнкцию. 

 

Согласно Э. Эдингеру, большинство операций в алхимии начинается либо с кальцинации, либо с солюции. Данный порядок не принципиален, поскольку любая из этих стадий может стать отправной точкой для трансформации. В алхимии кальцинация представляет собой процесс прокаливания или интенсивного нагревания вещества, что позволяет выпарить воду и достичь состояния сухости. Конечным продуктом кальцинации является белый пепел, который символизирует очищение и обретение мудрости после переживания горя. В анализе этот символический процесс иссушения, искупления и очищения осуществляется на уровне чувств и эмоций. На первом этапе важно прожить и завершить все связанные с кризисом чувства, чтобы достичь более спокойного и отстранённого, "сухого" отношения к этому опыту.

 

На стадии солюции происходит растворение - всё твёрдое превращается в жидкое, ригидные установки смещаются, устойчивые деструктивные паттерны начинают "плыть". Растворяется прежнее представление клиента о себе и мире, и он погружается в хаос, символически возвращаясь к недифференцированному состоянию прима-материи. Порой на этой стадии в анализе появляются образы или сновидения, связанные с пребыванием в утробе или избытком воды (например, клиенту может сниться, что он тонет). Такой символизм означает, что "тонет" привычное для клиента эго, погружаясь в океан бессознательного. В христианстве этой стадии соответствует обряд крещения, после которого человек рождается заново. В конечном итоге, растворение материи должно привести к освобождению и укреплению духа, к контакту не только с индивидуальным, но и с универсальным, архетипическим пластом психики. И, как пишет Э. Эдингер, на этой стадии спасается только то, что достойно спасения. 

 

На стадии коагуляции происходит переход вещества из жидкого состояния в твёрдое. То, что было подвержено солюции, вновь затвердевает, обретает форму за счёт сгущения. В анализе это сгущение осуществляется за счёт конкретизации, детализации разбираемого материала. Символически этому процессу соответствуют космогонические мифы, сотворение нового мира, рождение новых установок, образов и планов в душе клиента. На уровне переживаний на этой стадии просыпаются страсти, появляется желание жить и стремление к удовольствиям.

 

На стадии сублимации подвергаемое преобразованию вещество испаряется, а значит, нагревается и поднимается вверх, обретая лёгкость воздуха. На психологическом уровне это означает, что клиент перестаёт удовлетворяться своим наличным состоянием и стремится вверх - к тому, чтобы перерасти себя. На символическом уровне этой стадии соответствуют такие образы, как лестницы, горы, освобождение, полёт, спасение. И, например, в сновидениях у клиента могут появляться сюжеты, где он взбирается на высокую гору или летает. Опасностью этой стадии является инфляция, а также излишняя увлечённость тонкими и высокими образами в ущерб земному и материальному, т.е. "витание в облаках". В результате этой стадии клиент обретает способность легче относиться даже к тяжёлым переживаниям или событиям. То, что раньше казалось тяжёлым, на этой стадии очищается и обретает лёгкость, т.е. ослабляет свою власть над психикой клиента.

 

Стадия мортификации буквально означает умерщвление, и она представляет собой символическое переживание опыта смерти, аскезы и воздержания. Процесс смерти связан с гниением или переплавкой, и здесь клиент может вновь чувствовать соприкосновение с тьмой и переживать неудачи, поражения. Это может проявляться как некий неудачный опыт, недостижение целей, смерть прежних надежд, отчаяние, потеря веры в успех анализа. На этой стадии разложению подвергаются все остаточные от прежних невротических паттернов явления, и клиенту бывает нелегко попрощаться с ними и похоронить их - периодически может возникать соблазн зацепиться за что-то из прошлого или вернуться к прежним моделям. В психологическом смысле, на этой стадии идёт интенсивная работа с Тенью клиента, которая может представать в образах борьбы и сражения. В конечном итоге, "старый король" (или прежнее эго) свергается, и пространство тьмы освещается новым светом. 

