Публикации с тегом гештальт-подход (8)

Читаю Фуко и думаю о том, что слишком много проблем в любых межличностных отношениях вертится вокруг мнимой проблемы власти. Пустой вопрос: кто выше, а кто - ниже. Особенно, кстати, это касается гендерных проблем. Но затрагивает и другие сферы жизни. Например, "а как же я, такой великий талант, буду курьером подрабатывать - унизительно". Но не было никакого позора в том, что Бёме был сапожником; это не помешало ему создать прекрасную философию.

 

А на самом-то деле власти нет, это битва за пустой орех. Есть всякие награды, которые люди придумали (они не объективны, как и все социальное - оно относительно, специфично для культуры и временно, на него нельзя опираться). Есть неравное распределение - твой потенциал здоровья, условия, в которых ты вырос. На этом вся власть над тобой природы и социума заканчивается. Но её пытаются искусственно удержать какими-то мифическими символами отличия. И специально все так устроено, чтобы создать мнимую проблему власти, но никогда нельзя было ее решить. Чтобы ты был вынужден все время ставить себя в позицию ниже, заслуживая позицию выше. А власть недосягаема, потому что ее нет. Идея власти создана, чтобы использовать людей, - чтобы мотивировать их кому-то служить в надежде получить ее.

Проблема власти типично стоит и во всяких гендерных/отношенческих вопросах по типу "не буду унижаться - первая не напишу". Или в попытке вычислить соотношение - мол, я с такими-то регалиями, а ты - нет => я лучше, а ты хуже, и главное - не быть ниже. Но, если ты "выше", то ты выше на фоне кого-то, кто "ниже", а с какой стати ты решил, что кто-то ниже тебя? Для этого нет оснований, и отсюда религиозная легитимация власти - от бога, бог так решил.

Всему этому можно противопоставить гештальт-психологию и терапию, которая рекомендует откликаться непосредственно на свое чувство и переживание, а не на всю эту мишуру статусов "выше/ниже". Проживать свою жизнь подлинно вместо того, чтобы изводить себя вопросом "а что обо мне подумают, как меня оценят?", когда в большинстве случаев о тебе не думают ничего, а думают о том, что подумали о них ;) . Задаваться вопросами, хочу я сейчас чего-то или нет, интересен мне кто-то конкретный или нет. Если есть импульс, осталось только найти форму для его воплощения. И в реализации таких спонтанных импульсов проблема власти полностью исчезает. В импульсе/отклике нет "выше" и "ниже", т.к. все импульсы одинаково важны и ценны. Помимо философии, ты можешь любить заниматься сапогами. Или предпочитать, потому что так тебе лучше, легче и удобнее. И не надо думать о каких-то статусах, потому что, по сути, нет никаких людей, которые бы были выше или ниже тебя. Есть люди с другими предпочтениями и интересами, которые могут сходиться или расходиться с твоими. И хорошо, когда каждый следует чему-то своему, непосредственному, находя для этого культурную форму. Именно культурная форма страхует от беспредела и насилия. Один и тот же импульс может быть выражен по-разному. В культуре этих форм полно, но созданию новых форм и творческой адаптации она тоже открыта.

Сожаление - то болезненное чувство, с которым клиенты часто приходят на консультации. Иногда это действительное сожаление, а иногда - страх перед сожалением в будущем. Сожаление часто касается важных для человека моментов, в которых он выбрал поступить именно так, а не иначе. Например, разойтись с партнёром или развестись, а не продолжить отношения, уехать в другую страну, выбрать один, а не другой университет, одну, а не другую работу. В теме сожаления всегда присутствуют какие-то упущенные возможности, которые не были реализованы, и в той форме, в которой они были тогда, реализованы они быть уже не могут. 

 

 

Во-первых, справиться с чувством сожаления можно только тогда, когда человек уважает себя и любой свой выбор. Делая выбор, мы всегда от чего-то отталкиваемся и на чём-то основываемся. В одних случаях мы прислушиваемся к интуиции, в других - к мнениям других людей, в третьих - самостоятельно собираем информацию и пытаемся принять сознательное и рациональное решение, в четвёртых - пытаемся избежать того, чего боимся и что нам неприятно. В этом смысле, любой выбор имеет место быть, и любой выбор может быть здравым. То, от чего мы отталкиваемся в момент выбора, является для нас ведущей мотивацией и поддержкой. Если мы в достаточной мере не доверяем себе, нам проще попросить кого-то о совете; если интуитивно нас что-то притягивает или отталкивает, это говорит о том, что в нашем выборе есть достаточно серьёзный мотив, который сейчас нами не осознаётся. Поэтому любой выбор делается из актуальных потребностей человека, которые очень важно признать и принять как в момент выбора, так и впоследствии. И, если мы выбрали что-то, в тот момент нам почему-то было важно поступить именно так, а не иначе.

 

Во-вторых, в любом серьёзном выборе есть момент неизвестности и неопределённости. Заранее знать наверняка, к чему он приведёт, мы не можем, и в этом порой нас обманывает интуиция, а рациональный анализ ситуации также не всегда оказывается достаточно точным. Делая выбор, мы попадаем в открытую ситуацию, где будущее ещё не определено, и именно в момент выбора мы начинаем творить это будущее. Альтернативный же выбор остаётся за пределами того, что мы решаем творить и продолжать. Не идя по пути альтернативного выбора, мы оставляем его последствия неизвестными. Поэтому впоследствии мы никогда точно не можем сказать, что альтернативный выбор был бы для нас лучше, ведь это тот путь, по которому мы не шли.

