Сегодня внезапно всплыла тема нежности – она очень редко, по моему личному опыту, возникает тогда, когда мужчины говорят о женщинах. Да и в целом это слово как-то редко звучит в психологическом пространстве… И это при том, что это одно из наиболее полных и ярких переживаний, которые люди могут испытывать друг к другу (не только мужчины и женщины, но и друзья, родители и дети…). Нежность – это порог любви, и, одновременно, ее очень важная составляющая.

Попытавшись словами определить, что же такое нежность, я столкнулся с затруднением – определение упорно ускользало, никак не желало облекаться в слова и формулировки, все время переходя в переживания и чувства… Махнув рукой на слова, вспоминаю-погружаюсь в это состояние… Нежность – это желание обнять, способность чувствовать дыхание и биение сердца той, с которой стоишь. Смотреть в глаза прямо, и совсем не тяготясь этим долгим контактом взглядов. Это теплое, бархатное чувство тихой радости, затопляющее грудь, чуть сдавливающее дыхание и заставляющее дышать глубже. Это открытость – в нежности человек светится изнутри, в нем нет обычного оборонительно-настороженного напряжения в теле. Отсюда – чуткость к малейшему движению тела, легкое поглаживание, трепет. Нежность – это ощущение хрупкости другого, стремление обходиться с ним максимально бережно. Нежно держать что-то – значит, бережно. Нежные слова – это слова о ценности другого для меня.

Кажется, возникает ясность в сознании, поймал… Нежность в первую очередь - переживание хрупкости и уязвимости другого, и бережное отношение к нему. Поэтому нежность не является переживанием высокой энергии, она гармонична и тиха, притормаживая все остальные страсти. Переживание нежности требует мягкости, но не является синонимом слабости.

И здесь возникает камень преткновения для многих мужчин. Нежность отвергается ими, потому что она невозможна без уязвимости и отказа от ролевой игры, в которой мужчина – каменная стена, уверенный столп, которому нет дела до этих «телячьих нежностей». Нежность, в которой пытаешься сохранить себя как «твердого», превращается в покровительственное отношение – то, во что мужчины, как правило, нежность к женщине и трансформируют. Но в нежности невозможно быть твердой опорой, поддержка через нежность – это мягкая подушка под голову, а не жесткий настил на полу.

Место отрицаемой и вытесняемой нежности к женщине заполняет сексуальное возбуждение, вожделение как единственное сильное переживание, направленное на женщину. Однако если в нежности другой человек переживается как значимый субъект, то в возбуждении происходит объективация, превращение другого в значимый объект, вещь. Вспыхивающая страсть к малознакомой женщине объективирует ее, ею хочется овладеть, и она, по сути своей, в сознании «жаждущего» мало отличается от вещи.

У многих мужчин нежность и вожделение раздваиваются, и к одной женщине испытываешь нежность, а к другой – сильное и агрессивное влечение, в котором нет дела до чувств и переживаний объекта этого влечения. Зрелое, сформированное эротическое чувство соединяет нежность и страсть в единый поток, от которого и сносит крышу. Раздвоение этого потока в одном из крайних своих проявлений приводит к «комплексу мадонны-блудницы», когда одни женщины – «для любви», а другие – «для секса». Соединение возбуждения и нежности приводит к тому, от возбуждения к нежности переходит активность, а от нежности к возбуждению – забота о партнере, что формирует любовь.

Нежность к женщине, если дать ей свободно развиваться и выражать, начинает сопровождаться эротическим чувством, которое, если его опять-таки не тормозить, может перетечь в возбуждение (связанное с переживанием интимности и близости), и это возбуждение основано на более прочном основании, чем вожделение к женщине, к которой не испытываешь нежности.

