Публикации с тегом психотерапия (91)

 

 

 

 

Итак, представьте: вы выполняете секретную миссию. Вам  будет необходимо обезвредить атомную боеголовку. Для того чтобы мозг не был поражен смертоносным излучением, он должен остаться в лаборатории. Отсюда мозг будет контролировать тело с помощью системы радиосвязи. Все нервные окончания в пустом черепе будут соединены с микроприемниками и микропередатчиками, которые и будут направлять сигнал напрямую в мозг.

Вас кладут на операцию по удалению мозга. Затем вы пробуждаетесь и задаете себе вопрос: "Где Я"? Действительно, где вы? Ваш мозг лежит в специальной жидкости в посуде, а вы находитесь на кровати. В общем, вы сидите и видите свой мозг. Давайте назовем вас Я1 и Я2. Так вот, Я2 говорит своему Я1: "Ты - мой мозг". Итак, есть Я1 - это ваш мозг, Я2 - ваше тело. Где же вы теперь? На секунду представим - мозг Олега пересаживают Саше. Очевидно, Саша становится Олегом. Ведь именно в мозге находятся все ключевые психологические черты и качества личности и все подробности ее истории. Таким образом, вы являетесь  Я1.

С другой стороны, вы отправляетесь на задание по обезвреживанию бомбы, а ваш мозг спокойно лежит в банке с жидкостью. А может, на секретное задание отправитесь не вы, а радиоуправляемый биологический робот? Или же вы одновременно находитесь и в мозге и в теле? Но вы все-таки оправляетесь на задание. Но не успел завершиться подвиг по обезвреживанию бомбы, как  что-то происходит. Вы перестали слышать, видеть, говорить, двигать руками. В общем,  с отключением последнего передатчика, вы вдруг за секунду переноситесь в лабораторию в свой мозг. Получается, секунду назад вы находились на задании за 100 км от лаборатории, но без мозга. А сейчас вы уже находитесь в лаборатории, но без тела. Значит, нематериальность души подтверждена. Еще бы, когда прекратилась последняя радиосвязь между мозгом и телом, вы со скоростью света поменяли свое месторасположение. И ваша масса, при этом, не увеличилась.

 

Но тут происходит непоправимое. Ученые погружают ваш мозг в сон и, чтобы вас спасти, подсоединяют вас к новому телу. Ведь ваше собственное тело осталось под землей за 100 км, где вы обезвреживали бомбу. У вас появилось новое тело Я3. Ваше новое тело также полностью оснащено радиоконтактами и управляется от Я1.  Скоро вы свыкаетесь со своим новым телом. Ваши новые глаза, ваш взгляд - такие же умные и веселые. Ваш характер не изменился, остался волевым и решительным. Вскоре, подчиняясь чувству ностальгии, Я3 решаете навестить себя Я1 - мозг, который, как и прежде, находится в банке с жидкостью. Я3 заходите в лабораторию, где вас встречают как героя. Перед вами банка, в ней ваш мозг Я1. Вы уже устали от этих превращений, решительно протягиваете руку к выключателю, который управляет системой передатчиков между мозгом и телом, и выключаете его. И продолжаете стоять, хотя думали упасть бездыханным телом.

Вы в шоке, но руководитель лаборатории объясняет вам: "Когда Вас оперировали в первый раз, был изготовлен компьютерный дубликат Вашего мозга. Даже была написана программа, которая работала, как независимая копия - Я4. Программу подключили к передатчикам Я3, так что теперь данная программа получала всю информацию, что и Ваш подлинный мозг. Подобно Вашему мозгу, программа обрабатывала информацию, и выдавала реакцию. Но эта реакция не передавалась Вам, как Я3, а записывалась и сравнивалась. В момент, когда Вы, как Я3, вошли в лабораторию, Вашим новым телом уже руководила программа Я4. Именно поэтому, когда Вы выключили передатчики, Ваше Я3 осталось в живых". 

 

Теперь поговорим о фактах реальной жизни. О синдроме множественной личности или диссоциативном расстройстве идентичности. Это психический феномен, при котором человек обладает двумя или более личностями. Каждая личность имеет собственные типы поведения и собственную память. Обычно, у подобной расщепленной личности есть хозяин - доминирующая по времени личность.
Насколько возможно жить в наше время со своей идентичностью? По официальным данным каждый четвертый из нас должен лечиться в психдиспансере, имея сложные нарушения психики. У  большинства оставшейся части - всевозможные психологические аномалии и расстройства. Государство, олигархи и владельцы бизнеса навязывают нам хозяина. Нами манипулируют и управляют через телевидение,  радио, газеты, интернет и социальные сети; нами манипулируют и управляют через образование, обучение, тренинги; нами манипулируют и управляют и в детсаду, и в школе, и в вузах, и на работе. Более подробно об этом можно прочитать в моей статье Множественные миры Германа Грефа.

