Публикации с тегом внутренняя реальность (5)

У многих женщин есть ожидания, что однажды в их жизни появится прекрасный принц, который решит все их проблемы, обеспечит, подстрахует и защитит. И некоторые долго перебирают варианты - все мужчины оказываются недостаточно хороши. Другие идеализируют мужчин, а потом разочаровываются в них. Третьи вовсе отказываются от любых отношений, когда понимают, что не смогут найти такой идеал. В чём же здесь кроется суть проблемы?

 

Образ идеального партнёра, который напоминает отца, свидетельствует о том, что на душевно-психологическом уровне женщина всё ещё остаётся маленькой девочкой. Ей не хватило отцовской любви, и у неё остался внутренний дефицит, который она во взрослом возрасте пытается восполнить в отношениях. Такой ситуации благоприятствует культура, в которой к мужчинам выдвигаются очень жёсткие требования. В ней мужчина должен быть всегда сильным, всезнающим и всемогущим. Дж. Холлис поднимает эту тему в работе "Под тенью Сатурна" и пишет о том, что именно из-за таких сверхчеловеческих ожиданий мужчины могут ломаться как личности или болеть. 

 

А корни таких ожиданий уходят в патриархальную культуру, где, чтобы сохранить власть, мужчина должен быть сильным. Если он слабый, ему недоступно женское внимание, и он не сможет продолжить род. Недоступна ему и хорошая работа, а, значит, высокое качество жизни. Обратной стороной этой культуры становится образ слабой и хрупкой женщины, вечной дочери. Но как вечная дочь, так и её "сверхчеловек"-отец страдают от этих ролей. Потому что женщина теряет в таких отношениях самостоятельность и становится зависимой, а мужчина теряет связь с собой, со своими чувствами и своё здоровье. 

 

Сам образ пары, в которой есть большой-сильный и маленькая-слабая, берёт исток в детско-родительских отношениях. Маленькой девочке, действительно, её отец кажется всемогущим. Взрослея, в своём восприятии отца она приближается к реальности. К тому, что он совершенно обычный и тоже человек, как и она. А, значит, он тоже не совершенный и не идеальный. Он может чего-то не уметь и в чём-то ошибаться, как и она. В естественном и гармоничном процессе это происходит постепенно. Например, в три года она ещё не готова к тому, что папа не идеален. Получая его любовь, она насыщается, растёт и, в конечном итоге, превращается во взрослую, готовую к равному партнёрству женщину.

 

Но в случае, если родительской любви было недостаточно, она застревает в своём развитии и сохраняет идеальный образ отца. Иногда это происходит в тех случаях, когда отец по каким-то причинам не может справляться со своей ролью. Тогда в её глазах он становится плохим, а идеальный образ - оторванным от реальности. В этих случаях позже женщина пытается найти его в других мужчинах. Но не находит, потому что они - не отцы. И они не могут занять место отца в её семейной системе. 

 

Подобная путаница в отношениях создаёт ситуацию, когда дисфункциональный отец становится символическим партнёром, а партнёр - символическим отцом. И оба они не могут полноценно справляться со своими ролями, поскольку эти роли чужие. В итоге женщина разочаровывается в тех мужчинах, которых она выбирает, но так и не может получить любви от отца. 

 

Распутывая эти ситуации в психотерапии, психолог обращает внимание на то, что в таких случаях бессмысленно искать того, кто заменит отца. Поскольку на этом месте может быть только отец, и он уже дал ей всё, что мог дать. Если чего-то не дал, значит, не мог, и, скорее всего, по объективным причинам. Например, по причине своей молодости, личных семейных травм или нехватки ресурса. Но эту ситуацию нельзя изменить, и во взрослом возрасте уже поздно получать то, чего она не получила в детстве. Потому что она уже не ребёнок. А, играя роль ребёнка в отношениях, она истощает и себя, и партнёра, и отношения, т.к. быть отцом для маленькой девочки вполне реалистично, а, чтобы быть им для взрослой женщины, нужно быть богом. 