 

На стадии сепарации идёт процесс разделения. В алхимии оно связано с тем, что жидкий растворитель отделяется от растворённого в нём твёрдого тела. Символически эта стадия представляет собой фильтрацию и структурирование, собственно процесс анализа или разложения на компоненты, что соответствует образу возникновения порядка из хаоса и снова - рождению нового космоса. На этой стадии клиент начинает всё более отчётливо отделять своё "я" от других людей и окружающего мира путём осознания собственных проекций. Например, если раньше он думал о том, почему люди вокруг ведут себя так или иначе, теперь он больше думает о себе - о том, каким образом он вовлекается в те или иные отношения, как и почему поддерживает их. Поскольку главным смыслом сепарации является разделение, на этой стадии могут актуализироваться внутренние и внешние конфликты, в процессе которых клиент остро переживает антагонизм - борьбу противоположностей, которые на следующей стадии воссоединятся в примиряющем третьем. 

 

Стадия конъюнкции представляет собой кульминацию алхимического опуса, и это процесс соединения противоположностей и обретения гармонии. На символическом уровне на этой стадии часто возникают образы свадьбы или священного брака. Э. Эдингер предлагал разделять малую и большую конъюнкции, первая из которых является промежуточным результатом, т.к. в ней борьба противоположностей смягчается, но ещё присутствует некая односторонность. В большой конъюнкции противоположности приводятся в согласие друг с другом, и это согласие способно дать начало творчеству и новому пути. В основе конъюнкции лежит опыт вселенской любви, очищенной от негативных аспектов эгоизма, поэтому на данной стадии клиент обретает принятие самого себя, мира и других людей, позволяющее ему занять более деятельную позицию конструктивного преобразования собственной жизни и приумножения благ и ресурсов. 

Эрих Фромм рассматривал личность человека в социальном контексте насущных проблем общества потребления, бегства от ответственности и свободы, отчуждения, садомазохистических отношений между эксплуатирующими и эксплуатируемыми и рыночного дискурса современной культуры.

 

В качестве главных потребностей человека он выделял: 1) потребность в подлинных и наполненных смыслами связях с другими людьми; 2) потребность в том, чтобы превозмогать собственное животное начало; 3) потребность в принадлежности к окружающему миру и укоренённости в нём; 4) потребность в самотождественности и идентичности; 5) потребность в чётко определённой системе ценностных ориентаций.

 

Поскольку Э. Фромм является неофрейдистом, в основе его типологии характеров лежит стадиальная модель психосексуального развития З. Фрейда, которую Фромм модифицировал, опираясь на гуманистические ценности. Среди всех характеров он выделил четыре деструктивных и один продуктивный тип по принципу способности к любви, подлинности, жизни в модусе бытия, а не обладания и способности к живому обмену с окружающим миром вне культа ценностей рынка, обладания, потребления и эксплуатации. Продуктивный тип является гуманистическим идеалом человека, к которому стоит стремиться, но который вряд ли может быть достижим в полной мере, поскольку конструктивные и деструктивные черты находятся в диалектическом противостоянии в психике человека.

 

В своей типологии Э. Фромм выделял следующие характерологические типы:

 

1) Рецептивный тип. В качестве его прототипа выступает оральный тип у Фрейда, который

отличается слабым доступом к собственному ресурсу. Ощущение собственной слабости и беспомощности коррелирует у такого типа со слабостью рук, отмеченной у таких людей психологами биодинамического и телесного направления (А. Лоуэн). У Фромма такой тип личности настроен на пассивное потребление, подобное поведению младенца, который занимается только тем, что пьёт материнское молоко, не проявляя признаков самостоятельности и активной вовлечённости в происходящее. Такой тип склонен впитывать всё, что его окружает, в том числе и информацию, порой не успевая её переваривать и относиться к ней с критикой. Рецептивный тип личности вечно голоден, и это неудовлетворимый голод, похожий на чёрную дыру, в которую без разбора проваливается то, что он поглощает, но оно никогда не насыщает эту болезненную жадность. Характер таких людей часто отличается излишней наивностью и доверчивостью, что подвергает их риску манипуляций со стороны других людей, а также окружающего социума, культуры и средств массовой информации.

 

Таким людям свойственно искать источник удовлетворения своих потребностей именно вовне, а не внутри себя, надеясь на то, что существует некий более могущественный Другой (человек или Бог), который сможет напитать их энергией. В отношениях с другими рецептивные личности занимают принимающую позицию и, скорее, предпочитают не любить, а быть любимыми, нарушая баланс взаимоотношений.