 

 

 

Удачи!
Продолжим.

 

Дамиан Синайский,
коуч по лидерству, эксперт-психоаналитик,
руководитель Центра стратегического коучинга и психотерапии "Ценности Инноваций"

Источник: Центр стратегического коучинга и психотерапии "Ценности Инноваций"

 

Диссоциативные  расстройства (диссоциация) – это группа психологических расстройств, определенных как «… нарушение привычных функций сознания, памяти,  личной идентичности или восприятия окружающего».

 

Все диссоциативные расстройства нарушают общие функции пациента, влияют как на социальные взаимоотношения, так и на работоспособность.

 

Диссоциация (раздвоение) – это механизм, позволяющий разуму разделять или делить на части конкретные воспоминания или мысли обычного сознания. Эти раздвоенные подсознательные мысли не стираются. Они могут повторно спонтанно всплывать в сознании.  Их оживляют  пусковые механизмы (триггеры), тригерами могут служить объекты и события, окружающие человека во время травматического события.

 

Процесс диссоциации (раздвоения)  - это серьезный и длительный процесс с большим спектром действия.  Если у пациента (клиента) наблюдается диссоциативное расстройство, это не значит, что это  у него проявление психического заболевания.  Умеренная степень диссоциации может наступить  в следствии стресса; у людей, которые длительное время провели без сна, получили дозу «веселящего газа», во время стоматологической операции или перенесли незначительную аварию, - часто получают короткий диссоциативный опыт. Еще один простой пример диссоциативного расстройства – человек, порою бывает  так всецело заинтересованный книгой или фильмом, что окружающий мир и промежуток времени проходят мимо него незаметно.  Известна диссоциация, связана с гипнозом, который в свою очередь включает в себя временное изменение состояния сознания.

 

Люди часто испытывают диссоциативный опыт в ходе исповедования религии ( находясь в особых трансовых состояниях),  или других групповых или индивидуальных занятиях (медитативные практики, высшая ступень аутогенной тренировки). Эти случаи не стоит воспринимать как «частые/обычные», рассматривая Украину. 

 

Умеренные или сложные формы диссоциации наблюдаются у лиц с  травматическим опытом жестокого обращения в детстве, участников боевых действий, разбойных атак, пыток или при перенесении природного бедствия, автокатастрофы. Диссоциативные симптомы могут развиться  у пациентов с ярко выраженными  проявлениями посттравматического  стрессового  расстройства , или с расстройствами, которые образовались в ходе соматизации (болезни внутренних органов, в результате психологических конфликтов).

 

В состоянии диссоциативной амнезии, пациент не в силах помнить важную личную информацию до такой степени, что ее не возможно оправдать природной забывчивостью. Во многих случаях – это реакция на травматический случай или, когда человек выступал свидетелем жестокого преступления. У пациентов с диссоциативной амнезией может развиваться деперсонализация или трансовые состояния, но без изменений личной идентификации.

 

При диссоциативной реакции бегства, человек временно теряет ощущение личной тождественности и путешествует в другое место, где, как ему кажется, можно найти новую личность себя. Опять-таки, такое поведение чаще всего следует после серьезной травмы или стресса. Для окружающих, кроме того, что пациенты с диссоциативными расстройствами не могут вспомнить прошлое или личную информацию, их поведение не выглядит странным и не вредит обществу. Случаи диссоциативного бегства чаще всего встречаются в военное время или в местностях, подверженных природным катаклизмам.

Основным симптомом деперсонализации является отделение от собственного «я».

 

Деперсонализация, как симптом (а не расстройство), довольно частое явление среди студенческой возрастной группы. Он часто ассоциируется с недосыпанием или употреблением наркотиков «чтобы развлечься» и может сопровождаться «дереализацией»(расстройством восприятия окружающего, например, в ситуациях, когда объекты вокруг кажутся видоизмененными). Иногда пациенты описывают деперсонализацию, как ощущение себя роботом или наблюдение за собой со стороны.

Расстройство деперсонализация также может включать в себя ощущение неподвижности, бесчувственности или потери эмоциональной «живости».

 

Диссоциативное расстройство идентичности (DID) это новое название привычного расстройства множественных личностей (MPD). DID считается наиболее тяжелым диссоциативным расстройством и имеет большинство основных  диссоциативных симптомов.

 

DDNOS (диссоциативное расстройство не указанное в другом месте), приписывается пациентам с диссоциативными симптомами, которые не возможно занести ни в одну из категорий особого диссоциативного расстройства.