 

В-третьих, в ситуациях серьёзного выбора человек нередко испытывает нехватку ресурсов. Это могут быть информационные ресурсы - нехватка нужной информации. Дефицит времени, либо нехватка поддержки со стороны. В этом смысле, делая выбор, мы опираемся на те ресурсы, которыми располагаем сейчас. И, если позднее появляются новые ресурсы, исходя из которых мы могли бы сделать другой выбор, это уже совсем другая ситуация. Поэтому, осмысляя любой выбор, важно понимать, что в тот момент мы сделали всё, что могли, и не могли сделать больше.

 

В-четвертых, сожалея о прошлом, мы часто склонны идеализировать это прошлое и обесценивать то, что у нас есть сейчас. Так, нам может казаться, что сейчас наша жизнь была бы идеальной, если бы тогда, в прошлом, мы не уволились с хорошей работы по какой-то пустяковой причине, либо выбрали бы поговорить с партнёром и наладить отношения вместо того, чтобы расстаться. Такой альтернативный сценарий периодически проигрывается в голове у людей, которые о чём-то жалеют. И в этот момент они игнорируют тот опыт, благодаря которому они стали теми, кем являются сейчас. Например, какой-то прошлый выбор может казаться нам абсурдным и глупым с высоты обретённого после него жизненного опыта. Но в этот момент обесценивается то, что такую оценку ситуации мы можем дать только на основе уже пройденного нами пути. Тогда, когда мы делали выбор, этот путь ещё не был пройден.

 

В-пятых, сожаление о прошлом часто тесно связано с темой неудач. Сожалеющие о прошлом люди нередко не могут принять свои неудачи, простить себя за них, извлечь из них опыт, отпустить их и пойти дальше. Тема отношения к своим ошибкам и неудачам более глобальна, и за ней встречается установка "я должен делать всё правильно", "мне нельзя ошибаться". Нетерпимость к собственным ошибкам заставляет человека постоянно ругать себя за них и жалеть о тех ситуациях, где они были сделаны. В этих случаях, чтобы справиться с болезненными переживаниями сожаления, важно найти в неудачах и что-то хорошее. Вполне возможно, что именно благодаря неудачам человек добился чего-то другого, либо благодаря неудачам он закалил свой характер и стал мудрее, либо благодаря какой-то неудаче в его жизни произошло важное событие или важная встреча. Сталкиваясь с такой проблемой, психолог пытается вывести клиента за пределы оценочного, категоричного и чёрно-белого мышления в рамках "хорошо" и "плохо". С одной стороны, неудача - это, конечно же, плохо, ведь, когда мы сталкиваемся с ней, фрустрируются наши потребности, мы не достигаем желаемого, расшатывается наша вера в себя. Но, с другой стороны, неудача открывает возможности - пойти другим путём или попробовать ещё раз. И неудача даёт возможность осмыслить, каких ресурсов не хватило для достижения успеха и где можно было бы их взять, а, значит, лучше понять себя, осознать свои потребности и возможности. 

 

С точки зрения экзистенциальной психологии, какой бы выбор мы ни сделали, мы никогда не можем быть довольны и удовлетворены им на все 100%, потому что любой выбор подразумевает отказ от чего-то другого - того, что мы не попробовали и не испытали. Но, когда мы сожалеем о каком-то выборе, это означает, что прошлая ситуация для нас не завершена, а выбор не был сделан нами всем сердцем. Какая-то часть нас ещё находится в прошлом, "там и тогда" и продолжает выбирать, несмотря на то, что в настоящем выбор уже свершился. В этих случаях важно, чтобы человек вернулся в ту точку выбора, в которой он застрял, и из настоящего дал себе поддержку, в которой нуждался тогда.

В повседневных коммуникациях мы все сталкиваемся с неприятными моментами и неловкими ситуациями. Бывают моменты, когда собеседник вдруг затронул нашу больную тему, напомнил кого-то из прошлого, либо просто произошло недопонимание. В эти моменты у нас часто включаются защитные психологические механизмы или механизмы избегания контакта. Например, в ответ на непонимание человек внезапно может уйти в себя или начать воспроизводить какой-то поведенческий паттерн из прошлого. И тогда контакт с другим человеком теряется, а, значит, теряется возможность взаимной искренности, прояснения ситуации и достижения понимания. Именно из-за такой потери контакта часто происходят ссоры и разрывы отношений. 

 

В гештальт-подходе выделяются следующие механизмы прерывания контакта: слияние (конфлюэнция), проекция, интроекция, дефлексия, ретрофлексия, эгоизм и десенситизация.

 

Когда работает конфлюэнция, мы сливаемся с другим человеком и теряем себя. Такое может происходить, когда человек, с которым мы контактируем, является очень близким нам, либо по каким-то причинам мы боимся признания различий и конфликта из-за них. Поскольку, сливаясь с другим, человек перестаёт чувствовать своё "я", а контакт возможен лишь на границе двух разных "я", слияние делает невозможным сам контакт. И тогда вместо контакта человек поглощает другого или поглощается сам. 

 

Механизм проекции включается тогда, когда мы приписываем другим что-то из собственного психического материала или опыта. И тогда вновь мы не видим другого человека и не слышим его, а слышим либо себя, либо кого-то из нашего прошлого, а, значит, реагируем не на того, кто здесь и сейчас перед нами, а на нечто другое, что затрудняет контакт.

 

При интроекции, напротив, человек поглощает то, что предлагается ему другим человеком (например, комплимент или критику, информацию или какое-то замечание), не переваривая этот материал. И тогда чужой посыл может стать для него руководством к действию, либо внутренне ощущаться, как нечто чужеродное, от чего хочется поскорее избавиться. Поглощая и не переваривая нечто от других, человек теряет возможность как-либо отреагировать на их посылы, а, значит, снова выпадает из подлинного контакта. 

 

Дефлексия характеризуется тем, что человек избегает контакта с помощью переключения внимания собеседника. Так, он может внезапно сменить тему, начать шутить или отвлечься на что-то. В этот момент человек выпадает из контакта и становится недоступным для другого. 

