Перечитывала как-то «Гештальт-терапия. Терапия ситуации» Джорджа Воллантса и по ее мотивам предложила сама себе «упражнение». Вспомнила ряд ситуаций, о которых можно сказать, что я «сопротивляюсь», саботирую что-то, прокрастинирую. А потом взялась искать ценности, которые за этим «сопротивлением» стоят. Важно: ценности, которые уже реализуются. То, что уже происходит, а не какие из этого действия или недействия можно извлечь положительные результаты постфактум. Тогда обнаружила, в частности, что избегаю насилия и самонасилия. Что забочусь о своем самочувствии и хорошем настроении. Получается, что действие или недействие одно, а назвать его и, соответственно, отнестись к нему, оценить можно совершенно по-разному.
 

Джордж Воллантс упоминает, что говорила Лора Перлз о сопротивлении в одном из интервью: «…она подчеркнула важность понимания сопротивления как содействия чему-то». Как пишет Воллантс, многие терапевты привыкли фокусироваться на том, чего нет, и том, что, по их мнению, должно быть («нормативный», «правильный контакт», например). Акцент же важно делать на том, что есть. Поддержать то, что уже происходит.

«В чем состоит функция сопротивляющегося поведения в данный момент? Что это дает тебе или что это давало тебе когда-то? В чем цель подобного способа контактирования?»

 

Закон прегнантности утверждает, что поле структурируется самым простым, удобным, «экономным» способом. То есть каждый раз мы удовлетворяем потребности лучшим из доступных нам путей. Ни разу не слышала, чтобы с этим тезисом спорили напрямую. Но на практике, мне кажется, «верят» в него не всегда.

Да, иногда можно столкнуться с очень странным зрелищем…
К примеру, крайне сложно понять, почему человек пьет воду из лужи, зачерпывая ее собственным ботинком. Но если мы опираемся на закон прегнантности и смотрим на происходящее через его призму, то не будем восклицать: «Зачем ты это делаешь?! Вот же чистая вода недалеко». Помимо того, что мы информируем человека о наличии воды, мы также даем ему понять, что он делает что-то не то, что с ним что-то не то. Мы лишаем человека поддержки (а стыд — это отсутствие поддержки в фоне), да и себя от взаимодействия с ним тоже отрезаем.
 

Если вдуматься в то, что в каждой ситуации человек делает лучшее, то закономерно следствие: «Для этого конкретного человека в эту минуту пить воду из лужи — лучшее, что может быть». И тогда, возможно, возникнут вопросы: как так сложилось? Может, он действительно не знает, что есть вода рядом. А может, он не видел чистую воду никогда. А может, опасной ее считает. А может, все видит, да ходить не может и принести некому… И тогда лучше попить из лужи, чем умереть.

Конфронтация, «нападение» на «сопротивление» его усиливает. Если бы человек мог иначе, он бы уже так делал. Поэтому важно смотреть на «сопротивление» (иными словами «способы организации контакта») с интересом и как на мотивирующую силу. Как на то, в чем однозначно есть ценность, смысл и энергия.

Гештальт-терапия — это форма психотерапии, которая сосредоточена на повышении осознания, свободы и самонаправления человека. Это форма терапии, которая фокусируется на настоящем моменте, а не на прошлом опыте.

 

Гештальт-терапия основана на идее, что люди находятся под влиянием своего нынешнего окружения. Каждый человек работает над достижением личностного роста. Гештальт-терапия фокусируется на использовании эмпатии и безусловного принятия. Это помогает людям избавиться от стресса, научившись доверять и принимать то, что как они чувствуют.

Концепция гештальт-терапии

 

Слово «гештальт» является немецким термином без прямого английского перевода. Обычно это означает «целое» или «форма». Это идея, которая рассматривает каждого человека как смесь ума, эмоций, тела и души с уникальным опытом и реалиями.

 

На практике специалисты по психологии применяют эту концепцию, помогая людям сосредоточиться на том, что происходит в их жизни в настоящий момент, а не сосредотачиваться на своем прошлом опыте. Гештальт-терапия фокусируется на "здесь и сейчас".

 

Благодаря гештальт-терапии люди могут развивать новые перспективы и вносить позитивные изменения в свою жизнь. Они могут сделать это, потому что гештальт-терапия способствует повышению самосознания и четкому пониманию мыслей, эмоций и поведения.

 

 

 

С момента своего введения гештальт-терапия стала проверенным и эффективным терапевтическим подходом в решении и лечении различных состояний психического здоровья. Некоторые из этих условий включают в себя:
   
Тревога. Гештальт-терапия помогает людям сосредоточиться на настоящем. Это позволяет людям обнаружить, какие непосредственные мысли, чувства или поведение могут заставить их чувствовать беспокойство..
  
Депрессия. Поскольку гештальт-терапия фокусируется на самосознании, она может помочь людям с депрессией осознать возможные стрессовые ситуации, которые вызывают их депрессию.
    
Трудности в отношениях. Гештальт-терапия может помочь парам распознать лежащее в основе деструктивное поведение, которое может негативно повлиять на их отношения. Это может помочь им работать над внесением позитивных изменений в свои отношения и индивидуальный образ жизни.
    
Проблемы с самооценкой. Гештальт-терапия помогает людям с низкой самооценкой выявлять и преодолевать основополагающие факторы, способствующие их низкой самооценке.

 

 

Различные методы гештальт-терапии включают в себя серию экспериментов и упражнений. Терапия может проводиться индивидуально или в групповой обстановке. Упражнения и эксперименты помогают людям повысить свою осведомленность и понимание здесь и сейчас.

 

Различные методы гештальт-терапии работают по-разному для разных людей, поскольку прошлый опыт каждого уникален. Вот примеры различных методов гештальт-терапии:

 

Парадоксальное изменение. Теория парадоксальных изменений фокусируется на необходимости самопринятия. Это помогает людям развить улучшенное чувство самосознания. Когда человек примиряется с тем, кем он является как личность, это помогает ему жить в настоящем. Это приводит к более позитивным чувствам и настроению.

 

«Здесь» и «сейчас». Эта техника позволяет людям оценить прошлый опыт и то, как он влияет на их нынешние мысли и поведение. Осознавая внутренние факторы, которые влияют на их нынешнюю жизнь, люди могут научиться отпускать прошлое. Это помогает им сосредоточиться на здесь и сейчас. Цель этой техники - помочь им жить настоящим и вносить позитивные изменения в будущем.

 

Техника пустого стула. Эта техника помогает людям открыться и попрактиковаться в разговоре с пустым стулом. Цель этой техники — визуализировать себя, открываясь конкретному человеку, с которым вам нужно было поговорить. Когда вы открываетесь, как будто человек сидит и слушает, терапевтический опыт открытия создает почву для исцеления.

Техника преувеличения. Этот метод работает, заставляя человека осознавать основные проблемы, которые могут быть связаны с его нынешней проблемой. Терапевт может попросить вас преувеличить определенное поведение или эмоцию. Это помогает в выявлении и устранении корня проблемы.

 

 

Гештальт-терапия - это комплексный терапевтический метод, который дает долгосрочные преимущества для ума, эмоций, тела и духа человека. Общие преимущества гештальт-терапии включают, но не ограничиваются ими:

Повышение самосознания

Повышение уверенности в себе

Способность примириться с прошлым и улучшенное чувство принятия себя

Повышенная способность справляться со стрессовыми ситуациями

Быть более ответственным, улучшить способность признавать свои ошибки и поведение, не возлагая ни на кого вину

Единственным ограничением гештальт-терапии является то, что она может не помочь с психологическими последствиями наследственного поведения. Это также не помогает с психологическими факторами, которые не зависят от мыслей человека. Тем не менее, это эффективный вариант терапевтического лечения для нескольких проблем зависимости и психического здоровья.

 

Больше информации https://www.pcuxolog.ru/gestalt-therapy.html

 

a. способность взрослого человека справляться с неопределенностью жизни;

b. способность распознавать свои потребности и иметь возможность их удовлетворять;

c. способность устанавливать прочные, подвижные и гибкие личные границы и иметь хорошую обустроенность в своих границах;

d. способность видеть и уважать личные границы другого;

e. способность признавать авторство своей жизни. Способность нести ответственность.

 

ЧТО будет завтра ТОЧНО не знает никто, и это важно понимать.

 

Когда мы дети- эту тревогу, нестабильность, не гарантированность выдерживают родители. В том числе, и это создает условия для нашего развития. Родители, стараясь, создают искусственный мир, в котором спокойно, сыто, безопасно. Детям достаточно слушать старших и учить уроки.

 

По мере взросления, человек, встречается с реальным миром. Рано или поздно, наступает момент, когда подросток обнаруживает, что жизнь - не вечный праздник. И, чтобы, этот праздник сохранить недостаточно слушать старших. Собственно это и называется сепарация.