Как легкие/умеренные, так и сложные диссоциации, которые случаются у пациентов с диссоциативными расстройствами, происходят в результате набора причин: 

Врожденная способность легко поддаваться диссоциации

 

Повторяющиеся эпизоды психического или сексуального насилия в детском возрасте

Отсутствие человека, который бы поддерживал, утешал и защищал от жестоких родственников

Влияние других членов семьи, страдающих диссоциативными расстройствами, симптомами.

Взаимосвязь диссоциативных расстройств с жестоким обращением в детстве породила глубокие дискуссии и судебные иски, в которых под вопрос ставится точность детских воспоминаний.  

Информация, которая хранится в мозге, функции восстановления и интерпретация памяти еще до конца не изучены.

Основные диссоциативные симптомы:

Амнезия – отмечается провалами в памяти пациента на длительно время (наблюдается  впоследствии травматических событий).

 

Деперсонализация – состояние восприятия, при котором пациент ощущает, что его тело ненастоящее, неестественное, что оно изменяется или исчезает. Некоторые пациенты испытывают чувство отрешенности от своего тела, или наблюдают фильм с собственным участием.

 

Дереализация – все вокруг воспринимается  поддельным. Пациент видит стены, здания или другие объекты, которые меняют форму, размер или цвет. В некоторых случаях, пациенту может казаться, что окружающие его люди – это машины-роботы,  хотя сам он понимает нереальность таких ощущений.

 

Пациенты с диссоциативной реакцией бегства, с DDNOS илиDID часто попадают в замешательство по поводу своей идентичности или придумывают для себя новую личность. Впоследствии стрессового опыта, пациент может вести себя по-другому, нежели ранее, откликаться на разные имена, или не осознавать, что происходит вокруг.

Лечение диссоциативных расстройств может включать психотерапию, медикаментозное лечение или же комбинацию обеих подходов.

 

В случае психотерапии, пациентам часто необходима помощь врача, который специализируется на данной проблеме и имеет опыт в лечении диссоциативных расстройств. Такие знания особенно необходимы, если симптомы пациента выражаются проблемами определения личной идентичности.

Некоторые врачи предписывают транквилизаторы или антидепрессанты от чрезмерной активности, тревоги и/или от депрессии, которые часто встречаются наряду с диссоциативными расстройствами. Однако, пациенты с диссоциативными расстройствами более подвержены к привыканию и зависимости от медикаментов.

 

Гипноз часто рекомендуется в качестве одного из методов лечения диссоциативных расстройств, частично по тому, что гипноз связан с процессом диссоциации. Гипнозспособствует избавиться от угнетающих идей иливоспоминаний. Специалисты, лечащие пациентов с DID, время от времени используют гипноз в процессе «закрытия» альтернативных личностей.

 

Перспективы выздоровления от диссоциативных расстройств различны. Выздоровление от диссоциативного бегства, как правило, происходит быстро. Диссоциативную амнезию можно излечить довольно быстро, но у некоторых пациентов она может перейти в хроническое расстройство. Деперсонализация, DDNOS и DID, как правило, хроническиесостояния. Для лечения  DID потребуется от пяти лет непрерывного лечения.      

 

Знакомо ли вам ощущение «потери себя» в отношениях? Состояние, когда физически, эмоционально начинаешь зависеть от другого человека. От того, близко он или далеко, хочет общаться или нет. 

Помню, когда мобильные телефоны ещё только появлялись, а у меня своего ещё не было, я целый день провела дома в ожидании звонка от любимого человека.. Как оказалось, зря, он так и не позвонил..  Много лет прошло, а я, как сейчас, помню это мучительное чувство беспомощности и надежды одновременно..

Как так случается, что незнакомый до определённого дня человек вмиг становится центром вселенной?

На эту тему я и записала своё новое видео. Что происходит с мозгом во время любовной зависимости и как, зная этот процесс, можно выйти из неё.

Сегодня хочу поделиться своими мыслями и чувствами про зависимое поведение и про то, как его научиться видеть в окружающих Вас людях.

Прежде всего мне важно сказать, что зависимое поведение – это не тот момент, когда человек что-то употребил, например, алкоголь, наркотики, пришёл домой пьяный в невменяемом состоянии, стал употреблять каждый день или проиграл зарплату в карты. Эти ситуации являются финальным этапом зависимости, который всегда имеет предсказуемый сценарий – полная деградация личности употребляющего, проблемы со здоровьем и законом, почти всегда оканчивающиеся тюремным заключением, дорогостоящим лечением или смертью близкого человека. Помимо этих проблем существует ряд проблем менее значительных в сравнении с утратой родного человека – финансовые долги, потеря имущества, родственных связей, много пережитого страха, ужаса, стыда и отвержения со стороны общества.