 

При ретрофлексии человек направляет на себя некое действие, которое адресовано другому. Например, переживая агрессию, он может начать кусать свои губы или сжимать кулаки. Переживая какой-либо запретный импульс, он сдерживает себя, как бы распадаясь внутри себя в этот момент на того, кто хочет совершить некое действие, и на того, с кем он это действие совершает. При этом внутренний импульс не находит выхода вовне, поскольку направляется им на себя и замыкается на себе же. 

 

Эготизм проявляется в том, что человек аналогично распадается внутри себя на того, кто что-то переживает, и на того, кто наблюдает за этим переживанием. Это значит, что вместо того, чтобы предаться контакту с другим, он занят контролем над собой и ситуацией, что мешает ему расслабиться и быть искренним.

 

При десенситизации человек останавливает или замораживает свои чувства, как бы замирая и делая себя нечувствительным к происходящему. И тогда он теряет чувствительность как к себе, так и к другому, из-за чего из контакта с другим уходят энергия и интерес. 

 

В терапии психолог отслеживает все эти механизмы и может предложить клиенту способы саморегуляции, чтобы он мог вернуться в контакт "здесь и сейчас", а затем научиться отслеживать эти моменты самостоятельно и делать то же самое собственными усилиями. Так, замечая слияние, психолог обращает внимание клиента на различия между ним и тем, с кем он сливается, т.е. предлагает выделить себя из этой коммуникации и признать, что он может существовать и отдельно от другого. Или, отмечая дефлексию, психолог может обратить внимание на феноменологию происходящего - какие действия сейчас он наблюдает за клиентом и что они могут означать ("Я вижу, что сейчас вы опустили глаза, и чувствую себя покинутым Вами. Что это значит для Вас?"). 

 

Избегание контакта, как правило, происходит тогда, когда по каким-то причинам контакт становится невыносимым для нас и вызывает много негативных чувств, например, злости или тревоги. Если эти чувства не вносятся нами в контакт, мы остаемся наедине с ними, а коммуникации с другими людьми теряют свою эффективность, т.к. в момент избегания рвётся нить понимания. Восстановить эту нить возможно лишь тогда, когда мы находим в себе мужество вернуться в контакт. Для этого важно научиться отслеживать те трудные моменты, когда контакт с другим становится непереносимым для нас, и осознавать, что именно и почему происходит в эти моменты с нами. Осознание открывает возможность не избегать контакта, а попробовать опереться на него, ведь в нём одновременно участвуют двое, а, значит, можно попробовать не нести свои непереносимые чувства в одиночку, а дать о них знать собеседнику или попросить его о поддержке. 

С изучением экзистенциального подхода пришло понимание того, что я делаю в психотерапии как терапевт, какова ее суть, задачи, кто такой клиент и какова моя роль в процессе терапии. Теперь у меня есть понимание того, что во времена изучения гештальт-подхода было только предметом веры, подражательством учителям, а теперь стало частью меня. Экзистенциальная составляющая дает мне внутреннее право называть себя психотерапевтом. Этим и хочу поделиться с вами.

Сегодня я осознаю, что когда я начинала свое знакомство с гештальт подходом, я мыслила в рамках научной парадигмы, и мне явно не хватало четких схем для работы с клиентом, конкретных инструментов для диагностики и четкой схемы лечения. Иначе я не могла понять задачу, стоящую передо мной, как перед терапевтом. Я также не могла уловить сути того, как именно и с чем работает психотерапия, каково место приложения моих усилий как терапевта, для чего осуществляется та или иная интервенция. Я до конца не понимала, почему я должна просить клиента «говорить от первого лица», выяснять его «отношение к происходящему с ним».

От ведущих я постоянно слышала, что «работать нужно собой», что в работе нужно «идти за своим интересом». Мою растерянность вызывало также и то, что ведущие «заранее не планируют групповые упражнения». Они что-то говорили о творческом приспособлении, о свободе и спонтанности, об ответственности клиента за то, как он устраивает свою жизнь. А также, что «реальность есть нечто производное от субъекта», что «прошлое – это проекция настоящего» и др.

Когда же я садилась лицом к лицу с другим человеком, это вызывало массу тревоги и ощущение собственной некомпетентности. С одной стороны, я ощущала острую нехватку в четких инструментах для работы, средствах диагностики и четких схемах лечения, что противоречит процессуальной природе гештальт-подхода, с другой стороны, я была способна осуществлять интервенции, сути которых я не понимала. В том, что ведущие люди образованные, я не сомневалась, однако, как и с помощью чего мне было достичь подобного в своей работе, обрести некоторую уверенность и устойчивость, я не знала.

Попробуйте ответить для самих себя на несколько вопросов: Кто такой клиент в вашем понимании? В чем суть и задачи проводимой вами психотерапии? Как вы понимаете слово «присутствие»?

Ответы на эти вопросы я нашла, познакомившись поближе с экзистенциальным подходом.

*

В психологии и психиатрии термин «экзистенция» означает установку, особый подход к человеческому бытию, а не специальную школу или группу. Это не система терапии, а установка по отношению к терапии; не набор новых техник, а интерес к пониманию структуры человеческого бытия и его переживаний, который должен предшествовать всем техникам. «Экзистенциализм – это основа любой психотерапии, ориентированной на специфически человеческий способ существования в мире», – пишет Даниил Хломов в статье «Философия гештальт-подхода». Экзистенциализм означает сосредоточение на существовании личности; это акцент на человеческом бытии в том виде, в котором оно проявляется, становится.  