 

Жизнь — данность, как компьютерная игра, которую выбрал и играешь с заданными опциями. Или не играешь.

И способность справлять с тревогой и неопределённостью -это не встроенная функция, а то, что нужно в себе развивать, создавая внутренние опоры.

 

 

 

Если представить гештальт-терапию в виде дерева, а её теоретические основания в виде ветвей, то одни из наиболее заметных будут три ветви, без которых гештальт-терапия будет не гештальт-терапией, а чем-то другим. Называются они: феноменология, диалог и теория поля. В рамках своей писательской деятельности два года назад, была опубликована статья, посвященная феноменологии в гештальт-терапии [4], в этой статье я хочу рассказать свое представление о диалоге, как одной из ключевых, очень важных теоретических и процессуальных оснований гештальт-терапии.

 

В рамках статьи хочу порассуждать о нескольких вопросах, касающегося диалога в гештальт-терапии, такие как: методологические и философские основания диалога, определение и критерии диалога, этапы и свойства диалога, диалоговые роли, возможности диалога, психотерапевтический резонанс и интерсиволическое пространство диалога, концепции незавершённых действий и диалог в гештальт-терапии.

 

 

Начать свое повествование думаю по традиции с имеющихся теоретических положений касательно разрабатываемой темы, в данном случае, диалога в гештальт-терапии. Современные теоретики и практики в области гештальт-терапии говоря о диалоге в гештальт-терапии, о его исторических корнях, чаще всего ссылаются на работы Мартина Бубера. Во много именно работы Бубера послужили фундаментом для последующих разработок гештальт-терапевтов в области диалога.

 

Мартин Бубер, экзистенциальный философ. Основные работы были написаны в первой половине 20го века. Центральная идея философии Бубера – фундаментальная ситуация сосуществования «Я» с другой личностью, существования, как «со-бытия» с другими людьми. Основные идеи буберовского диалога изложены в книге «Я и Ты» [2]. В работе Бубер противопоставляет отношение «Я-Ты» и «Я-Оно», где первое – «любовный диалог», живое межличностное отношение, а второе – повседневное утилитарное отношение. Бубер считал, что «Я-Ты» отношение возможно не только к человеку, но и, например, к дереву: в этом случае вместо биологических или физических характеристик дерева я буду иметь дело с его ценностной, духовной природой. Два типа отношения, по концепции Бубера, порождают два противоположных образа мира [16].

 

Мартин Бубер считает, что диалог между людьми может вестись не только посредством речи; сюда включена еще и невербальная информация - жесты, мимика, а также ситуация, в которой оказались собеседники. Диалог предполагает взаимность, как условие возможности общения, создающего пространство открытости между "Я" и "Ты". Отношения, в которые вовлечен человек в течение всей своей жизни, в которых он существует, могут быть либо ОТНОШЕНИЯМИ "С" (Я-ТЫ), либо ОТНОШЕНИЯМИ "К" (Я-ОНО), то есть либо отношениями вчувствования, либо субъектно-объектными отношениями [14].

 

В бытовом употреблении диалог, это обоюдный разговор. Экзистенциальный диалог – это то, что происходит, когда два человека встречаются как личности, где каждая личность затронута другим и отзывчива к другому, «Я и Ты». Это не последовательность заготовленных монологов, это специальная форма контакта. Именно в этом, последнем смысле этот термин используется в гештальт-терапии [5, с. 287].

 

Концепция диалога описывает отношения между человеком и миром. Не межличностную коммуникацию, не закономерности предметной деятельности и даже не контакт в поле организм/среда, а отношения между человеком и миром. Человек – живое существо, сознающее свою отдельность. В этом сознании своей отдельности и единичности он противопоставлен огромности мира. Как обходиться с этой необъятностью мироздания? Человек, который не хочет даже задумываться над соотнесением себя и мира, существует на до-философском (обыденном) уровне мировоззрения. Признаками подлинного диалога, подлинной встречи являются удивление перед лицом инаковости другого человека и интерес к его непредсказуемой активности. Когда происходит переживание встречи, то опыт и категоризация отступают. Другой открывается мне, но в момент этой встречи я не узнаю о нем ничего, кроме того, что непосредственно предстает мне, кроме того, что сейчас находится между нами и не может быть отнесено ни к одному, ни к другому по отдельности [10].

 

Мартин Бубер утверждал, что «пространство между» является тем местом, где происходит диалог. «Пространство между» — не только сущностный признак диалога, но также нечто, что может быть непосредственно переживаемым. И это переживание пространства между Мной и Другим является еще одним феноменологическим признаком диалога [11].

 

Разные авторы подчёркивают разные характеристики диалога в ходе терапевтических взаимоотношениях в гештальт-терапии, однако среди этой разности есть объединяющие характеристики, которые созвучны у нескольких авторов между собой [1, 5, 15]. Это следующие характеристики: включенность, присутствие и преданность диалогу.

 

Включенность. Включенность – означает поместить себя, насколько возможно, в опыт другого без суждения, анализа или интерпретации, с одновременным сохранением восприятием отдельного и автономного собственного присутствия. Включение создаёт безопасную среду для феноменологической работы клиента и посредством сообщения клиенту появившегося понимания его опыта - помогает сделать самоосознавание клиента более четким [5, с. 186]. Терапевт контактирует с клиентом и в тоже время позволяет себе быть затронутым клиентом и переживанием клиента. Он пытается увидеть мир глазами клиента. Практикуя включение, терапевт одновременно находится в отношениях с клиентом и собирает информацию о нем [5, с. 312]. Похоже, что в своих основных чертах Эмпатия прямо противоположна Включенности, так как она основана на восприятии опыта Клиента через обращение к своему опыту. Таким образом незаметно упускается опыт другого как Другого. Требование Включенности в Диалоге заключается в том, чтобы быть открытым восприятию отличий и «непохожестей» опыта Другого. Главная основа Включенности состоит в остроте восприятия контрастов, отличий Другого от себя и видении Другого как по-настоящему Другого. Для Бубера процесс Включенности одного человека в жизнь другого не равен эмпатии. Процесс Включенности описан им как «представления» реальности другого путем Встречи с Другим. Определение индивидуальности Бубера основано не на видении или знании другого человека как части своего собственного опыта. Видеть Другого как Другого - более глубоко, более требовательно и более целебно. Именно подобное видение способствует аутентичной встрече [1].

 

Присутствие. Большинство дискуссий о Присутствии определяют «Присутствовать» как противоположность «казаться». Применение Присутствия в терапии предполагает внимательное рассмотрение проблемы Клиента при полном Присутствии Терапевта во встрече. Обучение присутствию – это, скорее всего, процесс обучения обнаружения всего того, что МЕШАЕТ быть с клиентом в его проблеме, а НЕ тому, что собственно делать [1]. Гештальт-терапевт выражает себя клиенту. Регулярно, осмысленно, обдуманно и разборчиво он выражает свои наблюдения, предпочтения, чувства, личный опыт и мысли. Таким образом, психотерапевт делится с клиентом своим видением через феноменологические отклики, что помогает клиенту узнать о доверии непосредственному опыту и использования его для повышения осознавания. Если психотерапевт опирается на теоретическую интерпретацию, а не свой личный опыт, он ведёт клиента к тому, чтобы тот опирался на феномены, не находящиеся в его собственном непосредственном опыте, в качестве инструмента повышения осознавания. В гештальт-терапии психотерапевт не использует присутствие для того, чтобы через манипуляции подвести клиента к заранее определенным целям. Вместо этого терапевт способствует тому, чтобы клиенты осуществляли автономную саморегуляцию [5, с. 186-187]. В диалоговой психотерапии, терапевт показывает свою заботу путем своей честности больше, чем путем постоянной мягкости. Он не только позволяет пациенту быть тем, кто он есть, он позволяет себе быть тем, кто есть в ответ. Это включает больше, чем мягкое присутствие. Терапевт, который очень вовлечен и хочет выглядеть нейтрально, или напуган и хочет выглядеть спокойным, тот, что в ярости и хочет выглядеть принимающим и любящим – кажутся, а не присутствуют. Гештальт-терапевты также: показывают свои сомнения, обозначают границы, делится своими наблюдениями отвергаемыми клиентами, но наблюдаемыми автономным терапевтом [5, с. 313].