 

Роль отца часто проецируется женщинами на мужчин с комплексом всемогущества. Например, на тех, которые многого добились, занимают высокое положение в обществе или обладают большими ресурсами. Но, как правило, такие мужчины в глубине души остаются маленькими мальчиками, у которых тоже были проблемы с отцами. И они либо пытаются что-то доказать своему папе, либо стать хорошим мужем своей маме, из чего растут такие невероятные амбиции. Поэтому в реальных отношениях из них получаются не отцы, а сыновья. Сбрасывая внешнюю социальную маску, в близких отношениях они становятся капризными, уязвимыми и нуждающимися в заботе. Т.е. такими же дефицитарными в плане любви, как и женщины, которые их ищут.

 

В итоге в ситуации квазисемейных отношений искомого не получает ни один из партнёров. Потому что в них сталкиваются два дефицита, две пропасти, два минуса и две нужды. И вместо того, чтобы из партнёрства получился формат удвоения ресурсов двух целостных личностей, в нём возникает чёрная дыра, в которую утекают ресурсы обоих. Ведь они приходят в отношения брать, а не давать. И приходят в них с той проблемой, причины которой лежат в другом месте - в их собственных семьях. А, значит, и разрешаются эти проблемы только посредством психологической работы с семьёй, т.е. в детско-родительских, а не в романтических и супружеских отношениях, где для гармоничного партнёрства должны встретиться два взрослых человека, а не два недолюбленных и обиженных ребёнка.

"А вы мне точно поможете?", - тот вопрос, который психологи часто слышат от недоверчивых клиентов. Во многих объявлениях, направленных на поиск психолога, также встречается фраза "готов платить только за результат". Но для того, чтобы суметь извлечь из терапевтической ситуации пользу и получить реальный результат, прежде всего, важно заранее оценить реалистичные возможности психотерапии и сформулировать адекватный им запрос. Именно на это, как правило, уходит весь первый сеанс, а то и блок сеансов, поскольку без психологического образования и понимания того, как работает психотерапия, человеку бывает сложно понять, где заканчиваются его фантазии о чудодейственном изменении ситуации и открываются реальные возможности. В соответствии с этими возможностями и идёт дальнейший поиск решения, в процессе которого клиенту может что-то подойти, что-то - нет.

 

Апробация рабочих гипотез требует времени. Например, если у клиента проблемы в сфере личной жизни, психолог может предположить, с чем это связано, дать клиенту время подумать, сориентироваться в себе, принять или отвергнуть гипотезу. И каждое "да" или "нет" рабочей гипотезе психолога, каждый новый инсайт - неотъемлемая часть психологической работы, которая совершается и психологом, и клиентом одновременно. Если бы она совершалась только психологом, это было бы больше похоже на магическое воздействие, внушение или хирургическую операцию. Если бы она могла совершиться только клиентом, ему было бы незачем обращаться за помощью. 

 

Поэтому ответ на вопрос "а вы мне точно поможете?", "а это точно сработает?" может лежать в нескольких плоскостях. С одной стороны, любая терапия работает и не проходит бесследно. Любой психотерапевтический сеанс позволяет клиенту лучше разобраться в себе, структурировать мысли и переживания, выговориться и, в большинстве случаев, узнать что-то новое о ситуации. Даже в тех случаях, когда сеанс кажется совсем бесполезным, беседа с профессионалом запускает внутренние процессы, после которых человек выходит из кабинета психолога уже немного другим, т.е. с уже иным взглядом на проблему. Но, поскольку эффект терапии накопительный, и порой нужна серия сеансов для того, чтобы защиты стали более гибкими, картинка сложилась в целое и случился какой-то важный инсайт, после одного-двух сеансов этот эффект может быть незаметным.