Кьеркегор и другие экзистенциальные мыслители обращались к реальности, лежащей в основе как субъективности, так и объективности. Они полагали, что мы должны изучать не только человеческий опыт как таковой, но, более того, мы должны изучать человека, который приобретает этот опыт, который его делает. Как указывает Тиллих, они настаивали на том, что «реальность или бытие не объект когнитивного опыта, но, скорее, «существование», реальность, происходящая сейчас, с акцентом на внутреннем личностном характере опыта, получаемого человеком в эту минуту».

Экзистенциальный терапевт обращается к целостной личности, и рассматривает страдания личности не как некоторое заболевание или нарушение, которое можно изучить путем объективного анализа и вылечить, а как переживание, имеющее смысл, который может быть понят в отношении к целостному способу существования человека в мире и может стать источником его внутреннего развития, – пишет Е. Мазур в статье «Экзистенциально-гуманистический подход в психотерапии: соотношение гештальт – и экзистенциальной терапии».

Гештальт-терапия основана на опыте, а не на словах или интерпретациях. Мы просим клиентов не говорить о своих травмах и проблемах в отдаленной области прошлых напряжений и воспоминаний, но пере-жить свои проблемы и травмы – которые для настоящего являются незаконченными ситуациями – здесь и сейчас. Если клиент собирается в конце концов закрыть книгу своих прошлых проблем, он должен сделать это в настоящем, – говорит Фриц Перлз в «Практике гештальт-терапии».

Экзистенциальное направление было спонтанным ответом на кризис в современной культуре. Это положение доказывает не только факт его появления в литературе и искусстве, но и то, что философы, жившие в разных частях Европы, не знакомые с работами друг друга, часто развивали сходные идеи. В своей книге «Гештальт терапия дословно» Фриц Перлз говорит: «Мы обнаруживаем, что производство вещей, и жизнь ради вещей, и обмен вещами не являются основным смыслом жизни. Мы обнаруживаем, что смысл жизни состоит в том, чтобы она была прожита, а не продана, концептуализирована или зажата в рамки систем. Мы осознаем, что манипуляция и контроль не составляют основной радости жизни. Но мы также должны осознать, что это только бунт, а еще не революция. Очень многое, в сущности, еще не достигнуто. Мы на пути от фашизма к гуманизму. В данный момент, как мне кажется, мы ближе к началу этого пути, чем к его завершению. ... Я много общался с нашим молодым поколением, которое в отчаянии. Они видят, что милитаризм и атомная бомба стали фоном нашей жизни. Они хотят стать реальными и существовать. ... Я есть тот, кто я есть, и в данный момент я не имею возможности отличаться от того, что я есть».

Одна из основных задач гештальт-терапии – восстановить творческое приспособление, свободу выбора. Гештальт-терапия ищет ресурсы и опору в самом человеке. Она дает инструмент для работы с экзистенциальной тревогой – концентрацию на настоящем. И рассматривает уход в прошлое, впрочем, как и тревогу о будущем, как сопротивление осознаванию, принятию и проживанию настоящего.

Экзистенциализм зародился во время культурного кризиса. Кризис как раз является тем необходимым средством, которое выталкивает человека из неосознанной зависимости от внешних догм и заставляет разобраться в «фальшивых лицах». Это является более твердой почвой для дальнейшего развития. Экзистенциализм – это отношение, которое воспринимает человека как всегда пребывающего в процессе становления, что означает – потенциально находящегося в состоянии кризиса. Центральная проблема экзистенциализма – заново открыть живого человека среди фрагментарной и дегуманизированной современной культуры.

Специфика практики экзистенциального подхода состоит в том, что он в большей степени вооружает психотерапевтов особым способом видения клиента, чем предлагает определенный набор специфических техник и приемов работы. Следствием этого является широкое разнообразие и свобода в использовании техник, которые применяют экзистенциальные психотерапевты, главное для них не техники, а соблюдение принципов практической работы, – пишет Елена Мазур.

Гештальт-терапия придерживается экзистенциального взгляда на человека как на существо, которое способно бесконечно открывать свой мир и раскрывать свои новые возможности. В центре внимания гештальт-терапии – человек, который переживает свои радости, потери, страдания. Гештальт-терапия открывает клиенту путь, как жить подлинно, выбирать свое существование, осмысленно организовывать свою жизнь и отвечать за себя. Как и экзистенциальная терапия, гештальт-подход широко использует процессы осознавания, она стремится сделать непосредственные переживания более ясными и отчетливыми, она обращена к непосредственному переживанию настоящего (Робин, 1998) (2).

Экзистенциальная психотерапия обращает внимание прежде всего на субъективные переживания пациента, делая в связи с этим центральной частью работы субъективные переживания психотерапевта. Внутренний мир пациента – действительное место приложения усилий психотерапевта. Мы, прежде всего, субъекты, а не объекты, актеры, а не куклы. Человеческим существам присуща автономия, которая избавляет нас от тюрьмы объективного детерминизма и которая пребывает в нашей субъективности. Субъективное – это внутренняя, особая, интимная реальность, в которой мы живем максимально подлинно. Люди не являются пустыми сосудами, заполняемыми исключительно извне. Мы сами являемся источниками феноменов (идей, чувств, образов восприятия, отношений и т.д.), которые изменяют ожидаемые следствия и нарушают предсказания. Мы отвечаем не только на внешние стимулы – как настаивают объективисты – но и на наши собственные реакции, восприятие себя и ситуации. Человеческим существам присуща автономия, которая избавляет нас от тюрьмы объективного детерминизма и которая пребывает в нашей субъективности.