Зависимое поведение - это нездоровое поведение человека, формирующееся в раннем детстве, в семье, где много гиперопеки, контроля и заботы со стороны старших членов семьи в сторону младших. Такие семьи называют дисфункциональными в силу того, что здоровые функции, отношения и контакты между членами семьи обесцениваются, либо утрачиваются как ненужные в угоду тревоге, недоверию и контролю родителями своих детей. Ребёнку не позволяется пройти все естественные этапы взросления и возрастные биологические кризисы, уготованные природой, из-за очень сильной родительской тревоги, основанной на беспричинных страхах или личностных особенностях мам и бабушек (реже пап и дедушек, но тоже вполне реальных), либо зачастую из-за привычного в этой семье семейного сценария, передающегося из поколения в поколение, в котором детей необходимо тотально контролировать и лишать всяческой свободы выбора, а значит и постепенного взросления. Подрастающее поколение, лишённое возможности проживания собственного жизненного опыта и набивания ряда шишек, установления причинно-следственных связей между собственными поступками и последствиями, вырастает изнеженным и инфантильным, неприспособленным к суровой взрослой жизни, привыкшим решать любые жизненные неурядицы за счёт близких. Такие дети как правило не привыкли работать и обеспечивать себя сами, они привыкли жить за счёт родителей, бабушек и дедушек, пока старшие трудятся на благо удовлетворения интересов уже взрослых детей, потребности которых растут с каждым днём в геометрической прогрессии.

Ребёнок, выросший в семье с подобным семейным сценарием как правило безынициативен, пассивен, инфантилен, избегает трудностей и всяческой ответственности. Такие люди становятся взрослыми только в биологическом смысле, в психологическом же – они по-прежнему  застряли в детстве: кто в младшем школьном возрасте, кто в подростковом, а некоторые и в дошкольном. Это правда, всё зависит от того в каком возрасте в ребёнке убили инициативу и желание познавать мир. Это «взрослые мальчики и девочки», которые порхают как бабочки с места на место, меняя работы и отношения при возникновении малейших затруднений, в их жизни постоянно присутствуют «сволочи-начальники» и «негодяи-партнёры, друзья, коллеги», которые их не понимают, унижают, обижают. У них всегда находятся очень веские рациональные аргументы в защиту своего поведения, очень хорошо работают защитные механизмы психики, которые не дают человеку возможности взглянуть на себя и своё поведение честно.

Если вы хорошо распознаёте собственные чувства и реакции, то с появлением зависимого человека в вашей жизни, появляется некоторое замешательство, удивление, раздражение и злость в ответ на его поведение такое непохожее на ваше собственное, появляется желание дистанцироваться, и это вполне здоровая реакция в ответ на больные проявления личности. Также может появиться и сильная включённость в человека, желание помогать, спасать, направлять… и вот эта реакция опасная для Вас самих, показывающая Вашу собственную созависимость, а значит высокую вероятность залипания в дисфункциональных отношениях, из которых выбраться с наименьшими потерями для себя сможет далеко не каждый. Созависимые отношения могут складываться не только в личном формате, это могут быть и дружеские отношения, и рабочие, главное условие, чтобы была жертва обстоятельств, которую непременно нужно спасти.

При встрече с зависимым поведением человека каждый решает сам для себя – выходить из больных отношений или оставаться в них, самое главное для себя понимать – для чего мы это делаем и зачем остаёмся в болезни другого человека, нередко подпитывая её своей поддержкой и желанием спасти. Осознанность своих чувств и реакций – ключ к собственному благополучию и безопасности.

Берегите себя и своих близких.

«Не переживай».
Или так: «не обращай внимания», «нельзя так расстраиваться, сердце пожалей», «все будет хорошо, не думай об этом».

 

В моем детстве подобной «поддержки» было много. Пожалуй, только такая она и была. Я даже помню выражение лица мамы при этом: испуг в глазах, растерянность и суетливость. Она мгновенно начинала утешать, находить способы, чтобы вернуть контроль над ситуацией и предупредить мои слезы. Если слезы случались, говорила, что такая реакция очень вредна и плохо скажется на моем сердце.

Видя ее испуг, я сама пугалась. Не знаю, чего больше: то ли того, что не смогу справиться с переживаниями и мне будет намного хуже, то ли того, что так пугаю маму. Наверное, это про страх разрушить себя и другого рядом с собой. Ответственность не только за свои чувства, но и за чувства других.

 

Во взрослом возрасте мы интегрируем родительскую часть внутрь себя и уже взрослая, я продолжала успокаивать себя привычным «не переживай».