Людям с оральным или рецептивным характером в большинстве ситуаций сложно принять ответственность за свою жизнь, т.к. в их психике заряжена мечта о вечном рае и «кормящем Другом», который когда-нибудь восполнит их внутренний голод.

 

Оральным или рецептивным личностям свойственно находить источник успокоения своей тревоги в пищевых, химических зависимостях или созависимых отношениях. Их неутолимый голод граничит с депрессивным отчаянием, т.к. его корни уходят в ситуацию раннего опустошения психических ресурсов в попытках добиться материнского тепла и признания.

 

Во взрослом возрасте такие люди могут быть чрезвычайно коммуникабельны, внимательны, отзывчивы и заботливы по отношению к другим, но часто за этой заботой стоит стремление покрепче привязать к себе других людей, поставив их в зависимость от себя.

 

2) Эксплуатирующий тип. Эксплуатирующий тип также формируется на оральной стадии развития, но позже, когда у ребёнка уже появляются зубы, и он становится способным к проявлениям оральной агрессии.

 

Эксплуатирующий тип личности характеризуется высокой степенью подозрительности, недоверия, враждебности и цинизма по отношению к другим людям, что роднит его с паранойяльным или параноидным типом в других типологиях. Такой человек склонен к болезненной зависти, и то, что есть у других, для него всегда куда привлекательнее того, чем он располагает. Людей он оценивает с точки зрения прагматической пользы, которую возможно из них извлечь, и теряет к ним всякий интерес, если не имеет возможности их использовать.

 

В романтических отношениях эксплуатирующей личности свойственно выбирать партнёров, которые уже вовлечены в другие отношения. Таким людям доставляет удовольствие кого-то у кого-то отнимать, поскольку именно так они утверждают себя.

 

В интеллектуальной сфере деятельности они нередко крадут чужие идеи, несмотря на то, что способны продуцировать свои собственные. Эксплуататорская ориентация блокирует внутренний творческий ресурс человека из-за тенденции недооценивать собственные возможности и переоценивать то, что есть у других.

В отличие от рецептивного типа характера, эксплуатирующий тип не надеется получать блага чудесным образом волшебного дарения со стороны могущественного Другого, а занимает агрессивную позицию веры в исключительность собственных прав на то, чтобы отнимать чужие ресурсы и пользоваться наработками других людей.

 

3) Накопительский тип. Во фрейдистской типологии накопительскому типу соответствует анальный тип, который формируется в период приучения ребёнка к горшку. Фиксация на анальной стадии задаёт такие черты характера, как упрямство, закрытость и патологическую жадность. Такой человек крайне болезненно относится к собственным границам и ресурсам, строя защитные стены от внешнего мира и переживая панический ужас перед необходимостью чем-либо с кем-либо делиться.

 

Накопительский тип страдает от чувства небезопасности окружающего мира в связи с трагическим переживанием ограниченности или конечности ресурса. Такой человек не умеет обмениваться с миром, отдавая и получая, поэтому он боится, что тех ресурсов, которые у него есть, не хватит для его жизни, превращая их защиту в свою жизненную стратегию и жизненный смысл. Накопительский тип не верит, что в случае необходимости он сможет получить некий ресурс, поэтому он редко оказывается в позиции сидящего на закрытом сундуке, не пользуясь тем, что у него есть, и ничего не отдавая другим. Этот человек жаден не только до вещей и денег, его жадность распространяется также на выражение мыслей, чувств и эмоциональную отдачу.

 

В романтических отношениях накопительскому типу свойственна стратегия обладания. Эти люди живут в модусе «иметь», а не «быть», стремясь полностью завладеть объектом своего обожания и контролировать каждый его шаг. Замечательный пример подобной личности приведён в книге Дж. Фаулза «Коллекционер», в которой главный герой похищает понравившуюся ему девушку и держит её в заточении в подвале своего дома, не позволяя ей как-либо контактировать с внешним миром и претендуя на исключительное право на владение ей, как одной из своих вещей, венцом своей коллекции. Когда личность с накопительской ориентацией влюбляется в кого-либо или во что-либо, она испытывает потребность заточить то, что она любит, в клетку и закрыть на замок.