Значительная часть усилий экзистенциального терапевта направлена на то, чтобы помочь клиенту сфокусировать свое внимание на внутреннем ощущении клиента собственного бытия, на сфере внутреннего опыта, которая часто игнорируется в психотерапии. Ролло Мэй писал: «Центральная задача и ответственность психотерапевта состоит в том, чтобы понять пациента как бытие, как бытие в его особом мире. Все технические проблемы являются вторичными по отношению к такому пониманию, заложив этот фундамент, психотерапевт получает возможность помочь своему пациенту осознавать и непосредственно переживать опыт его собственного существования, что и является главным процессом психотерапии».

Студенты, изучающие терапию, часто бывают поглощены техниками; это сильнейший снимающий тревогу механизм. Но в той же степени техники защищают психолога и психиатра от понимания пациента; они отгораживают его от всего происходящего при встрече, что является основой понимания того, что вообще происходит.

Диагностика – законная и необходимая функция, обычно используемая в начале терапии, но это функция отлична от терапии, как таковой, и требует другой установки и ориентации по отношению к клиенту.

Через исследование субъективности клиентов в наибольшей степени раскрываются и прорабатываются жизненные базисные паттерны, структурирующие их внутренний мир, отвечающие за ощущение ими своего существования в мире. Феноменологический подход – одна из базисных черт гештальт-терапии. Феномен – это явление, данное нам в опыте чувственного познания, в отличие от ноумена, постигаемого разумом. Феномены описываются, а не объясняются. Как важнее, чем почему. И одна их задач гештальт-терапевта в контексте выше сказанного – это просто видеть, слышать и воспринимать очевидное .

Гештальт-терапия, так же как и экзистенциальная, доверяет непосредственному осознаванию, она полагает истинным знанием то, что непосредственно дано в переживании, в опыте.

Сущность экзистенциального подхода в том, что встречаются два человека, и один из них – терапевт, который открыт и свободен и доказывает это максимально полно. «Способ делать – это быть». Результат такого типа отношений: клиент находит поддержку не только тому, что он собой представляет, но и своих возможностей. Он может утвердить себя как отдельную, уникальную личность. Он может стать архитектором своего будущего через активность своего сознания. Это становится возможным, поскольку он в большей степени открывается своему опыту, он допускает себя к жизни, пытаясь осуществить все свои способности. Он может допустить в сознание и пережить свои мысли и чувства, творческие порывы и деструктивные тенденции, которые он обнаруживает у себя, вызов роста и вызов смерти. Он становится самостоятельной личностью, способной быть такой, какая она есть, и выбирать свой курс. Это результат терапии с позиции экзистенциального подхода.

Также как и в экзистенциальной терапии, гештальт-терапия обращает внимание на присутствие терапевта. Необходимо, чтобы терапевт разделял с клиентом свои чувства, наблюдения, личные переживания, помогая ему тем самым учиться доверять своим непосредственным переживаниям и использовать их для возрастания осознавания. Именно непосредственные переживания терапевта являются более сильным инструментом для увеличения осознавания клиента в гештальт-терапии, чем интерпретации и комментарии, основанные на теориях. Личное присутствие психотерапевта – достаточно сильный терапевтический фактор гештальт-терапии, который объединяет ее с экзистенциальной психотерапией. Присутствие – это основной инструмент работы терапевта и главный результат терапии, – пишет в своей статье «Философия гештальт-подхода» Даниил Хломов (1).

В работе с клиентом гештальт-терапевт следит за уровнем энергии и направляет свое внимание туда, где есть энергия, где есть чувства, где клиент не просто описывает то, что с ним происходит, как бы с позиции стороннего наблюдателя, а где он реально проживает свою жизнь в контакте с терапевтом, приобретает свой опыт «здесь-и-теперь». Это сравнимо с тем, как в экзистенциальном подходе мы стремимся вернуть клиенту жизненность, ощущение себя живым, что является одной из основных задач терапии.

В практике очной супервизии мы часто можем слышать следующие комментарии от ведущих обучающих проектов, что терапевт проскочил фазу безопасности, о себе не позаботился, вовремя не появился, что в итоге доверие не было сформировано. Конечно же, об этом говорят возникающие как следствия ограничения терапевтов каким-либо образом влиять на ход терапии. С позиции экзистенциального подхода мы можем говорить о том, что уровень присутствия/экспрессивности терапевта оказался ниже необходимого.

Иногда мы можем наблюдать следующую картину. От начала терапии прошло еще не очень много времени, клиент еще не успел сориентироваться в своих намерениях, чувствах, желаниях, потребностях, не успел их как следует осознать и озвучить, а терапевт уже пытается как-то повлиять на клиента с целью его изменения, конфронтирует со способом поведения или мышления клиента. Терапевт проецирует, поспешно строит гипотезы, редко угадывая, чаще не попадая. Этим он способен вызвать недоверие и сопротивление клиента, а также способствует развитию/или поддержанию конформных, зависимых отношений. Такие терапевты занимают собой все пространство, сессия проходит на их энергии, в итоге сильное чувство усталости. Здесь мы можем говорить о том, что такие терапевты работают не в «экзистенциальной», а, скорее, в «объективной» модели».

Экзистенциальный подход в моей практике позволяет мне понять, что клиент не является объектом, с которым мне необходимо что-то делать, как-то улучшать или изменять согласно некоторой модели. Я рассматриваю клиента как равноправного участника процесса психотерапии. Я обращаю внимание клиента на то, как он живет «здесь-и-сейчас» в контакте со мной. Теперь я не впадаю в растерянность от того, что чего-то не знаю, или от того, что у меня нет того, что, по моему мнению, клиенту необходимо, т.к. я не являюсь носителем истины. Я верю, что все, что клиенту необходимо, уже у него есть. И точкой приложения моих усилий является внутренний мир клиента, область его переживаний. А задачей – поддержание и восстановление осознанности, жизненности, субъективности клиента, сопровождение внутреннего поиска ответов на волнующие вопросы.

Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта. Питер, 2001.