Было сложно плакать в чьем-то присутствии, делиться своими переживаниями. Как только я обнаруживала чувства, которые пугали меня своей интенсивностью, я быстренько сбегала в рационализацию или нечувствительность. Ну там, порассуждать, почему другой хамит или игнорирует – чем не замечательная идея. Или убедить себя, что ничего такого он не имел ввиду, просто обстоятельства такие.

 

Только вот зрение с каждым годом ухудшалось и сутулилась сильно.

Наверное, чтобы не видеть очевидного и не отсвечивать в присутствии других людей.

 

А потом произошло событие, которое стало точкой невозврата к прежним способам «не переживания». Событие, которое снесло все защитные сооружения, которые я возвела на границе между собой и окружающим миром.
Запредельная боль, страх и злость вырвались наружу, уничтожая в старом качестве и, тут же, рождая в новом – в качестве живого человека, а не каменного титана, который на своей спине держит ответственность за чувства других людей.

 

Наши чувства не что иное, как преобразующая энергия, которая рождается на границе контакта. Своеобразные ворота в мир наших желаний и потребностей. Это место, в котором содержится какое-то послание для нас и «не переживать» — это прямой путь к развитию различных психосоматических симптомов, зависимостей.
Когда психика больше не может сдерживать эмоции, тело предоставит пространство для разворота внешних проблем на внутренние. Болезни, зависимости, личностные расстройства, например.

 

Отрицая проблемы внутри (блокируя выход своих переживаний во внешнем мире), мы создаем их снаружи.

 

  Самооценка. Что значит это слово? Каждый вкладывает свой смысл в его определение. Но в общем все сводится к одному: самооценка – это то, как человек воспринимает себя, как он чувствует себя в одиночестве и, особенно, при взаимодействии с другими людьми, как он относится к своим словам, действиям, поступкам, какую оценку им дает. Фактически – это оценка самого себя, от слова САМО- (сам) и -ОЦЕНКА (оценил).

  Наша самооценка формируется в раннем детстве. Мы познаем себя через другого, в контакте с другим человеком. Для младенца это важные для него люди, от которых он зависит до определенного возраста. Ему крайне важно их представление о нем и отношение к нему. В первые годы жизни таким важным человеком является материнская фигура. Когда мама любит своего ребенка и проявляет свою любовь, когда рядом с ней он чувствует себя в безопасности, его потребности удовлетворяются, она принимает своего малыша в любых его проявлениях и контейнирует (это значит, что она не терпит из последних сил, а хорошо знает себя и свои чувства и умеет с ними обходиться), тогда можно говорить о благополучном развитии младенца и формировании у него в дальнейшем устойчивой самооценки. Если мама любящая, заботливая, искренняя и поддерживающая, то ребенок растет достаточно открытым, общительным, уверенным в себе и в своих силах. В любящих глазах он находит отражение себя хорошего, ценного, важного и любимого. Если происходит отыгрывание на ребенке своих детских травм, его часто наказывают, игнорируют, диктуют условия, при которых он будет любим или отвергнут (таким мы тебя любим, а такой ты нам не нужен), не хвалят за достижения, то это прямой путь к неуверенности в себе. Самооценка такого человека в будущем будет либо достаточно часто низкой, либо колеблющейся от сильной неуверенности в себе до ощущения превосходства.

 

  Я очень осторожно отношусь к таким определениям, как высокая или низкая самооценка. Потому что для меня состояние человека с постоянно высокой самооценкой, как и с хронически низкой, вызывает много вопросов. И то и другое не является нормой, а скорее патологией. С низкой самооценкой все понятно – с этим запросом чаще всего обращаются к психологу, на эту тему ведется огромное количество различных тренингов и семинаров. Но никто не затрагивает тему высокой самооценки, как перманентного состояния. А ведь это две полярности одного и того же – неуверенности в себе. Когда человек сильно не уверен в себе, он очень боится обнаружить эту свою часть. И тогда он пытается создать иллюзию успешности, уверенности и всемогущества. И люди, возможно, ему поверят, при одном НО – ненадолго. При более близком знакомстве раскрываются все карты. Потому что как бы человек не старался внушить другим свое превосходство и уверенность, транслирует он все равно себя иначе. Это не заметно глазу, не озвучивается в беседе. Это то, что просто чувствуется. Такие себе невербальные посылы, которые сигналят о том, что под маской самоуверенности прячется ранимый и смятенный.  