 

Преданность диалогу. Мы должны напомнить себе, что цель Терапии – это не установление контакта, особенно если контакт означает простое улучшение самочувствия в присутствии Другого. Это - упрощенная форма буберовского идеала человеческих отношений. Цель Терапевта, должно быть, состоит в том, чтобы быть дисциплинированным и готовить себя к открытости в возможной Встрече. Это приготовление является сердцем преданности Диалогу и требует тщательного исследования для ясного понимания Клиента, дисциплины и, возможно, смелости, для того, чтобы принести себя во «встречу». Терапевт – это не друг. Терапевт Присутствует не для того, чтобы чувствовать себя лучше, и, возможно, даже не для того, чтобы пациент почувствовал себя лучше, по крайней мере, немедленно. Точнее будет сказать, что пациент здесь для того, чтобы чувствовать более полно то, что можно почувствовать, и для того, чтобы вынести из опыта аутентичного существования то, как построить более подходящую жизнь. Диалог требует, чтобы Терапевт приготовил себя к возможности почувствовать себя как лучше, так и хуже [1]. Контакт - это нечто большее, чем просто то, что два человека делают друг с другом. Контакт есть нечто происходящее между людьми, нечто возникающее из взаимодействия между ними. Гештальт-терапевт отдаётся этому межличностному процессу. Это означает позволять контакту происходить, а не манипулировать, «делать», контролировать контакт и приводить его к определенному результату [5, с. 187]. Диалогический терапевт позволяет контролировать тому, что возникает «между». Терапевт осуществляет контакт с подходом «Я-Ты», а не духом контроля, воспитания, манипуляции, эксплуатации пациента или других форм «Я-Оно». Преданность диалогу означает пребывание в отношениях, эксплицитно основанное на том, что переживаешь и уважении к тому, что переживает другой [5, с. 314]. От терапевта требуется доверие к неотъемлемому достоинству каждой личности и способности личности организмически регулировать себя, чтобы придерживаться приверженности диалогу и целям процесса. Чтобы контактировать без чрезмерной оборонительности, пренебрежения или контроля, нужно это признание ценности или веры в самоопределение. В конечном счете предъявление себя и позволение тому, что между контролировать – это форма капитуляции, основывающейся в первую очередь на доверии, в надежде на подтверждение экспериментальными данными [5, с. 318].

 

 

Начинать описывать свои размышления о Диалоге в гештальт-терапии, наверное, также непросто как начинать осознанный, не автоматизированный, новый терапевтический диалог. Далеко не всегда, получается, сформулировать сразу с чего его хочется начать. Начало рождается из диффузного ощущения, из образов и ощущений едва уловимых в сознании. Это процесс, в котором далеко не всегда сразу бывают ясны его цели и задачи. Структура, цели и задачи диалога, на мой взгляд, формируются не столько заранее, сколько по большей части в непосредственном контакте, собирая островки определенности, в океане неясности начала контакта. Вот и я этом разделе попробую описывать островками свои размышления о диалоге, пробуя соединять их в единую канву.

 

Диалог для меня – это предание формы своим ощущениям и восприятию, о себе и мире, в виде послания другому, и при этом быть готовым воспринять и воспринимать послание от другого, создавая тем самым контакт. Это послание может быть выраженно в виде слова, а возможно в виде позы тела, мимики лица. В этом смысле одной из моих задач в процессе терапии я вижу, в том, чтобы помочь клиенту описывать свои ощущения и свое восприятие мира наиболее полно и ясно, в первую очередь для самого себя. Осознавание своего послания очень тонкий момент для меня, в котором из не всегда ясных ощущений и импульсов, формируется послание другому, выражающее себя. Выражая себя другому в виде послания, человек транслирует свои потребности, которые зачастую могут не осознаваться. В связи с чем, моя включенность, присутствие и преданность диалогу, о которых говорил выше, становятся особенно важными, они помогают поддержать процесс осознавания потребностей клиента.

 

Овладению навыка диалога сродни для меня овладению навыка парного танца. Изначально мы можем делать какие-то движения, но эти движения не оказываются единовременно синхронны с партнером, это не те движения, которые могут придать ощущение и переживание совместного танца, для этого требуется создать специальное усилие осознаванию себя и партнера. Тоже самое на мой взгляд происходит и с диалогом. Мы можем издавать звуки, произносить слова, но мы не можем быть априорно поняты друг другом и сразу оказываться в диалоге. Нам важно прилагать специальное усилие по осознаванию диалогового процесса, который может взаимообогащать его участников. Диалог – это совместное конструирование опыта в ситуации здесь и сейчас, его невозможно досконально предсказать и отрепетировать.

 

Диалог – это форма проявления бытия, своего рода мини жизнь, внутри которой разворачиваются множество возможных сценариев развития. Говорят, что сознание человека это целая вселенная, а диалог — это встреча двух вселенных, которые создают третью вселенную – пространство между.

 

Язык диалога, у каждого из нас разный, но вместе с тем, на мой взгляд, есть базовые импульсы, которые мы устремляем к другому, пытаясь оказаться в контакте с ним. На мой взгляд базовые импульсы диалога, сопоставимы с базовыми телесными импульсами: поглощение/выделение, напряжение/расслабление, толкание/притягивание. Это все первые импульсы по котором я могу узнать другого, как-то описать происходящий контакт между нами, обнаружить свое первое впечатление. В первичном моменте диалога я могу обратить внимание на такие феномены, как клиент формирует свое послание: он больше пытается что-то выделить или получить, он больше отталкивает меня словами или притягивает к себе, он больше напряжен или расслаблен. Благодаря этому я могу осознать на начальном этапе себя, клиента (какие мы) и пространство между нами (какое оно).

 

Эти импульсы преобразуются в слова, предложения, целую речь, через которые формируется диалог. Этот диалог вызывает определенный резонанс друг в друге и создается определенная конфигурация диалога, в котором клиент начинает методично занимать одну роль с соответствующим способом контакта, а терапевт другую со своим способом контакта. Описывание того, какие роли мы заняли и что мы делаем друг для друга, является еще одним важным фокусом моего внимания в процессе терапии.

 

 

«Кто я в этом диалоге?», вопрос которым на мой взгляд периодически стоит задаваться в процессе терапии. Вопрос, казалось бы, странный, ведь на поверхности все ясно – Я как специалист, психолог, гештальт-терапевт, который осуществляет свою профессиональную деятельность, а клиент – это человек, который благодаря этой деятельности что-то для себя получает. Однако, если взглянуть на ситуацию чуть глубже и дифференцированнее, все оказывается не так однозначно. Профессиональная деятельность психолога может оказываться с разными стилями: медицинский, учительский, наставнический, исследовательский и т.д. Также и клиент может описывать для себя по-разному, что он получает: помощь, развитие, поддержку и т.д.

 

Терапевт может самостоятельно и с помощью клиента попадать в бессознательные, но знакомые терапевту и клиенту роли, взятые из их жизни, вне терапевтического контекста, исходя из которых они могут вести диалог друг с другом. Эти роли являются собирательными образами помогающих в ходе жизни людей, которые уже есть в мире. Так как психотерапия исходя из истории человечества относительно молодая профессия (около 150 лет) и клиенты невольно проецируют на психотерапевтов различные образы. Плюс к этому, наше восприятие так создано, что благодаря двум свойствам: константности (относительное постоянство образа предмета при изменении) и апперцепции (зависимость восприятия от прошлого опыта и особенностей личности воспринимающего), мы переносим предыдущий опыт на актуальный жизнь [22].

Таким образом, ролей помогающих, может быть довольно много, я для себя выделяю следующие, с характерным для них посланием:

 

