Публикации с тегом психотерапия, эмоциональная травма, реальность, границы, невроз (11)

В настоящее время активно развиваются разные клиентские сообщества, в которых клиенты психологов обмениваются обратной связью о них, предостерегают других людей от специалистов, нарушающих профессиональную этику, обсуждают стратегии воздействия на психологов, травмирующих клиентов и причиняющих вред (обращение в профессиональные ассоциации, в которых состоит психолог, предание прецедентов гласности и т.д.). Такой социальный процесс указывает на серьёзную профессиональную проблему.

С одной стороны, работа психолога в России в малой степени регламентируется законодательством, отслеживание соблюдения профессиональной этики и стандартов терапии берут на себя лишь отдельные сообщества, как правило, в отношении международно признанных членов. Такая ситуация делает клиента предельно уязвимым. И, если клиент подозревает, что психолог использует его или делает в работе что-то не так, ему некуда обратиться, негде получить помощь, некуда отнести обратную связь. Отзывы на странице могут быть легко удалены психологом, сообщества вполне могут посмотреть на нарушение сквозь пальцы и не зафиксировать его, не применить соответствующие санкции. В итоге клиенты начинают спонтанно объединяться, чтобы обмениваться опытом с целью обезопасить себя и окружающих.

Но есть и вторая сторона процесса, а именно - сторона психологов. Во-первых, сторонний человек, который читает определённый отзыв о специалисте, без доказательств не может быть уверен, что отзыв правдив. Отзыв может быть составлен бывшими "друзьями" психолога, коллегами из центра, с которым он не вполне экологично попрощался, иными недоброжелателями и конкурентами. Во-вторых, трудность заключается в том, что отзыв, как правило, вырван из контекста, из-за чего некое высказывание или действие может показаться читателю "адским", но, если копнуть глубже, может оказаться, что терапевт применил приём самораскрытия или провокативной терапии, с терапевтической целью внёс свои чувства в процесс, чтобы отразить клиента, или сделал нечто, чему можно найти рациональное объяснение, только если быть в курсе динамики всего процесса. В-третьих, порой оценивающие психологов клиенты в малой степени разбираются в базовых психотерапевтических понятиях - прерывание контакта, сопротивление, сеттинг. На обсуждение они несут свои чувства, которые могут оказаться частью переноса, вынесенного за пределы процесса.

По-видимому, в основе этого социального процесса появления и развития клиентских объединений против плохих психологов лежит проблема дисбаланса власти. И, с точки зрения клиента, он является более уязвимой стороной процесса, ведь он обладает меньшими знаниями и навыками в психологии, а, значит, в слабой степени контролирует процесс и может не понимать, что происходит или даже "что психолог делает с ним сейчас". Клиент обращается в психологу в состоянии стресса, кризиса, травмы и надеется получить помощь, а в случае фрустрации этой потребности, излишней длительности процесса, личностного или профессионального несовпадения переполняется яростью, ведь он заплатил психологу немалые деньги - за отсутствие помощи или ещё большую травматизацию? И, читая подобные отзывы, мы никогда не узнаем, что же произошло в том кабинете на самом деле. Может быть, психолог, действительно, нарушил этический кодекс. Или, может быть, клиент не смог удержаться в процессе, который теперь стремится отреагировать и завершить.

И в модели дисбаланса власти, действительно, есть здравое зерно, ведь в терапии работает перенос, иногда у клиента актуализируется детское "я", и он становится более открытым, податливым для внушений, незащищённым перед тем, в чём не хотел бы соглашаться с терапевтом из другой позиции. Психолог, действительно, обладает большими знаниями и навыками, а наличие нарушающих кодекс специалистов - печальная реальность, которую глупо было бы отрицать.

Но всё же, чтобы избежать одностороннего рассмотрения этой проблемы, важно держать в фокусе не только фигуру клиента, но и фигуру психолога. Ведь это человек, который аналогично может быть уязвим в терапии. Например, иногда психолог чувствует, как его затягивает контрперенос, либо он переживает в процессе вытесненные клиентом реакции, которые не сразу способен отличить от своих. Или, по мере развития процесса, понимает, что ошибался в гипотезах. В психотерапевтических историях также известны случаи, когда клиенты обманывали своих психологов, проходя терапию в долг и впоследствии не покрывая его, либо преследовали бывших психотерапевтов, распространяя о них клевету. Кроме того, важно помнить и о том, что психолог - живой человек, а готовой модели терапии, где была бы прописана каждая правильная фраза, у него нет. Поэтому в своей работе он выдвигает гипотезы, экспериментирует, иногда пробует быть более спонтанным, иногда может быть более настойчивым, когда идёт работа с деструктивным паттерном. Бывает, что психолог отреагировал на некий импульс или процесс, и лишь затем понял, что допустил ошибку. Ведь психолог не идеален и не может быть идеальным, он - такой же человек, как и клиент, и он не только сухо выполняет роль, но и активно, вовлечённо участвует в процессе, в некотором смысле, работая самим собой, как инструментом.