 

 

  Невозможно заставить себя быть уверенным, не боятся, не волноваться, не стыдиться, не приходить в ужас, не испытывать чувство вины. Можно стараться создавать впечатление, не замечая непрошеных чувств, оставаясь при этом нечувствительным к себе. Пытаться усилием воли делать из себя бога приводит к тому, что человек рано или поздно (лучше рано) замечает себя практически на том же уровне, с которого начал. Усилий для этих попыток потрачено много, а результат всегда неудовлетворительный. Потому что внутреннее состояние остается неизменным – сильная неуверенность, всегда недостаточно хорош. Сомневаться, т.е. испытывать неуверенность, в своих силах и в правильности выбора нормально. Не нормально, когда сомнения одолевают постоянно, также как и их полное отсутствие. И это те самые полярности.

  Стремление к идеалу – это всегда недооцененность себя в настоящий момент времени. «Я сейчас какой-то не такой, а вот если сделаю то-то и то-то…». Эта гонка за призрачным образом создает много напряжения, вводит в состояние тревоги, человек часто испытывает стресс, постоянно следит за тем, чтобы казаться, не опозориться, не провалиться, не упасть. И все время где-то в глубине души есть страх, что увидят, заметят. Что если чуть-чуть дать себе расслабиться, все увидят, какой он на самом деле.

 

  Что же со всем этим делать? Как можно изменить свою самооценку, чтобы не кидало из крайности в крайность или не оставляло выбора при нахождении в хронических состояниях неуверенности или высокомерия? Быть, а не казаться. Учиться быть собой, а не казаться кем-то другим. Принимать себя со всеми своими недостатками и тараканами в голове. Принимать себя слабым, иногда сглупившим, растерянным, предавшем, стыдящимся, обиженным, виноватым, боящимся, гневным….разным. Человек – это не только хорошие его части, это и те части, которые принято считать отрицательными и прятать от чужих глаз. Они есть в каждом из нас и отрицать их в себе, значит отрицать какую-то часть себя, не быть единым целым, цельной личностью. Собрать себя воедино, признать себя разным и принять все части себя такого разного – вот путь, который приведет к стабильной самооценке в балансе и к уверенности в себе. Существует Теория парадоксальных изменений, автором которой является Арнольд Бейссер и звучит она так: «Изменение проис­ходит тогда, когда человек становится тем, кем он на самом деле является, а не тогда, когда человек предпринимает попытки стать тем, кем он не является.»

  Уверенность в себе равно цельность. Что отличает людей со стабильной самооценкой от тех, кто ее искусственно взращивает? Естественность в поведении. Человек, который не пытается обмануть себя и других, накидывая на себя белое пальто, хорошо знает все свои достоинства и недостатки. Он открыт, искренен и честен в первую очередь с собой. И с другими. Про него можно точно сказать – он цельная личность.

 

 

  И еще добавлю, я за баланс, за золотую середину. Когда самооценка не завышена и не занижена, а находится где-то посередине. Человек находится в среде, в окружении близких, друзей, коллег, родных и в зависимости от того, где он и с кем, происходят колебания самооценки. Смотрит любимый человек обожаемым взглядом, похвалил начальник, друзья посмеялись над твоей шуткой, успел сделать запланированное – самооценка растет. Не успел сдать отчет, друзья забыли пригласить на праздник, растерялся, забыл, не позвонил, смалодушничал, не ответил на грубость – самооценка чуть-чуть пошла вниз. Если мысленно представить шкалу и отметить середину цифрой 0, то в балансе самооценка у достаточно уверенного в себе постоянно колеблется в пределах +5,-5, например. Что-то не получилось, раз -3, допустим. Потом выровнялось и поднялось до +3, когда после неудачи получил от кого-то поддержку или сам взял и все исправил. И это не крайности, когда по шкале самооценки происходят скачки от +10 до -10. Или постоянно на +10, -10. Стабильно конечно, но очень несвободно.

 

  Любите себя, принимайте себя всякими, признавайте за собой право на ошибку, умейте прощать и просить прощения, будьте собой, не стремитесь быть далеким идеальным образом, подменой себя живого и настоящего и ваша самооценка будет достаточной для того, чтобы чувствовать себя живым, нужным, ценным и любимым.  

 

© Ирина Ширяева

В течение всей жизни человек неизбежно сталкивается со множеством кризисов, которые сопровождают моменты его перехода из одного возрастного, профессионального или социального статуса в другой. Кризис – это период, когда один значимый жизненный этап подошёл к концу, а другой ещё не начался. Такие периоды часто сопровождаются внутренними противоречиями и обострением проблемы поиска жизненных смыслов и ориентиров. 