 

Однако далеко не всегда даже заметный эффект устраивает клиента. Не всегда устраивают клиента и возможные способы решения проблемы. Иногда человеку трудно смириться с тем, что некая часть реальности не находится в зоне его контроля, и он никогда не сможет изменить другого человека или, например, в одиночку сохранить брак, если этого не хочет жена. В случаях, когда в проблему вовлечены другие люди или даже системы, можно пробовать меняться самому, изменять свои реакции, пересматривать своё восприятие ситуации, экспериментировать с ситуацией контакта, но часть влияния на ситуацию всё равно останется у других людей, которых нет в кабинете и у которых нет запроса на терапию, чтобы психолог мог чудесным образом изменить и их. Высока вероятность, что контакт с этими людьми начнёт меняться, когда клиент будет иначе строить его, но, поскольку это другие люди, которые сами решают, откликаться на эти изменения или нет, поддерживать новую форму контакта или нет, психолог не может дать никаких гарантий за них. 

 

Поэтому в случаях, когда клиент надеется, что он придёт к психологу, и его жизнь тут же изменится сама собой, либо когда он хочет получить чёткие рекомендации относительно того, как общаться с матерью, женой, дочерью, коллегами по работе и начальством, чтобы всё складывалось удачно, к сожалению, невозможный запрос обречён на провал. Психотерапия может помочь ему наладить контакт с самим собой и со своими чувствами, стать более гибким и адаптивным, творчески приспосабливаться к разным ситуациям, ставить перед собой цели и не бояться достигать их, понятным для других людей образом заявлять о своих потребностях и договариваться с ними, легче переживать фрустрацию и стресс, меньше разрушаться при кризисах, но она не может предложить ему универсальных инструкций, которых просто не существует. Не может она и "починить" что-то в нём, поскольку психика человека - не механизм, а терапевтический подход к ней требует тонкости, бережности, осторожности и терпения.

 

Кроме того, нереалистичное восприятие психолога и психотерапии препятствует получению от терапии даже минимальной пользы, поскольку, ожидая гораздо большего, клиент может не брать текущий результат. Так, ожидая, что психолог выдаст ему инструкции для гармонизации отношений, он может игнорировать терапевтическое воздействие, направленное на то, чтобы вернуть ему свободу и ответственность. Или, надеясь, что психолог сделает что-нибудь с ним, как с объектом, чтобы он больше не тревожился и не переживал, он не даёт специалисту помочь ему всесторонне разобраться в ситуации, понять свою роль в ней и вернуть контакт с собой. Несовпадение ожиданий и реальности приводит к тому, что встреча между психологом и клиентом, которая могла бы привести к изменениям, откладывается или вовсе не происходит. Именно поэтому на первых сеансах полезно прояснить, какая часть запроса поддаётся проработке, насколько глубока проблема, какие стратегии терапии будут применяться и какого участия клиента потребует этот процесс.

 

Важным является и тот факт, что терапия не всегда даёт предсказуемый результат, поскольку не все люди достаточным образом знают себя, чтобы прийти к терапевту с аутентичным запросом. И за поверхностным запросом "хочу работать как можно больше и эффективнее" может вскрыться другая, более глубинная проблема нарциссических ожиданий родителей от клиента, его недостаточной сепарированности от них, проживания не своей жизни, компенсации им посредством работы и достижений потребности в любви. Таким образом, в процессе терапии иногда выясняется, что человек пришёл с ложным запросом, либо что для продвижения в заявленной им теме необходима проработка смежной проблемы, без которой запрос не сможет быть разрешён. 

 

В какой же мере психолог может гарантировать результат? Лишь в той мере, в какой клиент проявляет открытость к работе и готовность к исследованию его проблемы и всех возможных способов справиться с ней. 

При сильном дефиците отказ ранит. Представьте, что вы долго голодаете, собрали все силы и отправились в магазин, но он закрыт. Это вызывает отчаяние, ярость.