«Мне нравится с ней общаться, но у меня почти нет сексуального желания...» - «А какое желание тогда есть?» - «Хочется бережно обнять ее»… - «А чувствуешь что, когда хочется обнять ее?» - «Какое-то чувство очень теплое… Она такая ранимая, теплая… И странно – когда я об этом вспоминаю, у меня возникает желание…»…

Если нежность – это что-то недостойное настоящего мужчины, то как реакция на это ощущение возникает стыд. Нежность основана на привязанности, и если привязанность пугает и ассоциируется с потерей свободы, то реакцией на ощущение нежности может быть смутное беспокойство, корнями уходящее в страх. В обоих случаях от нежности можно «защититься» при помощи обесценивания или этого чувства, или партнера… Происходит обеднение эмоционального контакта с женщиной, и я однажды услышал от одного мужчины грустное признание: «Я не знаю, что делать с женщиной, кроме секса»… Как будто с женщиной нельзя говорить о волнующих тебя темах, нельзя быть расслабленным с ней, нельзя обращаться за поддержкой в трудные минуты, оказывать ей помощь самому (и чувствовать себя при этом сильным и нужным)… Женщина-объект, который, к тому же, может мешать своими чувствами – на них нужно как-то реагировать… (впрочем, про привязанность – это отдельная большая тема).

Нежность позволяет выйти за собственные границы, являясь одним из переживаний, направленных на преодоление изначального, экзистенциального одиночества людей. В этом ее огромная сила, и, как обратная сторона, слабость. Когда нежности слишком много, другой человек снова превращается в объект, на которого изливается такое количество теплых чувств, что уже хочется отстраниться, защищаться, и возникает раздражение, переходящее в злость на то, что его уже не видят. Это уже прелюдия к полному слиянию, превращение нежности в нечто иное, когда состояние другого человека неважно, а значение имеет только свое собственное желание выражать и выражать накопленные чувства, игнорируя ответную реакцию. Одного человека детстве просто-таки насиловали этой « другой нежностью», требуя, чтобы он целовал свою тетю, которая хватала в своих объятья племянника и долго его не выпускала, игнорируя его желание отстраниться… Нежность без слияния – это взаимное переживание, при котором я чувствую своего партнера, и отзываюсь на его движения, даже если это движение – отстранение. Там, где возникает слияние, нежность трансформируется в другие переживания. Например в умиление, для которого вообще неважна реакция того, на кого направлено это умиление: от тисканья малыша, которого это уже достало, до перепуганного животного, которого передают из рук в руки с "мимимишечными" переживаниями. "Раз мне это нравится и я чувствую такие хорошие чувства, то и ты, объект моих чувств, должен радоваться и чувствовать что-то похожее".

Отдельная история – это нежность мужчин друг к другу. Она не окрашена сексуально, но тормозится значительно больше, чем нежность к женщине. Все эти грубоватые объятья, толчки в плечо, рукопожатия с предварительным размахом руки, постоянные «подколки» друг друга – все они могут маскировать ту самую нежность, которую невозможно выразить прямо… А сложно не только потому, что это ассоциируется с женственностью или гомосексуальностью, но и потому, что очень мало опыта нежности со стороны своих отцов. Мамы могут любить и ласкать своих ненаглядных мальчиков, а отцы часто сдерживают свои переживания по отношению к сыновьям, чтобы не «вырос мягкотелым». К чему эти «телячьи нежности»… И получается выразить свои чувства только через неуклюжие объятья или замечания-похвалы - если вообще получается. С дочками проще получается.

А потребность быть нежным и в нежности – она остается. «Нерастраченная нежность» - это не что иное, как потребность в любви. В том, чтобы я был ценностью для другого, и чтобы со мной обращались как с ценностью, а значит – бережно, трепетно, нежно. И в том, чтобы у меня в жизни были люди, чье существование переживается как важное и ценное для меня, это такое удовольствие – нежно заботиться о том, что ценно для меня, и видеть, как откликается другой человек на мою заботу… В конце концов, мы вовсе не не так уж и неуязвимы и "противоударны", как кажется со стороны.