 

Кризис 30 лет может быть привязан к возрасту лишь условно, поскольку у каждого свой темп личностного и социального развития. Как правило, к 30 годам человек разрешает базисные задачи социализации и взросления, достигая определённого постоянства в жизни. Сознавая, что значительный путь уже пройден, человек начинает оценивать то, насколько правильный путь он для себя выбрал, насколько по-настоящему реализовался в том, о чём мечтал в юности, насколько его жизнь отвечает его внутренним потребностям и идеалам. 

 

Главными характеристиками кризиса 30 лет являются: 

— Потеря смысла жизни и сожаление о потраченном впустую времени; 

— Проблемы с поиском самоопределения и выбором дальнейшего направления своей жизни; 

— Критический анализ собственных достижений и понимание того, что достигнуто либо слишком мало, либо не то, чего на самом деле хотелось; 

— Чувство ограниченности собственной жизни и сложности её перестройки в желаемом направлении; 

— Острое переживание конечности жизни, быстротечности времени и страх не успеть сделать что-то очень важное; 

— Переоценка ценностей, поиск новых смыслов и духовных опор. 

 

Первые переживания кризиса 30 лет часто возникают в связи с ухудшением физического здоровья человека, которое вносит понимание, что с возрастом мы не молодеем, и если пройденный путь не вызывает чувства внутреннего удовлетворения, пора что-то менять, иначе потом может стать слишком поздно. Иногда в процессе такого кризиса человек осознаёт, что долгое время жил не своей жизнью, а делал то, чего ждал от него окружающий социум. В некоторых случаях, напротив, кризис может быть вызван тем, что в 30 лет общество требует от человека психологической зрелости и определённости, но он ещё не успел достичь желаемого им уровня взрослости. 

 

 

1. В первую очередь, важно не уходить от кризисных переживаний, а уделить им должное время и внимание. 

2. Поскольку кризисные периоды отнимают много сил, необходимо позаботиться о собственных психических и физических ресурсах, найти приятные для себя способы их восполнения. 

3. Огромную роль в преодолении кризиса играет окружение человека. В момент кризиса не стоит бояться просить о помощи и поддержке окружающих, а лучше всего обратиться к профессиональному психологу. 

4. Главными задачами кризиса 30 лет являются принятие прошлого опыта и разработка плана дальнейшего жизненного пути, поэтому очень важно проявить уважение к своему прошлому и сознательно подойти к тем изменениям, в которых нуждается ваша душа. 

 

 

Лариса очень любила психологию. Это была самая долгая любовь в ее жизни – целых семь лет. Она побывала почти на всех тренингах именитых мастеров. Заглянула к Ройтману и Лабковскому. Параллельно училась гештальту, когнитивно-поведенческой терапии и работе с метафорическими картами. Запоем читала Юнга, Фрейда и Берна. Свободно могла дискутировать с психоаналитиками, гештальтистами и нлперами на профессиональных конференциях. Диагностировала себе нарциссическое личностное расстройство, контрзависимость и избегающий тип привязанности. 

 

Только в ее собственной жизни все эти знания и диагнозы не принесли счастья и спокойствия. Она по-прежнему не могла построить более-менее длительные отношения. Работала на очень престижной и высокооплачиваемой работе, которую ненавидела всеми фибрами души. А еще тридцать пять видов хобби помимо психологии не доставляли удовольствие и не помогали отдохнуть и расслабиться, как обещали психологи.

 

Она знала очень много психологов. В какой-то момент даже решилась пойти на индивидуальную терапию. Но как-то все не складывалось. То появлялась неотложная работа, то очередной бурный роман, то незапланированный отпуск. В череде дел и впечатлений Ларисе казалось, что все ее проблемы надуманы, раздуты и не важны. Все у нее чудесно и восхитительно!

 

 

А потом случались расставание, неудача или – самое ужасное – свободное время, когда хотелось выть непонятно от чего, и Лариса шла на сайты с психологами. Изучала анкеты, отзывы, читала статьи и смотрела ролики. Иногда даже звонила, писала и договаривалась о встрече. Еще реже – доходила до кабинета. Но дальше одной-трех встреч дело не шло. То опять бурная жизнь затягивала и растворяла все проблемы, делая походы к психологу бессмысленным и неоправданно дорогим хобби. То психолог казался непрофессиональным и жадным. Потому что не способен за несколько встреч дать ей необходимые ответы, а призывает к непонятной долгосрочной работе, выстраиванию доверия. На тренингах и трех часов хватало для получения инсайта без всякого доверия.

 

Иногда попадались профессионалы, которые с порога ставили ей точные диагнозы, скорее подтверждая ее собственные мысли. Но дальше этого дело тоже не шло. С такими психологами Лариса ощущала себя глупой школьницей, которую учит жизни ее же ровесник. Еще и платить за такое унижение она не собиралась.