• мать – послание к матери, это запрос о принятии, «объятиях», не нападении, возможности бытия как такового. Оказавшись в проекционной роли матери, терапевт выражает много сочувствия, сопереживания, поддержать в проживании чувств.
• отец – послание к отцу, это запрос о признании, напутствии, ориентировке, поддержке в деятельности, в контакте с миром. Оказавшись в проекционной роли отца, терапевт старается что-то объяснить, дать признание, поддержать в деянии клиента, в его реализации.
• медик/спасатель – это, пожалуй, самая основная роль, которая проецируется на психолога/психотерапевта, после ролей родителей. Ведь собственно из медицины вышла психиатрия, а за ней психотерапия и психология. Да и при рождении, мы в первую очередь контактируем с медиками, они у людей чаще всего принимают роды. Послания к образу медика/спасателя бывают примерно следующие: помоги мне; спаси меня; дай рецепт/лекарство чтобы не было больно, какое угодно, лишь бы помогло. Приняв это послание, гештальт-терапевт своими интервенциями старается сделать для клиента именно это, что-то сказать, дать какую-то инструкцию или технику, чтобы стало по легче.
• учитель/наставник/эксперт – это на мой взгляд вторая по популярности роль, так как мы с самого раннего детства, все время чему-то учимся. Послания к образу учителя/наставника/эксперта бывают примерно такие: научи меня как делать правильнее; ты знаешь лучше меня, ты умный; дай мне инструкцию. Действия терапевта, при формировании такой позиции бывают примерно схожи с медицинской парадигмой, за исключением того, что накал боли бывает немного меньше, а инструкции носят характер развития.
• утешитель/духовный мудрец – третий помогающий. Во времена, когда отсутствовала медицина и педагогика, альтернативой им были духовно/религиозные деятели, которые выступали в роли мудрецов, «отпускателей грехов», дающих первичные ориентиры в жизни (в личной и внешней области), а вместе с этим и утешение. По сей день такого рода деятели пользуются популярностью, их деятельность с одной стороны опирается на их реальный опыт и мнение, с другой стороны на религиозное учение. Послания к такого рода образу и роли, примерно такое – как мне быть?! Терапевт же, оказавшись в этой роли, скорее выражает свое послание как носитель определенной мудрости, размещая свою философию, для формирования ментальной опоры клиента.
• маг/волшебник/гадалка – в еще более древние времена, когда еще не было духовных мудрецов, их место занимали «магические деятели», они знали то, что не знал никто, были обладателями «сверх силы», носителями «сверх знаний», могли знать что-то про человека, чего он и сам о себе не знает. Как бы это ни странно звучало в 21 веке, до сих пор, эти деятели вполне себе имеют востребованность. И зачастую к психологам приходят с таким же намерением, с посланиями: со мной что-то не так, сделай с этим что-нибудь, скажи, что с моей жизни было/есть/будет, дай «волшебное заклинание», избавь от страданий чудесным образом. Терапевт оказывается в этой зоне контакта, формирует интервенции, которые с трудом могут быть объяснены каким-либо образом, что-то из серии: «поле сработало», «я знаю, что у тебя было в прошлом и будет в будущем», когда терапевт догадался или додумал что-то и это знание родилось в отрыве от осознавания клиента. В этой позиции у терапевта даже как будто меняет голос, становится каким-то «демоническим».
• исследователь/сыщик – запрос к этой роли, найти какую-то деталь бытия, лучше ее распознать, осознать. Практика феноменологической редукции и описания тут бывает очень применима. Терапевт в данной роли бывает похож на ведущего раскопки, расчищающего какие-то феномены бытия клиента.
• историк/писатель хроники – запрос к этой роли чаще всего, бывает сопроводить проживание какого-то события, чтобы оно усвоилось в опыте. Причем события могут быть разного уровня, как поддерживающие, так и деструктивные. У человека может произойти какое-то важное свершение, достижение и ему важно осознать, как он к этому пришел. Или же наоборот у человека произошло какое-то драматичное событие и его также важно прожить, описать, как бы уложить в «полку» опыта.
• партнер/соратник – предшествующей этой роли, похожая на нее это роль брата/сестры (я их не стал разделять в виду их процессуальной схожести), запрос к такой роли, это запрос к встрече с другим, к взаимообмену, к некому сотворчеству. В этой роли клиент хочет быть более активным, распознающим себя и желающим распознать что с другим. Это диалоговая конфигурация, на мой взгляд, является переходом к контакту Я-Ты, возможно предшествующему завершение терапии.

 

Я специально не делаю обширного описания посланий терапевта, так как они могут не иметь специфически выраженного коммуникативного характера, тут важно в первую очередь самоощущение терапевта. Одна и та же интервенция, но с разным самоощущением, может носить разный посыл для клиента. Интервенция может быть произнесена с разной интонацией, выражением лица или позой тела. Для эксперимента вы можете попробовать задать один самых популярных вопросов в ходе терапии, «что ты чувствуешь?», представив себя в разных вышеописанных ролях. В ходе этого эксперимента, вы можете заметить эти тонкие нюансы отличий в этом вопросе.

 

Таким образом, на мой взгляд позиция терапевтического диалога бывает некой средней позицией из выше озвученных. Мы в той или иной мере понемногу: лечим, учим, сопереживаем, даем принятие и признание, ориентируем и т.д. Даже если мы это не хотим делать, в проективном образе клиента мы как терапевты бываем приглашены в эти роли и клиент об нас прямо или косвенно может удовлетворять свои незавершенные задачи развития, через восприятие нас в этих переносных ролях. В ходе терапии важно бессознательно не «заваливаться» в одну из этих ролей, то есть не начать усиленно лечить, учить, наставлять и т.д. или же что еще хуже, попасть в оборотные стороны этих ролей: ставит неоправданные диагнозы или оценки, отвергать, наказывать и т.д. В таком случае терапевт как бы оказывается в бессознательном «капкане» форм контакта, не осознавая процесс, в котором, оказывается. Также важно не забывать о задачах терапии – поддержка процесса осознавания и создания для этого соответствующего опыта контакта с клиентом. Важно не забывать о феноменологической позиции и принципах диалога, о которой писал в первой главе.

 

 

В этом параграфе я попробую описать свои размышления о том, за счет чего происходит осознавание диалогового процесса, то есть процесса понимания и узнавания самих себя внутри контакта с гештальт-терапевтами.

Предваряя ответы на этот вопрос, опишу для начала немного о ценности понимания и узнавания, как психического и межличностного феномена в психотерапии и жизни в целом. Понимание и узнавание, это на мой взгляд одни из основных потребностей, которые важно непрерывно удовлетворять людям. Мы как вид животных являемся на мой взгляд, с рождения дезинтегрированы и непонятны сами для себя, а мир является для нас еще более дезинтегрирован и не понятен. Это обуславливает наше хроническое переживание небезопасности, так как априорных опор в жизни оказывается очень мало. Мы нуждаемся в обнаружении внутренней и внешней реальности, а это обнаружение происходит благодаря процессу осознавания, которая включает в себя: понимание, узнавание и переживание.

 

Таким образом, в процессе психотерапии, перед тем как клиенту двигаться в какую-либо новизну (новые способы контакта со средой), ему важно быть понятым, узнанным, а также чувственно затронутым терапевтом и самим собой. Понимание, узнавание и чувственная затронутость становится фундаментом, опорой для дальнейшего развития, движения в новизну.

 

На мой взгляд вышеописанные процессы, происходят через формирование интерпсихического и межличностного символического пространства. Далее поясню что с имею в виду под этими терминами. На мой взгляд, мы обнаруживаем реальность, через набор символов, каждый феномен бытия в широком смысле этого слова, мы воспринимаем через какой-то символ, который имеет индивидуальную конфигурацию. Допустим, я сейчас пишу слово «камень» и каждый из вас, кто читает этот текст, представляет какой-то специфический символ или если угодно образ, явления, который для него является камнем.

 

Таким образом, в процессе гештальт-терапии, мы как терапевты пытаемся понять и узнать клиента в его интросимволическом пространстве, узнать и понять, что имеет в виду клиент, когда говорит то или иное слово или выражает невербально, а также дать символическое описание, тем чувственным, телесным и событийным феноменам, который клиент переживает, но не может им дать название. Часто многие чувства и телесные реакции либо не распознаются, либо подменяются другим описательным языком. Допустим, в ситуации стресса и неопределенности, человек может испытывать целую гамму чувству, от страха до азарта, или в виду дефицита времени и поддержки осознавания, почувствовать какое-то одно чувство, допустим стыд. В результате чего, многие события жизни воспринимаются таким образом, что часть феноменов реальности как бы «выпадает» из картинки мира клиента. Это «выпадение» может деструктивно сказываться на творческой адаптации к жизни. По вышеописанному примеру, если человек из множества чувств ощущает только стыд, формирует знание о себе, как о стыдящемся и среде как преимущественно стыдящей.

 

В результате диалогового включенности и присутствию гештальт-терапевта, у клиента в его интерсиволическом пространстве могут начать появляется новые символы, которые больше соответствуют его природному устройству, а это в свою очередь может способствовать развитию творческой адаптации в жизни клиента.

Включенность и присутствие на мой взгляд, становится возможна в следствии психофизиологического резонанса гештальт-терапевта в рамках диалога. Под психофизиологическим резонансом я имею в виду, комплекс реакций терапевта в ответ на контакт с клиентом. Резонанс может ощущаться, через телесные, эмоционально-чувственные и мыслительные реакции. В результате своего психофизиологического резонанса, терапевт может замечать феномены, находящиеся за пределами осознавания клиента, простаивать картинку интерсимволического пространства клиента, через описание осознанных феноменов. Важно отметить, что с каждым отдельным клиентом, резонанс будет в той или иной степени разный, следствии чего, с каждым клиентом формируется уникальное межличностное интерсимволическое пространство.

 

Оказавшись в контакте с клиентом, терапевт оказывается невольно приглашенным в символическое пространство клиента, в котором порой очень по-разному, в чём-то прекрасно, а в чем и очень нет. Какой-то феномен достаточно легко распознается и переживается, а какой-то с большим трудом. В процессе психотерапии мы как терапевты знакомимся с новым ландшафтом бытия, как бы путешествуем в инаковой зоне, где много неизведанного. В ходе знакомства с пространством бытия клиента можно встретиться с самыми разными переживаниями, от радости и трогательности до злости и страха. Получается заметить эти чувства порой только через свои переживания, свой резонанс возникающие в контакте с клиентом, от описания его жизни и от того способа контакта, влияния на нас, которое он создает в «здесь и сейчас» терапевтической ситуации. В этой связи терапевтам важно «возвращаться к себе», в свою вселенную и чувствовать её прелести, которые напитывают. Эти прелести важно сохранять и беречь в своём сознании.