 

За счёт ригидности, косности и страсти к постоянству, упорядоченности и регламентированности жизни личность с накопительской ориентации сохраняет исключительную верность и преданности однажды выбранному ей пути, несмотря на то, что в дальнейшем он может причинять ей значительные неудобства. Из-за страха перед любыми переменами блокируется творческий ресурс накопительской личности, и она становится способной лишь цепляться за прошлое и воспроизводить старое вместо того, чтобы продуцировать новое.

 

4) Рыночный тип. Человек с рыночной личностной ориентацией близок к истерическому и нарциссическому типам в других типологиях, поскольку ему свойственно акцентировать внимание на внешнем, обесценивая внутренние переживания и межличностные связи, проявлять демонстративность в том, что касается успеха и социального статуса, а также переживать чувство внутренней пустоты в связи с тем, что такой человек жертвует всем, что есть в нём индивидуального и уникального, для того, чтобы успешно продать себя на рынке товаров и услуг.

 

Рыночной личности свойственно оценивать себя и другим по критериям успешности, эффективности и производительности, поэтому такой человек не может формировать хоть сколько-нибудь устойчивые внутренние ориентиры и ценности, т.к. он стремится к полному соответствию непостоянной моде, которая подразумевает погоню за чем-то мимолётным и крайне непостоянным, а также жертву своей индивидуальностью в пользу социального признания и получения выгоды.

Данная личность характерна для современной экономической ситуации, в которой для успеха важно уметь обзаводиться полезными социальными связями и использовать любую возможность для извлечения корыстных выгод. Рыночному типу не свойственно строить глубокие и подлинные отношения с другими людьми, поскольку товарно-рыночный подход подразумевает поверхностное взаимодействие на уровне взаимного обмена услугами, после которого функциональный контакт естественным образом исчерпывает себя.

 

Рыночный тип воспринимает, как товар, не только окружающих людей, но и себя, что порождает отчуждение от своего творческого начала, а также от всего, что делает такой человек. Он стремится выставить себя в выгодном свете, завернуть себя в социально-желательную упаковку, соответствующую изменчивым ценностям общества потребления и спектакля.

 

5) Продуктивный тип. Продуктивный характер представляет собой гуманистический идеал того, какой должна быть самоактуализирующаяся личность. Этот тип характера близок к тому, что понимал З. Фрейд под генитальным характером, главными критериями которого Фрейд считал умение любить и работать. Такое понимание продуктивности является достаточно упрощённым и схематичным, и Э. Фромм предлагает более широкое описание продуктивного характера.

 

Согласно Э. Фромму, человек с продуктивной направленностью личности испытывает острую внутреннюю потребность в том, чтобы творить, производить и обмениваться с окружающим миром не только на уровне материального производства, но обмениваться всеми ресурсами, которые у него есть, - мыслями, идеями, чувствами. Он живёт в модусе бытия, а не обладания, не пытаясь расширять своё «эго» за счёт имеющихся у него вещей и статусов, а окружающих людей он воспринимает, как самоценность, не пытаясь властвовать над ними и диктовать им своё восприятие мира. Уважая любую уникальность, самобытность и индивидуальность, он способен к построению искренних и подлинных отношений с другими людьми, основанных на заботе и участии.

 

Продуктивный тип отличается чутким, внимательным и живым восприятием того, что его окружает, со всей ответственностью, вовлечённостью и осмысленностью. Он открыт по отношению к новому опыту и стремится преобразовывать, совершенствовать, наполнять и обогащать мир своей созидательной деятельностью.

 

Относясь к другим людям с теплом, принятием и заботой, он преодолевает отчуждение, выстраивая глубокие и эмоционально насыщенные социальные связи. 

 

В психоанализе принято обращать внимание на взаимосвязь, существующую между чертами характера человека и историей его детства. В процессе взросления каждый человек проходит через ключевые этапы своего развития, а специфика его переживаний и окружения в эти периоды определяет то, каким сложится его характер.

 

Как формируется оральный характер? 

 

Оральная стадия психосексуального развития (от рождения до 0,5 лет). Переживая эту стадию развития, ребёнок впервые выстраивает контакт с другим человеческим существом, которым, как правило, является его мать. Он не только принимает от неё пищу, но и учится контактировать, взаимодействовать с ней, синхронизируя свои эмоциональные и двигательные реакции с реакциями другого человека. На этом этапе происходит становление чувства базовой безопасности, уверенности в прочности и стабильности контакта с Другим, а также формируется баланс между принятием и отдачей.