Таким образом, возможность конструктивного решения проблемы борьбы между клиентами и психологами видится мне в том, чтобы признать и удержать во внимании обе стороны процесса, с пониманием силы и слабости каждой из них. А это означает не только внесение в поле вытесненной фигуры уязвимого психолога, но и осознание того, что клиент также располагает широким арсеналом способов эмоционального и поведенческого воздействия на психолога для обратной связи и даже контроля процесса. И, в конечном итоге, ответственность за процесс не может быть делегирована лишь одной из сторон, ведь в нём одновременно, сознательно и добровольно участвуют обе.

Иногда мы встречаем людей, которые одним своим присутствием вызывают чувства неловкости и замешательства. При слове «нарцисс» обычно возникает ассоциация с самовлюблённым и хвастливым человеком. Но это лишь одна сторона медали. В реальном контакте нарцисс нередко сначала проявляет себя только с идеальных сторон. Рядом с ним человек может отчётливо переживать собственную неполноценность, одновременно дивясь и радуясь тому, что на него обратила внимание такая величина. Как правило, нарциссы весьма успешны в социальном пространстве. Часто они занимают высокие посты и зарабатывают хорошие деньги, всеми силами стремясь заслужить общественное одобрение и восхищение. Но, несмотря на внешние успехи, на близкой дистанции с такими людьми может быть тяжело и дискомфортно. Им свойственно предъявлять завышенные требования к партнёрам как в личных, так и в деловых отношениях, обесценивать чужие успехи и нарушать границы личного пространства тех, кто их окружает. Нарциссическая личность прекрасно умеет манипулировать людьми, используя их слабости в собственных целях, но совершенно не умеет сочувствовать и сопереживать.

В качестве отличительных признаков нарциссической личности можно выделить:

1. Высокомерие. Нарциссы заранее ставят себя выше других, исходя из чего они всегда требуют для себя особых прав и особенного отношения. Им свойственна болезненная жажда признания, которую они утоляют, формируя вокруг себя «свиту» восторженных и преданных поклонников. На самом деле, нарцисс обладает чрезвычайно слабым внутренним «я», которое когда-то было растоптано и унижено родителями. Эту слабость эго им приходится компенсировать ложным его раздутием вплоть до чувств иллюзорной грандиозности и абсолютного превосходства над остальными людьми.

2. Зависть. Чувства восхищения и поглощённости собой порой резко сменяются у нарциссической личности чувством собственного ничтожества. Они очень ревнивы к чужому успеху. И если при нарциссе заговорить о каких-то своих достижениях, в целях защиты себя от нестерпимой зависти, он может начать всячески принижать и обесценивать их, приводя в пример более успешных людей или подвергая сомнению честность и ценность чужого успеха. Этот стиль общения демотивирует и вызывает чувство растерянности.

3. Эксплуатация. Нарциссам свойственен крайний эгоцентризм, который проявляется в том, что такие личности искренне полагают, будто бы весь мир и все окружающие их люди созданы и живут лишь для них. В своём использовании других людей они неистовы и беспощадны, порой заставляя других решать их личные проблемы, постоянно выслушивать их и идти на разного рода жертвы. Нарциссическая личность считает себя выше того, чтобы идти на компромисс, полностью подминая под свои нужды всех, с кем имеет дело.

4. Отсутствие эмпатии. При общении с нарциссом особенно ярко выделяется односторонний характер такого взаимодействия. Нарциссический человек считает себя вправе требовать сколь угодно много, не отдавая ничего взамен. После такого контакта нередко возникают чувства истощения, опустошённости и ломки себя. На близкой дистанции нарцисс ждёт готовности партнёра примчаться по первому зову в любое время суток, отбросив все текущие дела. При этом непроработанная нарциссическая личность совершенно не умеет мириться с отказом. Сталкиваясь с чужим «нет», она реагирует острыми вспышками ярости.