 

Концепция «незавершенных действий», одно из важных теоретических положений в гештальт-терапии. На мой взгляд, опираясь именно на эту концепцию появились идеи о завершенном/незавершенном или закрытом/незакрытом гештальте.

 

Источниками данной концепции служат: гeштальт-психoлoгия восприятия и ранние исследования Блюмы Зeйгарник o незавершённых действиях. Блюма Зейгарник провела серию экспериментов, цель которых состояла в сравнении запоминания завершенных и незавершенных действий. В этих экспериментах Зейгарник предлагала испытуемым 18-20 заданий, половину из которых им разрешалось завершать, а другая половина прерывалась ею. После завершения последнего задания испытуемых просили вспомнить все задания, которые они выполняли. Процесс воспроизведения заданий проходил спонтанно. В результате оказалось, что испытуемые вспоминали незавершенные задания чаще, чем завершенные. Феномен лучшего запоминания незавершенных действий был назван эффектом Зейгарник. Этот феномен показал, что незавершенные действия создают напряженную заряженную систему, которая стремится к реализации и проводит в действие процесс запоминания. Б.Зейгарник пришла также к очень важному заключение, что напряженно-заряженная система, созданная незавершенными действиями, влияет не только на поведение и память, но и на целостную интрапсихическую сферу личности (эмоции, чувства, потребности и реальные жизненные события личности), влияние на которую активно учитывалась в дальнейшем гештальт-терапевтами [8].

 

Так Ф. Перлз утверждал, что внутри личности существует сильная тенденция завершить незавершенное, закончить незаконченное и достичь чувства целостности и наполненности [12]. В гештальт-терапии существуют различные определения незавершенных ситуаций, которые могут быть названы потребностно и эмоционально незавершенными. «Потребностно-незавершенные ситуации» содержат неудовлетворенные потребности, возникающие в результате прерывания потребностного цикла [8]. Прерывание цикла может быть, как за счет внешних социальных обстоятельств (допустим остановленность кем-либо, в каком-либо процессе), так и за счет внутренней психической активности (допустим остановленность в удовлетворении потребности исходя из какой-то идеи). Эмоционально незавершенные ситуации формируются в результате невыраженности, не проживания различного спектра чувства, эмоции.

 

Таким образом, в результате жизнедеятельности человек накапливает огромный спектр незавершенных ситуаций, которые влияют на все аспекты жизни, скапливая огромный нереализуемый энергетический заряд. И зачастую большую часть этих ситуаций в реальной жизни либо не представляется возможным завершить, либо у человека отсутствует представления о способе их завершения. В этой связи, гештальт-терапия с его диалоговой концепцией, на мой взгляд служит прекрасным пространством для возможности завершить незавершенные ситуации и более качественно преобразовать свою жизненную энергию в развитие своей жизни.

 

На мой взгляд, завершить незавершенные ситуации, становится возможным благодаря следующим процессам:

 

Во-первых, благодаря описанию незавершенных ситуаций. Я метафорически люблю называть это как «прописывание рельефа или ландшафта ситуации», в которой был клиент. Это описание позволяет воспроизвести в сознании ситуацию, которая переживается как незавершенная и обнаружить что именно в ней было незавершенно, а что все-таки было завершено, так как сама ситуация по факту уже завершена. В таком случае незавершенным оказывается скорее какое-то намерение (то что сам не сделал или проявил), ожидание (то что не сделали или проявили по отношению ко мне) или представление о ситуации, какой она должна была быть по ощущению клиента. Такое описание незавершенности, позволяет обнаружить какая потребность сейчас остается неудовлетворенной, что становится большой поддержкой, в поиске формы ее удовлетворения.

 

Во-вторых, возможность завершения появляется в виде терапевтического эксперимента, проигрывании этой ситуации. Допустим, клиент, описав эту ситуацию может выразить в рамках диалога, что у него осталось невыраженным, прожить чувство, которое было не прожито. Услышать эмоциональный отклик терапевта на событие, рассказанное клиентом, что может служить завершением ожидания реакции от среды. В этом процессе клиент оказывается не один, не изолирован в выборе своих проявлений. Таким образом, на мой взгляд, рельеф интрапсихического бытия клиента немного меняется, происходит процесс завершения, интеграции, снижения напряжения.

 

 

На основании предыдущих двух глав статьи, где я описываю свое представление об интерсиволическом пространстве терапии и концепции незавершенных действий, в этой главе я хочу описать своих размышления о том, в каких пространствах сознания, незавершенных задачах/ситуациях развития мы как гештальт-терапевты можем оказаться с клиентами. На основании этого, на мой взгляд, можно предположить, какие возможные фокусы внимания или иными словами терапевтические запросы могут быть в процессе работы.

 

Исходя из своего опыта, сопоставляя теоретические знание из возрастной психологии и процесс психотерапии с клиентами, я заметил некую схожесть в незавершенных задачах развития личности, в тот или иной возрастной период, с формами бытия клиентам в своей жизни и непосредственно в терапевтическом контакте. На основании этих наблюдений, у меня возникло предположение, что терапевтические запросы и соответственно стадии диалога, могут быть сопоставимы с зонами и задачами развития человека, которые в той или иной степени присущи каждому.

 

В описании этих зон развития, я обратился, к теоретическим положениям, возрастной периодизации из академической психологии, в частности к концепциям Выготского Л. С., и Эриксона Э. Х. [17, 21], сопоставляя соответствующую стадию развития со стадиями диалога с возможными запросами в процессе гештальт-терапии:

 