 

В общем, все было не то, и не так.

 

Лариса была убеждена, что есть в ней какие-то изъяны, которые мешают в отношениях с людьми и в способности получать удовольствие от жизни. Она даже знала, что это! И в теории даже знала, как это исправить. Все это она приносила психологам, желая лишь ответа на вопрос «что делать с этим на практике?» А они начинали расспрашивать, что, да как устроено. Это Ларису бесило и вызывало сильные сомнения, что перед ней вообще психолог. Она же ясно говорит – нарциссическое расстройство. Чего тут непонятного?! А если психолог не знает, что это такое, то Нэнси МакВильямс в помощь.

 

На самом деле Ларисе очень не хотелось рассказывать такие личные и интимные подробности своей внутренней жизни и психической реальности какому-то совершенно чужому человеку. Максимум, на что она была готова – это принести свой диагноз. Такой обезличенный, сухой, холодный. Который не имеет к ней прямого отношения. Ведь, если его убрать, то она сразу станет другой: лучше и счастливее.

 

Стать лучше, правильней, эффективней и конструктивней – было ее целью. Именно на это были направлены все ее мысли и усилия. И меньше всего ей хотелось копаться в своем прошлом и настоящем, своих чувствах и переживаниях. Потому что все, что там есть, может вызвать в другом человеке лишь чувства отвращения, брезгливости, страха и злости. Ничего иного и быть не может. Никто не хочет сталкиваться с болью, мраком, пустотой, холодом, уродством. Даже психологи.

 

На редких индивидуальных сессиях, когда было совсем больно и плохо, Лариса все же приоткрывала завесу своих переживаний и показывала кусочек. Рассказывают, что помогает выговориться. Но не Ларисе. Несмотря на то, что ей в ответ сочувствовали и сопереживали, она не верила в искренность слов. Ведь это работа психолога – сочувствовать. На самом деле, в глубине души, он наверняка испытывает к ней отвращение и презирает за малодушие. И Лариса ругала себя за излишнюю слабость и откровенность, от чего ей становилось еще хуже. Естественно, к этому психологу она больше не приходила.

 

 

Тем не менее, после таких встреч что-то в Ларисе менялось. Через пару дней она замечала, что ей становится проще, спокойней и свободней дышать. Совсем чуть-чуть, но все же. Это было удивительно и не укладывалось в голове, расходилось со всем, что Лариса думала про помощь психолога. Лариса оставалась прежней, не менялась, но чувствовала себя лучше. Очень странно.

 

В эти моменты ей стали встречаться статьи, книги и видео гештальт-терапевтов, которые рассказывали о парадоксальной теории изменений Бейссера. Она состоит в том, что «изменение происходит тогда, когда человек становится тем, кем он есть, а не тогда, когда он старается быть тем, кем не является». Это была новая и удивительная мысль. Это было не про осуждение и исправление себя, а про доброжелательное принятие. Про замечание, узнавание, исследование своих особенностей, из которого уже логически вытекает ответ – что с этим делать и надо ли. По этой теории только она, Лариса, может узнать, какие изменения ей нужны, и как к ним прийти. Психолог здесь присутствует рядом, помогает пережить сильные чувства, высвечивает слепые пятна, но не дает готовых решений и ответов. Похоже, именно про это твердили многие психологи, у которых Лариса была.

 

***

В этот раз Лариса шла на терапию с намерением задержаться в ней дольше, чем на три встречи. Она не торопилась быстро оголяться и вывалить все интимные подробности в первые пятнадцать минут, как было раньше, и ждать вердикта специалиста.

 

Лариса присматривалась к реакциям терапевта и решала, может ли поверить в искреннее отношение к себе человека напротив. Правда ли он сочувствует и понимает, или осуждает и пугается ее реакций. Интересна ли ему личность Ларисы, или он знает «правильные» способы жить и будет их предлагать, игнорируя ее опыт. Может ли она опираться на него в минуты растерянности, или останется один на один с болезненными переживаниями. Похоже, именно этот этап психологи называли преконтактом и выстраиванием доверия.

 

Через какое-то время, поверив, что не останется одна со своей болью, Лариса все же решилась прикоснуться к тем переживаниям, которые были давно и глубоко спрятаны внутри нее. Решилась взглянуть на то, какая она сейчас, как она живет, устраивает ли ее это.

 

Так потихоньку распутывался клубок из ощущений, мыслей, эмоций, реакций и желаний, постепенно становился видимым уникальный узор личности Ларисы. И в этот момент как-то легко и естественно стали происходить долгожданные изменения в ее жизни.

 

 

 

PS. Персонажи выдуманы, а совпадения с реальными людьми и событиями случайны.