Мазур Е. Экзистенциально-гуманистический подход в психотерапии: соотношение гештальт – и экзистенциальной терапии. // Гештальт-2001.

Перлз Ф. Гештальт-терапия дословно. МПЖ, 1994, 3.

Перлз Ф. Практика гештальт-терапии. М., 2001.

Хломов Д. Философия гештальт-подхода» // Гештальт-2007, ч. 2.

Экзистенциальная психология. Под ред. Ролло Мэя, Апрель Пресс & ЭКСМО-Пресс, 2001.

«Корень слова «экзистенция» -ex-sistere – означает выделяться, возникать, появляться. Это точно указывает на то, что представители данного течения искали в искусстве, философии или психологии. Они пытались изобразить человека не как комбинацию статических субстанций или механизмов, а описать его в появлении и становлении, то есть в его существовании. Традиционно в западной культуре "существование" противопоставляют "сущности", последняя подчеркивает принципы, истину, логические законы и т.д. В психологии попытки рассмотреть человеческое бытие в терминах сил, влечений, условных рефлексов и т.п. иллюстрируют сущностный подход».

[2]

Из лекции Д. Хломова о составляющих работы гештальт-терапевтов.

1. Концепция присутствия была разработана Д.Бьюдженталем и названа им краеугольным камнем психотерапевтического искусства (

Bugental

, 1987).     2. Присутствие клиента зависит от доступности и экспрессивности психотерапевта. Доступность – обозначает степень того, насколько человек допускает, чтобы происходящее в данной ситуации имело для него значение, воздействовало на него. Требует ослабления психологической защиты от влияния других людей. Экспрессивность – означает степень, в которой человек склонен позволять другому действительно узнать себя в данной ситуации. Это включает в себя самораскрытие без маскировки каких-то субъективных переживаний ( Дж.Бьюдженталь, Искусство психотерапевта, 2001).

[4]

«Объективная» тенденция:путь к улучшению терапии состоит в том, чтобы более мудро выбирать элементы для подкрепления, более ясно представлять себе те формы поведения, которые хочешь передать клиентам. «Путь к пониманию лежит извне». Сюда относят теории психотерапии, основанные на теории научения. Психотерапевтическое лечение включает в себя диагностику и анализ проблем клиента, осторожную интерпретацию и объяснение клиенту причин его трудностей и процесс переобучения, сфокусированный на специфических причинных элементах.

Грандиозное самомнение.

Поглощённость фантазиями о неограниченном успехе, власти, великолепии, красоте или идеальной любви.

Вера в свою «исключительность», вера в то, что должен дружить и может быть понят лишь себе подобными «исключительными» или занимающими высокое положение людьми.

Нуждается в чрезмерном восторжении.

Ощущает, что имеет какие-то особые права.

Эксплуатирует людей.

Не умеет сочувствовать.

Часто завидует другим и верит, что другие завидуют ему.

Демонстрирует высокомерное, надменное поведение или отношение.*

Диффузная (или размытая) личностная идентичность – наличие нескольких никак (или почти никак) не связанных частичных, противоречивых образов себя;

Преимущественное использование примитивных защитных механизмов (защитных механизмов низкого уровня) – расщепления, проективной идентификации, примитивных идеализации и обесценивания, отрицания и т. п.;

Сохранная проверка реальности, т. е. способность отличать внутреннюю реальность (мысли, чувства, желания) от внешней и реалистически оценивать мотивацию поведения, как собственную, так и других людей.

Принцип целостности – человек представляет собой целостный организм в единстве его биологических, психологических, социальных и духовных аспектов, функционирующем в поле организм/среда;

Принцип равновесия – здоровый организм способен поддерживать гомеостатическое равновесие со своей средой, способен, используя окружающую среду, удовлетворять значимые потребности;

Принцип творческого приспособления – здоровый организм приспосабливается к изменяющимся условиям среды, находя возможности для удовлетворения своих нужд.

Гештальт-терапия известна как терапия контакта.

Человек всегда находится в каком-то контексте,  какой-то окружающей среде. С одной стороны, противопоставляя себя ей, а с другой, нуждаясь в ней и, являясь частью её. И только в обмене с этой средой возможно удовлетворение потребностей человека, достижение удовлетворительного способа жить. Обмен  - основа, суть жизни, обеспечивается процессом контакта.

 процесс взаимодействия, взаимофункционирования, обмена человека (организма) с окружающей средой, процесс соприкосновения с другим, отличным от меня.

Не любое взаимодействие – контакт. Контакт в гештальт-подходе предполагает полное проживание актуальной ситуации «здесь и сейчас», чувствование единого взаимофункционирования себя и среды при осознании различий. Условием развертывания контакта является выделение на фоне некоторой фигуры – желания, потребности, интереса, переживания. Только с тем, что образует фигуру, можно контактировать. По сути контакт обеспечивает естественный жизненный процесс создания – разрушения фигур. То, как человек устанавливает контакт с миром и является предметом гештальт- исследования. В процессе гештальт-терапии мы стремимся обнаружить способы, используя которые человек получает из среды то, что ему нужно, отдает, то, что не нужно, делится тем, что нужно другому.

Граница контакта – граница, отделяющая «я» от «не я». Граница осуществляет регулирование обмена, это динамическая характеристика процесса. При здоровом, естественном контакте с окружающей средой граница функциональна – открыта для обмена и прочна для автономии. В разные фазы контакта граница разная – от полного растворения до непроницаемости. Возможность осознавать свои границы – важный признак здоровья.

Цикл контакта – модель, описывающая естественный процесс удовлетворения потребностей, процесс создания и разрушения фигур. Синонимы – цикл опыта, цикл организмической саморегуляции.

Существует несколько описаний цикла контакта. Остановимся на  четырехфазноймодели Пола Гудмана. Он выделяет:

1. Преконтакт — фаза ощущений, от их размытости до возникновения фигуры желания.