1) Первая стадия по Эриксону, это стадия младенчества, до 1 года. Социальная ситуация по Выготскому в этом периоде характеризуется практически полной биологической беспомощностью младенца, он не способен самостоятельно удовлетворить ни одну из жизненных потребностей, и его существование полностью зависимо от взрослых. Если физиологические и психоэмоциональные потребности младенца быстро удовлетворяют, малыш чувствует себя комфортно, формируется представление о безопасном мире, формируется базовое чувство доверия. При отсутствии должного ухода, любви, внимания вырабатывается страх неопределенности, базовое недоверие к миру. Если увязать эту стадию развития со стадией диалога в терапии, то это примерно сопоставимая стадия, когда у клиента формируется доверие к терапевту. На первый план выходят такие факторы контакта, как: подходящее пространство и время для работы, чтобы было комфортно обоим участникам; сохранение и устойчивость этих договоренностей (не опаздывать, не переносить и отменять встречи); базовая заинтересованность и включенность в контакт с клиентом. Это формирует базовое доверие и чувство безопасности, которое является фундаментом для остальной работы. Плюс к этому, если у клиента первый год жизни был сложным и у него фрустрировано чувство базового доверия к миру, это может быть одним из запросов работы, поддержка осознавания и создания опыта контакта в удовлетворении данной потребности.
2) Вторая стадия по Эриксону, это стадия ранее детство (или позднее младенчество) от 1 до 3 лет. Социальная ситуация по Выготскому в этом периоде характеризуется тем, что ситуация слитности ребёнка и взрослого распадается, появляется два взаимосвязанных полюса – ребёнок и взрослый. Формируется два противоречивых стремления ребёнка: быть самостоятельным, автономным и независимым от взрослого при объективной неспособностью к такому существованию. Ведущая деятельность направлена на усвоение общественно-выработанных способов употребления предметов. Формируется речь. При предоставлении возможности развивать и совершенствовать способности, без подкрепления опыта критикой, у ребенка вырабатывается ощущение контроля над собственным телом и побуждениями. Дети гордятся обретенными новыми навыками, проявляют инициативу. Если же взрослые стремятся «облегчить» жизнь ребенка, выполняют посильные для малыша действия, закладывают зерна сомнений, неуверенности. При систематическом ограждении ребенка от возможности проявить себя, а также акцентуации неудач (разлитое молоко, разбитая чашка, мокрая постель) навязывается неуверенность, стыд. Сомнения в себе и своих возможностях является помехой для взаимодействия с окружающим миром. Сопоставимая стадия в процессе терапии, это стадия освоения общих норм овладения терапии, формирования рабочего альянса. Формирования ответов на вопросы: Как пользоваться этим пространством? Какие договоренности имеются у обеих сторон (формирование контракта)? Что можно и стоит говорить в процессе терапии? Ответы на эти вопросы продолжают формировать фундамент для дальнейшего сотрудничества. Также фрустрированный опыт бытия раннего детства может формировать соответствующий имплицидный (скрытый) запрос на свободу контакта. Люди, оказавшись в терапии в ситуации достаточно сильной новизны могут быть скованны, с большим количеством стыда, неуверенности в себе и терапевте, могут запрашивать большое количество инструкций, правил ориентиров, по тому как им действовать в процессе терапии и жизни в целом. Таким образом, работа с ранним стыдом, может быть одним из фокусов внимания в процессе терапии.
3) Третья стадия по Эриксону, это стадия детства от 3 до 6 лет. Социальная ситуация по Выготскому характеризуется тем, что формируется центральное новообразование «система Я», а также речевое развитие способствует установлению отношений с более широким кругом взрослых и детей. Противоречие социальной ситуации развития ребёнка в дошкольном возрасте заключается в несоответствии реальных возможностей ребёнка и его стремлений быть как взрослый. Сюжетно-ролевая игра как ведущая для дошкольного возраста деятельность создаёт условия для разрешения этого противоречия. У детей, которым доступна свобода выбора двигательной активности, формируется и закрепляется предприимчивость. Взрослым важно отвечать на интеллектуальные запросы ребенка, предоставляя ответы на интересующие вопросы. Если же окружение показывает, что поведение несет опасность, вопросы и игры – глупы, неуместны, у ребенка формируется ощущение несоответствие нормам и ожиданиям. При успешном прохождении кризиса личность развивает целеустремленность, обратной стороной медали является пассивность, отсутствие инициативы. Сопоставимая стадия в терапии является формирование свободы проявления и обращения с собой и терапевтом. Включенность терапевта, его откликаемость на вопросы и интересы клиента, продолжают формировать устойчивый альянс терапевтических отношений. И также фрустированность этого периода жизни может привнести сопоставимый запрос, о страхе отвержения, страхе своей неуместности, сложности проявить инициативу (в том числе в диалоге), предприимчивости, возможно проявление депрессивной адаптации или астении.
4) Младший школьный возраст от 6 до 12 лет. Социальная ситуация – школьное обучение, учебная деятельность, обширные контакты с учителями и сверстниками. Данный период сопровождается развитием когнитивных способностей, формированием трудовых навыков, по средствам фантазии, творчества возникает желание созидать, проявлять себя через деятельность. Детям интересно мастерить, сооружать шалаши, пробовать себя в рукоделии, кулинарии и т.д. Если порывы ребенка хвалят, награждают и развивают, формируются способности к творчеству. Взрослые, которые пресекают самовыражение ребенка через трудовую деятельность, формируют у него чувство неполноценности, творческая ригидность. Окружение не ограничивается домом, оказывает влияние школьный социум. Положительным прохождением этапа является развитие уверенности, формируют не только родители, подкрепляют позитивный или негативный опыт наставники и учителя. Пересечение с диалогом в терапии может быть, поддержка творческого пути контакта, обнаружение нетривиальных способов осознания себя. Это и различные техники в рамках гештальт-подхода, допустим «горячий стул» или арт-методы, работа со снами и т.д. Клиенту в данном периоде важно бывает многое пробовать, он ко многому открыт. Таким образом, терапевту важно быть самому творчески открытым в контакте с клиентом, чтобы поддерживать этот важный процесс. Запрос на терапию может быть, переживание своей неполноценности, недостойности, сложности проживания новизны, сложности в процессе профессионального самоопределения.
5) Отрочество (подростковый возраст). Юность – от 12 до 20 лет. Внешние обстоятельства социальной ситуации в большинстве случаев остаются неизменными: подросток живёт в семье, ходит в школу, общается со сверстниками. Трансформируется внутренняя структура социальной ситуации, происходят изменения в ценностных ориентациях подростка и установках, иначе расставляются акценты. Общение со сверстниками выделяется в самостоятельную сферу жизни, приобретает большую значимость, чем общение со взрослыми – учителями и родителями. Отношения со взрослыми носят двойственный характер. Подросток стремится к независимости и самостоятельности, настаивает на равенстве прав со взрослыми, и одновременно не может самостоятельно обеспечить своё существование, нуждается в материальной и личностной поддержке со стороны родителей. Психологическое и физиологическое развитие подростков проявляется в возникновении новых потребностей, взглядов на устройство мира. Создают идеальную карту мира, семьи, отношений, несоответствующие реальности. Связь с окружающими колеблется между двумя крайностями – поиском своего Я и путаницей социальных ролей. При положительном исходе кризиса подросток обобщает свои роли — сына/дочери, ученика, друга и т.д. Путаница самоидентификации приводит к непониманию подростка кто он, к какой среде принадлежит. В терапии процесс данной стадии сопровождается запросами об осознании идентичности, принадлежности к своему сообществу, началу формирования близких отношений с людьми.
6) Шестая стадий по Эриксону (у Выготского описание заканчивается на подростковом периоде) это ранняя зрелость от 20 до 25 лет. Это период активного профессионального становления, когда человек себя пробует порой в разных профессиональных сферах в поисках своей наиболее подходящей профессии. Этот период также, когда происходит формирование любовной (в особенности) и дружеской привязанности. Развитие интимности по Эриксону заключается в способности заботиться об окружающих без потери идентичности. Если же в браке или приятельских отношениях личность не достигла близости, дальнейшее состояние определяется одиночеством/изоляцией. Соответственно терапевтические запросы и направление при пребывании на этой стадии психологического развития будет фокусироваться именно на этих запросах, поиск своего профессионального и отношенческого пути.
7) Средняя зрелость от 25 до 65 лет. На этом этапе наблюдается две параллельных линии развития личности: с одной стороны, общечеловеческий путь (продуктивность) и с другой стороны, зацикленность на себе (застой). Общечеловечность подразумевает интерес к судьбам людей как близкого круга (проф. деятельность, супружество, воспитание детей, забота о родителях), так и вне этого круга (мысли о будущих поколениях и устройстве общества). Вырабатывается ощущение причастности к истории формирования социума, возникает желание заботиться о молодежи, облегчения их жизни. Негативным разрешение стадии является сосредоточенность на себе, удовлетворение исключительно собственных потребностей, социальная изоляция. Это период, который включает в себя проживание различного рода естественных кризисов (допустим с рождением детей с одной стороны и отпусканием их из «родного гнезда» с другой), период периодического переосмысления жизни, потери старых смыслов и обнаружение новых. Все эти вопросы могут разворачиваться в терапевтическом взаимодействии и могут быть фокусами работы.
8) Поздняя зрелось от 65 лет и старше. Последняя стадия предполагает завершение трудовой деятельности, совпадает с биологической старостью. Психосоциальное состояние формируется между параметрами цельности/интеграции идентичности или безнадежности. Положительный исход кризиса формируется у людей, ощущающих удовлетворенность от прожитых лет. Тех, кто воспринимает жизнь, как цепь упущенных возможностей, охватывает отчаяние. Положительным разрешением конфликта идентичности является мудрость. В этой стадии терапия происходит как процесс целостного осмысления своей жизни, поддержка жизни в период, когда вопрос смерти с каждым годом становится все более актуальным. Подведение итогов и поиск возможности передать свою мудрость и любовь подрастающим поколениям.

Подводя вывод этому разделу, хочется отметить мое видение идеи сопоставления возрастной периодизации и социальной ситуации развития со стадиями диалога и соответствующими запросами, на мой взгляд, похоже с формированием тела, в котором каждый компонент, является опорой для следующего. Таким образом, как наше телесное развитие может происходить с какими-то трудностями, допустим в дошкольном возрасте в рационе питания может быть недостаток белка и это может повлиять на формирование мышц, далее этот дефицит заметно сказывается на формирование тела, чему в дальнейшем, возможно придется уделять особенное внимание. Так и отсутствие каких-то отношенческих, ментальных компонентов, которые я указывал выше, сказывается на последующие и этому тоже стоит уделять внимание. Важно не проскакивать важные аспекты своего развития, во имя какой-то цели или идеи. Допустим быстро оказываться в теме отношений, не осознав в достаточной степени о своей идентичности. Терапевту эти знания нужны не для того чтобы пристыдить невзначай клиента, сказав допустим, что его поведение детское и соответствует допустим трехлетнему возрасту, а каким-то образом поддержать клиента в проживании важных процессов этого периода сообразно потребности клиента и его актуальной зоны развития.

 

 

Описывая периоды диалога, мне пришла еще на ум мысль, что диалог может быть определенной формы/типа, то есть иметь какую-то определенную конфигурацию. Эта конфигурация диалога может быть опосредована различными факторами (в том числе теми, о которых я писал в предыдущем параграфе) и быть очень вариативна (форм контакта может быть множество). Вместе с тем, я предполагаю, одним из ключевых факторов, влияющих на конфигурацию диалога клиента как во время сессии, так и на его контакт со средой, является его первый тип привязанности (эмоциональной связи), формировавшийся в младенчестве и раннем детстве в контакте с родителями или людьми выполняющих их функцию.