 

Если в процессе прохождения этой стадии возникли трудности, и ребёнок не получал от родителя достаточно принятия, тепла и эмпатии, либо здесь ему было значимо комфортнее, в сравнении с другими стадиями, либо по какой-то причине эта стадия была резко прервана или, наоборот, задержана, он рискует застрять на этом этапе, приобретя черты орального характера: зависимость, ненасытность, чередование эмоциональных подъёмов и спадов.

 

Причины орального характера и его этиология. Травма человека с оральным характером вращается вокруг страха остаться покинутым и беспомощным. Скорее всего, ему уже знакомы эти чувства, и именно их он переживал в тот момент, когда больше всего нуждался в материнском тепле и поддержке. Возможно, мать была недостаточно внимательна к нему, но это не всегда её вина, т.к. на её состояние могли влиять непредвиденные внешние обстоятельства, депрессия, болезнь или разлад в семье. Из-за отчуждённости или нестабильности поведения матери ребёнок не чувствовал себя нужным, из-за чего мог остро ощущать свою брошенность, чувствуя за неё свою личную вину. Поскольку травматические переживания очень сильны по своей интенсивности, они на всю жизнь остаются в памяти бессознательного, провоцируя человека всячески защищаться от повторения подобного опыта. Именно так формируются психологические механизмы защит, которые в дальнейшем кристаллизуются в структуру характера.

 

 

1) Человек с выраженным оральным характером часто ощущает перепады своего энергетического состояния. Чувство связи с собственными внутренними ресурсами и силами у него может то появляться, то исчезать, вызывая чередование периодов, когда он полон сил и настроен на активную деятельность, взваливая на себя множество дел и обязанностей, то полностью истощён, неспособен к какой-либо активности, выжат, исчерпан и депрессивен. На оральной стадии мать помогает ребёнку регулировать собственные реакции и учит его управлять своим энергетическим тонусом, и если на этом отрезке развития был пробел, такие навыки не формируются, и у человека в дальнейшем возникают проблемы с саморегуляцией.

 

2)  Зависимость и созависимость. Оральные личности склонны к разного рода зависимостям – алкогольные, табачные, пищевые, и в том числе к построению зависимых отношений. Если первичная потребность в зависимом контакте не была удовлетворена, а в свой зависимый период жизни человек оказался внезапно покинут и заброшен, эта потребность гипертрофируется, порой превращаясь в цель и смысл жизни человека с оральным характером. Потребности такого человека могут быть похожи на чёрную дыру, которая жадно впитывает всё, что только могут ей дать, но никогда не достигает состояния сытости и удовлетворения, поскольку не умеет по-настоящему принимать то, что ему дают, не веря в то, что это делается искренне и от души.

 

3) Глубокое неверие в себя, в свои способности и возможности. Нередко личность с оральным характером переносит свой ранний опыт фрустрации, беспомощности и неудовлетворённости на всю дальнейшую жизнь, блокируя реализацию своих возможностей установками и убеждениями о том, что «всё равно он ничего не добьётся», «он не сможет», «ему ничего не светит», «он не справится». Порой так человек лишает себя даже попытки попробовать что-то сделать или чего-то добиться в страхе повторения раннего детского ощущения, что он ничего не значит, ничего не может и ничего не стоит.

 

4) Неумение заботиться о себе при склонности к гиперответственности за других людей и гиперопеке. Недополучив заботы, сочувствия и внимания со стороны родительской фигуры, личность с оральным характером стремится компенсаторно восполнить эту чёрную дыру в своей душе, щедро отдавая свою заботу и своё внимание другим людям. Такой человек может быть очень открытым, общительным, всегда готовым поддержать и помощь. Но не всегда мотивации этих действий остаются кристально чистыми и бескорыстными – заботясь о других, человек с оральным характером пытается заботиться о себе, сопереживая другим в момент проявления заботы о них. Не умея просить, он всегда ждёт чего-то взамен, и может отреагировать крайне резко и негативно, если в течение длительного времени что-то отдаёт, но в итоге не получает того, на что надеялся, но о чём не просил прямо.