В фазе преконтакта само ощущение от внешнего мира или зарождающееся в моем теле возбуждение становится той фигурой, которая возбуждает интерес и желание. Желание может быть направлено либо на получение чего-либо необходимого, либо на избавление от чего-либо ненужного. К. примеру, мое сердце начинает стучать сильнее, когда я встречаюсь с любимым человеком.

Мое сердце — это фигура, а тело — фон.

2. Контактирование – фаза формирования фигуры желания и перевода возбуждения во внешний план.

Это активная фаза, в ходе которой человек распознает свое желание и приступает к взаимодействию с окружающей средой с тем, чтобы его удовлетворить. Речь идет не об установившемся контакте, а об его установлении; имеется в виду процесс, а не состояние. В нашем примере в этой фазе я предприму некое действие, чтобы вступить в контакт с желанным человеком.

Сам желанный объект становится фигурой, в то время как телесное возбуждение постепенно уходит в фон. Как правило, эта фаза сопровождается эмоциональными переживаниями.

3. Полный контакт — фаза полного соединения с желаемым объектом и удовлетворения желания.

Границы между человеком и желанным объектом стираются. Осуществляется цельное действие, происходящее здесь и теперь, восприятие, эмоция и движение оказываются неразрывно связанными. В нашем примере – это соединение с любимым человеком, когда разница между мной и тобой не ощущается.

4. Постконтакт —фаза ассимиляции, осмысления свершившегося контакта.

Желание удовлетворено, оно уходит в фон. Границы восстанавливаются. Человек усваивает полученный опыт. Это усвоение сопровождается чувством удовлетворения (облегчения), или какими-то неприятными чувствами, если желание удовлетворено не тем способом или недостаточно. Это важная фаза, способствующая личностному росту.

 Прерывания контакта – нарушения естественного обмена с окружающей средой, сбои в процессе создания – разрушения фигур, делающие невозможным или затрудняющие удовлетворение потребностей, желаний, интересов человека. Прерванный контакт фиксируется в опыте как «незавершенное дело», сопровождаемое напряжением невыраженных эмоций. Граница контакта при привычных прерываниях теряет свою функциональность, становится ригидной, поведенческий репертуар сужается.

Важно отметить, что способы прерывания контакта не являются патологическими сами по себе. По сути это те же самые способы, при помощи которых мы устанавливаем и развиваем контакт с миром, только ригидные, фиксированные.

 Слияние – это процесс, в котором нет понимания отдельности каждого человека, когда не учитывается разница между людьми.

«Когда человек совсем не чувствует границы между собой и окружением и когда ему кажется, что он и окружение есть единое целое – он слит с ним» (Перлс)

Энергия в слиянии становится общей, индивидуальность нивелируется, граница контакта размывается.

Слияние – основной способ контакта в зародышевом и новорожденном периодах.

Здоровое использование.

Чувство сопричастности к чему-то большему, чем «я»: религиозный опыт,  переживания, когда «радость на всех одна и беда одна», работа в команде, армия, командные виды спорта, хоровое пение и т.д.

Ощущение единства с другим человеком – естественный симбиоз матери и младенца, интимные любовные переживания, опыт «Я-ТЫ» в терапии.

 

Отношения, которые необходимы «как воздух», вне которых человек теряет себя. Оба (или кто-то один) могут верить в то, что они знают мысли и другого, переживают его чувства и его опыт. Это затянувшиеся симбиотические отношения матери и ребенка, любовная зависимость, ощущение, что невозможно жить вне какой-либо среды.

 Проявления.

- Использование в речи местоимения «мы» вместо «я, ты, он (она)».

- Отсутствие уважения к разнице между собой и другими.

- Проявления злости, когда обнаруживаются различия.

- Искренняя вера в то, что люди испытывают  одинаковые чувства.

- Размытая, обезличенная ответственность.

 

 Слияние прерывает контакт в фазе преконтакта. Фигура желания не формируется.

«Противодействие слиянию – дифференциация. Человек должен начать проживать опыт собственных выборов, потребностей и чувств и не смешивать его с выборами, потребностями и чувствами других людей. Он должен усвоить, что может столкнуться с ужасом отделения от других и при этом остаться живым». (Польстер)

Интроекция – это процесс, в котором нечто внешнее (правила, ценности, стандарты поведения, концепции и т.д.) берутся личностью целиком, без критической переработки и проверки. Такие «непереваренные», но присвоенные послания называются интроектами. При интроецировании внешние правила, ценности, концепции могут быть внедрены во внутриличностный план без желания человека, без ощущаемой им потребности (процесс воспитания).

 Внешняя энергия больше, чем энергия желания. Граница контакта расширяется, человек как бы включает в себя часть внешнего мира.

 Интроекция – основной способ установления контакта в раннем детстве, когда младенец принимает и поглощает без переработки не только молоко матери, но и значимые материнские отношения. По мере роста эти интроекты должны подвергаться проверке, переработке, чтобы быть усвоенными и принятыми как свои собственные.

 

Обучение важным жизненным правилам безопасности, этическим нормам поведения. Законопослушность. Освоение репродуктивных видов деятельности, различных технологий, где личностная включенность играет скорее отрицательную роль.

 

Жизнь по инструкции. Жесткость жизненных правил, невозможность отступить от них, постоянный поиск инструкций на все случаи жизни. Отсутствие своих собственных жизненных ценностей, приоритетов. Невозможность сомневаться, сравнивать, частично принимать, частично отвергать. Невозможность опираться на себя, а не на внешние правила.

 Интроекция прерывает контакт в фазе формировании фигуры желания (преконтакт), подменяя собственную потребность интроектом.

 Проявления.