 

В этой связи я хочу вновь опереться на действующие теоретические положения, а именно, автора теории привязанности Джона Боулби и его последователей (в частности Мэри Эйнсворт), сопоставив его положения о типе/паттерне привязанности, с типами контакта клиента в процессе психотерапии [18]. Ниже я опишу типы привязанности с возможными формами диалога:

 

1) Надёжный тип привязанности. У ребёнка образуется надёжный тип привязанности в том случае, когда родитель доступен и в состоянии удовлетворить потребности ребёнка ответственным и подходящим образом. В младенчестве и раннем детстве, если родители заботливы и внимательны по отношению к своим детям, эти дети будут более склонны к надёжному стилю привязанности. Дети с надёжным типом привязанности сильнее тянутся к исследованию окружающей среды в том случае, когда они обладают знаниями о безопасности (что их значимый взрослый обязательно вернется в случае необходимости). Помощь взрослого укрепляет чувство безопасности, а также, когда ребёнок осознает пользу такого взаимодействия, он учится справляться с подобными ситуациями в будущем. Таким образом, надёжный тип можно рассматривать как наиболее адаптивный стиль привязанности [18]. Говоря о процессе терапевтического диалога, можно предположить, что форма контакта будет сопоставимая с типом привязанности, то есть, у клиента будет направленность к осознаванию себя и своей окружающей среды, в том числе и к осознаванию контакта происходящего с терапевтом. Контакт происходит по принципу сотрудничества, взаимодополнения.
2) Тревожно-устойчивый/амбивалентный тип привязанности. Он формируется, когда ребенок не уверен, что мать или другой значимый взрослый будет рядом, когда он понадобится. Поэтому такие дети обостренно реагируют на разлуку, настороженно относятся к чужим и не очень готовы действовать самостоятельно, потому что не чувствуют себя в полной безопасности. У такого ребенка формируется неоднозначная реакция на возвращение матери: он и рад этому возвращению, и зол на то, что его бросили [3]. Стратегия тревожно-устойчивого/амбивалентного стиля – это ответ на непредсказуемый стиль ухода [18]. Эта стратегия может проявляться в контролировании отношений, сомнительности, настороженности, исследования мира происходит немного. Таким образом, такая модель может проявляться в рамках терапевтического процесса. Этот процесс будет происходит по примерному сценарию «два шага вперед, шаг назад», «приближение-отдаление», клиент будет тестировать дополнительно как терапевта, так и само пространство, на сколько этот подход подходящий, на сколько он уместный, на сколько он продвигающий. Терапевту важно сохранять свою устойчивую позицию, воспринимать этот процесс как естественный для этого клиента, хоть это и делать может быть не просто, так как терапевт от такого стиля контакта, может оказываться в амбивалентных переживаниях, радости-злости, теплоты-холода, принятия-отвержения и т.д.
3) Тревожно-избегающий. Ребёнок с тревожно-избегающим типом привязанности, соответственно, будет избегать или игнорировать значимого взрослого, а также будет показывать мало эмоций, когда значимый взрослый уходит или возвращается. Ребёнок будет мало интересоваться окружающей средой. Они не реагируют горем на отделение, и либо игнорируют значимого взрослого по возвращении, либо демонстрируют некоторые тенденции подходить ближе одновременно с другими тенденциями игнорировать или отворачиваться от значимого взрослого. Эйнсворт и Белл предположили, что невозмутимое поведение младенцев с избегающим типом на самом деле является маскировкой горя. Данная гипотеза, впоследствии была подтверждена исследованиями пульса младенцев с этим типом привязанности. Такая привязанность формируется в том случае, когда потребности ребёнка не учитываются, он сталкивается с холодом и отвержением, и приходит к убеждению, что удовлетворение его нужд не имеет никакого значения для значимого взрослого [18]. Соответственно такая форма контакта с миром становится базовой, в том числе и в процессе психотерапии. Клиенты с таким типом привязанности часто бывают как бы отчуждены от контакта, присутствуя и воспринимая себя функционально, не распознавая своих чувств, потребностей желаний. К доступу в основном бывают мысли, идеи, концепции, которым нужно следовать. Соответственно к терапевту отношение тоже бывает функциональным и от терапевта ожидается такая же функциональность. У человека часто бывает идея, что он сформировал себя сам, без чьей-либо поддержки. Вместе с тем, приход на терапию бывает сопряжен с переживанием жизненного кризиса, в описании которого складывается, что действующая система контакта, перестает поддерживать и развивать. Становится важным прикладывать усилия в формировании нового способа контакта, в котором можно замечать свои чувства, обнаруживать переживание от присутствия другого, чувствовать поддержку.
4) Дезорганизующая/дезориентированная привязанность. Поведение младенцев кодируется как дезорганизующее/дезориентированное, если включает в себя явные проявления страха; противоречивое поведение или если есть признаки происходящих одновременно или последовательно разнообразных движений следующих видов: стереотипные, асимметричные, резкие или «застывающие», а также кажущаяся разобщенность. Такие формы поведения можно охарактеризовать как «стратегии отчаяния», свидетельствующая, что система привязанности была разрушена (например, страхом или гневом). Зачастую такая привязанность формируется при проживании травматического опыта матери, допустим переживание потери [18]. Таким образом у человека, с таким типом привязанности может формироваться свой травматический паттерн из-за отсутствия связи со значимым взрослым, происходит переживания непрерывного кризиса, скорби, душевной боли, депрессивной адаптации и т.д. Таким образом, все психические функции могут быть использованы, в основном на самоподдержку, обеспечение безопасности и в заметно меньшей степени, на выстраивание отношений с внешним миром. Это обуславливает специфическую форму контакта в процессе психотерапии, в которой важна неспешность, осторожность и аккуратность в интервенциях. Не спешно, медленно формировать внутреннюю и внешнюю картинку мира, в ситуации переживания непрерывного хаоса.

 

Таким образом, на мой взгляд, особенности прохождения стадий развития и формирования привязанности образуют различные проявления контакта/диалога и вместе с тем, соответствующие характерологические особенности или по-другому типы личности или еще можно рассмотреть, как расстройства личности (шизоидный, пограничный, нарциссический и т.д.), которые в свою очередь образуют специфические проявления контакта. В данном тексте я не возьмусь их описывать, так как это работа отдельной статьи, если не книги. В этом абзаце я скорее обозначаю и такую грань диалога. Описание типов личности или различных расстройств можно подробно изучить допустим у Отто Кернберга, в его работе «Тяжелые личностные расстройства» [7], он очень подробно описывает этот вопрос.

 

 

В этом параграфе, я хочу описать свои размышления о том, что мы как гештальт-терапевты можем предоставить или в чем можем поддержать клиента в рамках диалогового процесса. Это на мой взгляд важно, для наличия базовых, общих ориентиров, в зачастую сильно неопределенном процессе с клиентами, в особенности с новыми, которые первое время могут иметь достаточно смутные представление о психотерапии.

 

Я выделил следующие процессуальные возможности:

 

1) Предоставление своего терапевтического присутствия для размещения, проживания чувств, осознания своих телесных реакций и мыслей. То есть, мне как гештальт-терапевту, порой достаточно чувственно присутствовать, слушать клиента, давать пространство, создавать условия для того чтобы клиент мог выразить и прожить свои чувства, а также осознать свои телесные реакции и мысли. В этом аспекте, для клиента в меньшей степени важно предъявление терапевта, а важно предъявление самому.
2) Предоставление информационной поддержки по тем или иным психическим феноменам, которые могут быть поддержкой для ориентировки, в жизненных процессах клиента. Например, мы как специалисты можем описать для чего необходимо то или иное чувство, допустим злость или нежность, и какое может оказывать влияние удерживание этих чувств, не позволение им проявиться, невозможности внесения этих чувств в контакт. Такого рода информационная поддержка может быть периодически необходима.
3) Описывать свои чувства и телесные реакции в ходе диалога, в качестве поддержки осознавания чувств клиента и диалогового процесса, проходящего между нами. При обозначении своих чувств и телесных реакций, в «пространстве между» появляется доп. феномен, на который клиент может обратить внимание. Допустим клиент может усиленно рассказывать, как он много чего достигает, работает без выходных, чему очень рад, чуть ли в эйфории. В этом момент у меня как терапевта, может возникнуть беспокойство и тревога за клиента, за то, на сколько его организм может выдержать такую нагрузку. Обозначение моего беспокойства может быть доп. ориентиром для клиента, которое может быть им самим вытеснено из сознания. В результате моего эмоционального отклика клиент может обратить внимание на беспокойство о самом себе и произвести процесс осознавания своего жизненного процесса более широко, с учетом не только радости и эйфории, на и беспокойства о сохранности организма.
4) Поддержать процесс осознавания индивидуальных особенностей внутреннего (психического) и внешнего (окружающей среды) бытия клиента, путем уточняющих вопросов. Вопрос гештальт-терапевта обращенный к организации бытия клиента, сподвигает к обращению внимания клиента самого себя, своей жизни. Для примера можно привести вопрос, который является как минимум одним из самых часто задаваемых, «что ты сейчас чувствуешь?». Этот вопрос обращает внимание клиент, на его чувственное наполнение контакта в актуальный момент времени, на то, как происходит контакт сейчас. Это осознавание может служить одним из небольших ориентиров в осознавании клиентом себя в более широком жизненном контексте, к примеру, того, какими чувствами бывает наполнен определенный контакт, допустим, когда кто-то выражает своей беспокойство о его состоянии.
5) Поддержать процесс создания нового опыта контакта, виде терапевтического эксперимента и фокусировки на процессе контакта происходящего между клиентом и терапевтом. Терапевтические эксперименты могут быть как в виде фокусировки на каком-то феномене, к примеру, на осознавание своего дыхания в момент контакта или в виде усиления какого-то явления, допустим усиления жестикуляции рук и осознавания что это может быть за посыл в среду, пробовать воссоединять свое чувственное наполнение с непосредственным действием. Также осознавание контакта между клиентом и терапевтом может быть частью эксперимента, к примеру, произнесение определенной фразы с усиленной жестикуляцией, которая едва была заметна, может быть специфическим новым важным посланием клиента, формирующим важное осознавание.