 

5) Склонность к пассивно-агрессивному поведению. Не умея выражать агрессию прямо и порой не чувствуя в себе для этого внутренних сил и мужества, оральная личность проявляет агрессию косвенно, поскольку испытывает внутреннее противоречие между накопившимися у неё аффектами неудовлетворённости и ужасом перед потерей близких и значимых людей. Пассивно-агрессивное поведение может проявляться в невыполненных обещаниях, систематических «случайных» опозданиях, невзначай брошенных бестактных замечаниях или жалобах. Человек с оральным характером очень хочет быть услышанным, но в моменты, когда нужно проявить себя или отстоять свои границы, он может чувствовать себя немым.

 

В терапии с таким клиентом важно работать над умением выносить одиночество, выражать собственные чувства, быть собой в окружении других людей, несмотря на возможное осуждение или отвержение, а также развивать навыки самоподдержки и самопомощи, укрепляя сильную часть такой личности, которая могла бы поддерживать травмированную, слабую, зависимую, нуждающуюся и вечно неудовлетворённую часть «я» человека с оральным характером.  

 

                                                                                                         Мы выбираем нас выбирают

Очень часто мы встречаем и выстраиваем отношения с партнером, который либо похож на  родителя, либо является его крайней противоположностью. Таким способом люди неосознанно пытаются понять и  исцелить травмы, полученные в раннем детстве.
Замечали ли Вы, что в отношениях Вас привлекают условно-холодные, «не включенные» в  Вас  партнеры? Или то, как  Вы стремитесь поскорее  разорвать отношения с людьми, «сильно включенными» в  Вас?
 Как правило, эти два типа построения  отношений чередуют друг  друга. Истоки такого поведения укоренены глубоко в раннем  детстве и зависят от демонстрируемого типа привязанности матери к  ребенку. От того была ли эта привязанность надежной, избегающей или тревожно-амбивалентной будет сильно зависеть какие отношения в дальнейшем будет выстраивать человек.
Например, если ребенка воспитывали эмоционально- холодные, дистантные родители, он будет стремиться  к партнеру, который  будет более зависим и привязан.
 И, наоборот, человек, воспитанный  тревожной или зависимой, удушающей своей любовью, матерью, будет избегать партнеров, склонных  к  слиянию и «растворению».  И будет стремится к эмоционально- холодным  независимым людям.

В идеальном варианте ребенок должен правильно и последовательно завершить несколько стадий в  своем развитии.

1. Симбиотическая. Стадия слияния. 0-9 мес.

 Основная задача на этой  стадии – установление прочной взаимосвязи с ребенком. Чем надежнее будет это соединение, тем легче будет дальнейший процесс отделения. И, напротив, ребенок не полностью связанный с матерью и отцом будет слишком сильно »цепляться» за них и хотеть быть «привязанным» к ним.
В дальнейшем такие «привязанные» дети боятся окружающего мира и перемен, с трудом приближаются к  другим людям.

2. Сепарационная. Стадия противозависимости. 1.5-3 года.

На этом этапе самой важной задачей в развитии ребенка выступает формирование так называемой константности объекта. Что это означает? Это значит, что важно сформировать у  ребенка  способность видеть себя и других в качестве отдельных объектов с хорошими и плохими качествами.

3. Автономная. Стадия независимости. 3-6 лет.
На этой  стадии очень важно дать ребенку возможность правильно  преодолеть «кризис 3 лет « или «Я-сам-период». Здесь главной задачей родителей  выступает предоставление ребенку  все большей  автономности.

4. Стадия взаимозависимости. 6-12 лет.
Основная задача этого периода сформировать умение плавно переходить от соединения к отделению ребенка от родителя без особого дискомфорта и тревоги.

Таким образом, созависимые отношения  могут трансформироваться  во взаимозависимые, если партнеры  научаются  жить достаточно автономно для того, чтобы в дальнейшем выстраивать здоровые и счастливые отношения.

Если Вам не удалось своевременно и «правильно» пройти эти важные стадии, и  из-за этого у Вас возникают проблемы в  построении гармоничных партнерских отношений, то Вы сможете дозавершить эти процессы при прохождении личной психотерапии.