- В речи много выражений «Я должен», «Мне следует».

- Поиск хороших правил, способов жизни «А как нужно поступить?».

- Нереалистичные ожидания от себя и других.

- Один гуру сменяет другого.

 Что с этим делать.

«Основным инструментом работы с интроекцией является фокусировка на развитии у человека чувства выбора, возможного для него, и, следовательно, утверждение его личностной силы, помогающей различать «мое» и «твое».(Польстер) Это возможно через выделение интроективного послания и человека, дающего это послание. Отделение собственных желаний, взглядов, верований от желаний, взглядов, верований человека, дающего интроект. И, в конечном итоге, принятие решения не жить по чужим ожиданиям.

 

 Проекция – это процесс, в котором нечто, присущее человеку – свойства, качества, поведение, отношения или чувства, приписывается внешним объектам или другим людям.

В процессе проецирования энергия желания переводится во внешний мир и позволяет осуществить поиск объекта, необходимого для удовлетворения желания или эмоциональную разрядку. Граница контакта сужается, часть личности воспринимается как чуждое, принадлежащее внешнему миру.

Проекция – основной способ установления контакта в период освоения способов взаимодействия с миром. Через проекцию в игре своих желаний и имеющихся интроектов ребенок осваивает социальные роли и получает обратную связь от окружения.

 

Личностная идентификация и эмпатия, возможность сопереживать другому человеку. Механизм проекции лежит в основе создания произведений искусства. Широко используются проективные методы в психотерапии  психодиагностике.

 Нездоровое использование.

Отделение от себя и приписывание другим тех особенностей, которые человек в силу каких-то причин не принимает как свои собственные. Спроецировав на других собственные негативные качества, человек склонен осуждать их, критиковать, бороться с ними. Спроецировав собственную нуждаемость, постоянно помогать другим, заботиться о них вместо того, чтобы попросить помощь для себя.

 Проекция прерывает контакт в фазе контактирования, соприкосновения с окружающей средой.

 Проявления.

- Употребление в речи местоимений «ты, вы, они» вместо «я».

- Склонность фокусировать внимание на негативных сторонах реальности.

- Много критических замечаний, осуждений в адрес других и мира в целом.

- Часто склонность чрезмерно заботиться, помогать слабым.

  Что с этим делать.

Основной фокус в работе – возврат тех свойств, отношений, чувств, которые человек проецирует на других. Проекция возвращена, если человек может принять в себе эти отторгнутые и размещенные в других части своего «я» без самоосуждения.

 

Автор: Лариса Никулина

Источник

 

 Ретрофлексия – это процесс блокирования действия по удовлетворению желания и возврата чувств назад, точно против себя. Человек подставляет сам себя как объект для выражения чувств, направленных к другому. «Ретрофлексия подчеркивает центральную человеческую силу, позволяющую разделять себя на наблюдателя и наблюдаемого – того, над кем производят действие и того, кто это действие производит» (Польстер).

 Энергия действия по удовлетворению желания реализуется не во внешнем, а во внутреннем плане. Граница контакта становится непроницаемой.

 Ретрофлексия появляется у ребенка в процессе развития в период формирования способности к автономии, когда ребенок учится сам регулировать свои физиологические потребности и свое поведение, проявляя или сдерживая свои импульсы.

 Здоровое использование.

Саморегуляция, самодисциплина, сознательная адаптация к социальным нормам.  Воспитанность. Способность к самоподдержке. Самоконтроль, защищающий от внешней опасности. Способность к дипломатии.

 Нездоровое использование.

Саморазрушающее поведение. Психосоматические заболевания. Самовлюбленность (на себя могут быть направлены и позитивные чувства).

 Ретрофлексия прерывает контакт в фазе действия, блокируя соединение с объектом, к которому направлено желание.

 Проявления.

- Наличие психосоматических заболеваний.

- Сдерживание телесных проявлений: задержки дыхания, «проглатывание чувств, слез».

- Мускульные напряжения: сжатие кулаков, сжатие зубов.

- Действия, направленные на себя, не обязательно деструктивные: грызение ногтей, поглаживания себя.

- В речи много возвратных выражений типа «сам виноват», «я себя люблю, ненавижу и т.п.».

 Что с этим делать.

В психотерапевтической работе ретрофлексию необходимо развернуть, направить ее из внутренней реальности на отношения с окружающей средой. Это работа с дыханием, телесными зажимами с целью высвобождения энергии и направления ее на внешнее выражение чувств и удовлетворение потребностей.

 «ИНТРОЕКТОР ДЕЛАЕТ ТО, ЧТО ДРУГИЕ ХОТЯТ, ЧТОБЫ ОН ДЕЛАЛ,

ПРОЕКТОР ДЕЛАЕТ ТО, В ЧЕМ ОБВИНЯЕТ ДРУГИХ,

РЕТРОФЛЕКТОР ДЕЛАЕТ СЕБЕ ТО, ЧТО ХОТЕЛ БЫ СДЕЛАТЬ    ДРУГИМ,

ЧЕЛОВЕК В СЛИЯНИИ НЕ ЗНАЕТ, КТО, ЧТО, КОМУ ДЕЛАЕТ»

 

 

принцип уникальности

принцип возможной значимости

нашим

мою

Алешина Ю. Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. М. 2005

Кочюнас  Р.   Основы психологического консультирования. М. 1999

Лебедева Н., Иванова Е. Путешествие в гештальт. Теория и практика. СПб. 2005

Парлетт М.   Размышления о теории поля // Российский Гештальт. Выпуск 8  

Перлз Л. Два примера гештальттерапии // Гештальттерапия. Теория и практика. М. 2000

Робин Ж.-М.  Быть в присутствии Другого. М. 2008

Робин Ж.-М.  Гештальт-терапия. М. 2004.