5. Слабость личных границ. В своих отношениях с другими людьми нарцисс, как правило, занимает властную и поглощающую позицию. Он воспринимает партнёра, как часть себя, нередко пытаясь навязать ему свои привычки, взгляды и вкусы. Поглощая кого-то и пользуясь ресурсами других людей, нарцисс пытается заполнить пустоту в своей душе, которая вызвана отсутствием у него способности по-настоящему глубоко и интенсивно любить другого человека как личность, а не как функцию.

Таким образом, нарциссическая личность представляет собой сплав качеств высокомерия, зависти, отсутствия эмпатии и склонности к эксплуатации других. В начале контакта непроработанная нарциссическая личность может всячески превозносить своего партнёра, но при сближении она неизбежно обесценивает близких, диктует им свои условия, психологически опустошает и использует их.

При дружбе, сотрудничестве и близких отношениях с нарциссом, во-первых, стоит грамотно выстроить комфортные границы и внимательно следить за тем, чтобы они не нарушались. Во-вторых, важно не поддаваться манипуляциям, сохранять хороший контакт с собой, не искать у нарцисса оценок и одобрения и не принимать на веру его обесценивание, за которым стоят внутренние проблемы самой нарциссической личности.

«Если меня не понимают, значит меня нет».

От мысли об этом мозг многих из нас наполняется густым туманом. Становится настолько невыносимо, что нужно защищаться. Например, менять комбинацию слов, переделывая равенство.

 

Не «меня не понимают = меня нет», а «меня не понимают = другого для меня больше нет».

Другой больше для меня не важен и что бы он ни сказал, это не имеет смысла.

Нужно ускользнуть из отношений прежде, чем мы сможем заговорить о взаимопонимании.

Остаться в компании с одиночеством и страхом. Метаться в сомнениях, а могу ли я вообще быть кому-то понятным и интересным.

 

Туман в голове ограничивает видимость: перед глазами только приписанные другому человеку качества и поведение, посредством которых нам легче объяснить собственное отстранение. «Я отстраняюсь, потому что ты меня не понимаешь». Так ли это на самом деле, уже не перепроверяем.

 

Потому что не умеем признавать взаимные различия, не размывая границ собственной идентичности. В голове есть убеждение, что правда может быть одна, и если в диалоге один сумел отстоять свою правду, то второй, автоматически, не прав. Либо эта правда настолько не интересна, что другой даже не удостаивает ее своим вниманием.

 

Нет заинтересованности, значит и нас нет: идентичность расползается на бесформенные фрагменты из невыносимых переживаний самого себя. Мир становится опасным, расщепляется в пограничной парадигме на «своих» и «чужих», где нужно искать «того самого», кому не нужно ничего объяснять - все понятно с полуслова, с кем желания одни на двоих. Чтоб отразиться в другом общими взглядами на жизнь и в этом отражении почувствовать – Я есть.

 

Но реальный мир другой.

 

В нем живут реальные люди, с которыми нужно строить реальные отношения. Как и мы, они тоже чего-то боятся и защищаются от своих страхов. Как и мы, они хотят, чтобы их слышали и понимали, но не всегда могут прямо сказать об этом. Вместо этого спорят, обесценивают, отстраняются, галлюцинируют в собственных проекциях, удерживаясь от риска, который всегда есть в отношениях. Все то же, что делаем мы.

И нет никакого другого способа прояснить, что происходит в наших отношениях, чем начать говорить об этом.

 

Да, страшно. Кажется, что это большой риск и в нем невозможно «выжить». Но ведь любые реальные отношения – это риск.

Рассчитывать на отсутствие риска, значит кормить собственный невроз, погружаться во внутреннее противостояние, в котором никогда нет удовлетворения.

 

Эмоции, опыт проживания которых ничтожно мал, для нас всегда будут казаться такими, в которых трудно «выживать». И чтобы опыт появился, нужно сделать хоть маленький шаг из внутреннего противостояния во внешнее прояснение отношений. Именно прояснение, а не выяснение, как многие это видят.

 

Заметить, что выЖИТЬ в этом можно, если находится в динамическом контакте с собой, с другими, с миром, творчески реагировать на изменения в окружающей среде и в самом себе. Видеть актуальное и «незримое» - то, что в данный момент не осознается, например, скрытые возможности, в том числе и возможности самовыражения. Плавно переходить от одной точки зрения к другой, от понимания своей отдельности и более широкого понимания контекста происходящего, что порой может оказаться очень сложным.

 

Видеть, на какие свои актуальные потребности или предыдущие застывшие гештальты вы ориентируетесь в общении, какие смыслы им придаете, как организуете собственный опыт, что находиться за пределами осознавания и какие реальные выборы у вас при этом остаются.