"А вы мне точно поможете?", - тот вопрос, который психологи
часто слышат от недоверчивых клиентов. Во многих объявлениях,
направленных на поиск психолога, также встречается фраза "готов
платить только за результат". Но для того, чтобы суметь извлечь из
терапевтической ситуации пользу и получить реальный результат,
прежде всего, важно заранее оценить реалистичные возможности
психотерапии и сформулировать адекватный им запрос. Именно на это,
как правило, уходит весь первый сеанс, а то и блок сеансов,
поскольку без психологического образования и понимания того, как
работает психотерапия, человеку бывает сложно понять, где
заканчиваются его фантазии о чудодейственном изменении ситуации и
открываются реальные возможности. В соответствии с этими
возможностями и идёт дальнейший поиск решения, в процессе которого
клиенту может что-то подойти, что-то - нет.
Апробация рабочих гипотез требует времени. Например, если у
клиента проблемы в сфере личной жизни, психолог может предположить,
с чем это связано, дать клиенту время подумать, сориентироваться в
себе, принять или отвергнуть гипотезу. И каждое "да" или "нет"
рабочей гипотезе психолога, каждый новый инсайт - неотъемлемая
часть психологической работы, которая совершается и психологом, и
клиентом одновременно. Если бы она совершалась только психологом,
это было бы больше похоже на магическое воздействие, внушение или
хирургическую операцию. Если бы она могла совершиться только
клиентом, ему было бы незачем обращаться за помощью.
Поэтому ответ на вопрос "а вы мне точно поможете?", "а это
точно сработает?" может лежать в нескольких плоскостях. С одной
стороны, любая терапия работает и не проходит бесследно. Любой
психотерапевтический сеанс позволяет клиенту лучше разобраться в
себе, структурировать мысли и переживания, выговориться и, в
большинстве случаев, узнать что-то новое о ситуации. Даже в тех
случаях, когда сеанс кажется совсем бесполезным, беседа с
профессионалом запускает внутренние процессы, после которых человек
выходит из кабинета психолога уже немного другим, т.е. с уже иным
взглядом на проблему. Но, поскольку эффект терапии накопительный, и
порой нужна серия сеансов для того, чтобы защиты стали более
гибкими, картинка сложилась в целое и случился какой-то важный
инсайт, после одного-двух сеансов этот эффект может быть
незаметным.
Однако далеко не всегда даже заметный эффект устраивает
клиента. Не всегда устраивают клиента и возможные способы решения
проблемы. Иногда человеку трудно смириться с тем, что некая часть
реальности не находится в зоне его контроля, и он никогда не сможет
изменить другого человека или, например, в одиночку сохранить брак,
если этого не хочет жена. В случаях, когда в проблему вовлечены
другие люди или даже системы, можно пробовать меняться самому,
изменять свои реакции, пересматривать своё восприятие ситуации,
экспериментировать с ситуацией контакта, но часть влияния на
ситуацию всё равно останется у других людей, которых нет в кабинете
и у которых нет запроса на терапию, чтобы психолог мог чудесным
образом изменить и их. Высока вероятность, что контакт с этими
людьми начнёт меняться, когда клиент будет иначе строить его, но,
поскольку это другие люди, которые сами решают, откликаться на эти
изменения или нет, поддерживать новую форму контакта или нет,
психолог не может дать никаких гарантий за них.
Поэтому в случаях, когда клиент надеется, что он придёт к
психологу, и его жизнь тут же изменится сама собой, либо когда он
хочет получить чёткие рекомендации относительно того, как общаться
с матерью, женой, дочерью, коллегами по работе и начальством, чтобы
всё складывалось удачно, к сожалению, невозможный запрос обречён на
провал. Психотерапия может помочь ему наладить контакт с самим
собой и со своими чувствами, стать более гибким и адаптивным,
творчески приспосабливаться к разным ситуациям, ставить перед собой
цели и не бояться достигать их, понятным для других людей образом
заявлять о своих потребностях и договариваться с ними, легче
переживать фрустрацию и стресс, меньше разрушаться при кризисах, но
она не может предложить ему универсальных инструкций, которых
просто не существует. Не может она и "починить" что-то в нём,
поскольку психика человека - не механизм, а терапевтический подход
к ней требует тонкости, бережности, осторожности и терпения.
Кроме того, нереалистичное восприятие психолога и психотерапии
препятствует получению от терапии даже минимальной пользы,
поскольку, ожидая гораздо большего, клиент может не брать текущий
результат. Так, ожидая, что психолог выдаст ему инструкции для
гармонизации отношений, он может игнорировать терапевтическое
воздействие, направленное на то, чтобы вернуть ему свободу и
ответственность. Или, надеясь, что психолог сделает что-нибудь с
ним, как с объектом, чтобы он больше не тревожился и не переживал,
он не даёт специалисту помочь ему всесторонне разобраться в
ситуации, понять свою роль в ней и вернуть контакт с
собой. Несовпадение ожиданий и реальности приводит к тому, что
встреча между психологом и клиентом, которая могла бы привести к
изменениям, откладывается или вовсе не происходит. Именно поэтому
на первых сеансах полезно прояснить, какая часть запроса поддаётся
проработке, насколько глубока проблема, какие стратегии терапии
будут применяться и какого участия клиента потребует этот
процесс.
Важным является и тот факт, что терапия не всегда даёт
предсказуемый результат, поскольку не все люди достаточным образом
знают себя, чтобы прийти к терапевту с аутентичным запросом. И за
поверхностным запросом "хочу работать как можно больше и
эффективнее" может вскрыться другая, более глубинная проблема
нарциссических ожиданий родителей от клиента, его недостаточной
сепарированности от них, проживания не своей жизни, компенсации им
посредством работы и достижений потребности в любви. Таким образом,
в процессе терапии иногда выясняется, что человек пришёл с ложным
запросом, либо что для продвижения в заявленной им теме необходима
проработка смежной проблемы, без которой запрос не сможет быть
разрешён.
В какой же мере психолог может гарантировать результат? Лишь в
той мере, в какой клиент проявляет открытость к работе и готовность
к исследованию его проблемы и всех возможных способов справиться с
ней.