 

 

В этом параграфе я попробую описать свои размышления о том, какие периоды/этапы контакта бывают в рамках диалогового процесса. Это описание на мой взгляд служит той же задаче, которую я описывал в предыдущем параграфе, помощь в ориентировке, на сей раз частных ситуаций, в каждой сессии с клиентом, в том, как организовать наиболее экологичный контакт.

 

Я выделил следующие периоды/этапы:

 

1) Ориентировка – уточнение личного (чувственного, телесного) и жизненно-событийного контекста на котором клиент пришел. В этот период мы можем обратить внимание на следующие феномены: содержание рассказа, качество и способ контакта клиента, а также то чем я как терапевт оказываюсь затронут в контакте с клиентом. Таким образом, мы можем иметь первые представления о том, какая диалоговая ситуация может образоваться на конкретной сессии.;
2) Фокусировка – уточнение основного фокуса внимания/интереса клиента. Это может способствовать прояснению запроса клиента и формы ее реализации. Этот этап зачастую вызывает наибольшие сложности, так как на мой взгляд, в нем наибольшее количество неопределенности и необходимости производить со-настройку. Далеко не всегда у клиента имеется точное понимание, какой у него запрос на сессию и этот запрос важно формировать совместно. Формирование запроса сессии – это предание формы не до конца распознанным желаниям клиента. Это важный навык, в котором люди нуждаются и которому зачастую недостаточно обучены, так как с детства этому недостаточно уделяли внимания. Детям часто сложно формулировать свои желания, так как не хватает словарного запаса и пространства для их выражения, родителям часто сложно прояснять желания, так как не хватает терпения и устойчивости. В результате люди научаются не понимать, что хотят, возникает желание, что за них догадались и сами в свою очередь догадываться за других. Таким образом, терапевту важно проявлять терпение и чуткость к этому процессу, поначалу пробуя описывать послания клиента, соотнося на сколько я как терапевт его правильно понимаю. В этот период важно «не бросаться» в реализацию запроса, который еще не сформулирован, даже если у клиента уже есть какие-то неопределенные ожидания и он настойчиво задается вопросом «что мне делать?», так как зачастую еще совершенно не понятно, что нужно делать и для чего.
3) Реализация запроса – организация процесса, поддерживающего запрос клиента. Процессы могут организованны в соответствии с периодом диалога, описываемым в параграфе 6 и с возможностями диалога, описываемых в параграфе 8.
4) Подведение итогов. По окончание сессии важно подвести небольшие итоги для соотнесения первичных планов с итоговой реализацией, а также подведение итогов важно для интеграции опыта терапевтической сессии.

 

 

На этом я завершаю описывать свои размышления о диалоге в гештальт-терапии, с осознанием, с одной стороны, что текст получился неожиданно для меня большой, изначально я думал, что он будет меньше и описывать все «листочки» и «цветочки» этой ветви гештальт-терапии тоже будет легче, в начале пути я не осознавал, на сколько цветущая диалоговая ветвь гештальт-терапии. С другой стороны, я завершаю с осознанием, что всех граней и нюансов диалога в гештальт-терапии одному человеку скорее всего описать невозможно. Как я и говорил в начале текста, каждый человек и его сознание, это целая вселенная, а диалог – это ситуация встречи этих «вселенных», где создается третья вселенная - «пространство между».

 

Я надеюсь, что эта статья будет одной из ветвей описаний диалога, которая дополнит гамму описаний и возможно будет фундаментом для дальнейших теоретических исследований и практических работ в психотерапии в целом и гештальт-терапии в частности, а также возможно будет интересна любителям психологии, желающим улучшить качество контакта с окружающими людьми. Всего этого, хочется пожелать всем читателям, которые терпеливо и надеюсь с интересом дочитавших до этой точки. Спасибо вам за внимание. Продолжение следует…

 

1. Burley Virginia, статья «Диалог: теория и практика», сайт http://www.vegi.ru/institute/articles/;
2. Бубер Мартин «Я и Ты». / Издательство Высшая Школа, Серия Библиотека Философа, 1993 год;
3. Варламова Дарья, статья «Теория привязанности. Почему мы строим отношения по одним и тем же схемам», сайт https://snob.ru/selected/entry/117525/;
4. Габеев Константин, «Осознание личной энергии, или как я понимаю феноменологический подход в психотерапии». // «Гештальт 2020», Сборник материалов Общества практикующих психологов «Гештальт-подход», Издательство Московский Гештальт Институт, 2020 год, с. 47-56;
5. Йонтеф М. Гари «В поисках зеркала живого себя. Осознавание диалогового процесса. Книга первая». / Издательство Московский Гештальт Институт, 2019 год;
6. Каменская Галина, Логинов Константин. «Диалог в гештальт-терапии», сайт www.youtube.com, канал Константин Логинов;
7. Кернберг фон Отто «Тяжелые личностные расстройства», / Издательство Независимая фирма «Класс», Москва, 2000 год.
8. Мазур Елена, статья «Концeпция нeзавeршeнных дeйствий в гештальт-терапии», сайт https://gestalt.ru/kontseptsiya-nezavershennyh-dejstvij-v-geshtalt-terapii/;
9. Мезяева Елена, статья «6 Базовых движений контакта человека с миром», сайт https://psychology74.ru/articles/382998;
10. Немеринский Олег, статья «Страсть и диалог», сайт http://gestalt-therapy.ru/biblio/theor/passion_and_dialog/;
11. Немеринский Олег, статья «Стыд и диалог», сайт http://gestalt-therapy.ru/biblio/theor/shame_and_dialog/;
12. Петрова Елена, статья «Незавершенный гештальт», сайт http://www.gestalt.sp.ru/what_is_gestalt/id96/;
13. Повереннова Алла, Валамин Андрей. «Задачи и основания психотерапии», сайт www.youtube.com, канал Александр Купчик;
14. Попова Лариса Ивановна, статья «Понятие диалога. Мартин Бубер. «Я-Ты» отношения и «Я-Оно» отношения. Конспект», сайт https://www.b17.ru/blog/117348/;
15. Резник Роберт, статья «Теория Поля, Феноменология и Диалог», сайт https://vitaliyeliseev.com/program-materials/gestalt/reznik/;
16. Свободная энциклопедия Википедия, статья «Бубер Мартин», сайт https://ru.wikipedia.org/wiki/Бубер,_Мартин;
17. Свободная энциклопедия Википедия, статья «Социальная ситуация развития», сайт https://ru.wikipedia.org/wiki/Социальная_ситуация_развития;
18. Свободная энциклопедия Википедия, статья «Теория привязанности», сайт https://ru.wikipedia.org/wiki/Теория_привязанности;
19. Сидорова Татьяна, «Что делает психотерапию возможной. Инструмент психотерапевта», сайт www.youtube.com, канал ТЕРАПИЯ И МОРЕ;
20. Смирнов Алексей, «Введение в процессы интенсива и формирование запроса», сайт www.youtube.com, канал ТЕРАПИЯ И МОРЕ;
21. Статья «Возрастная периодизация по Эриксону», сайт https://healthperfect.ru/vozrastnaya-periodizatsiya-po-eriksonu.html;
22. Статья «Свойства восприятия», сайт https://impsi.ru/general-psychology/vospriyatie-osnovnye-vidy-svojstva-i-osobennosti-vospriyatiya/#svovosp;
23. Фромм Изидор, «Создавая гештальт- терапию с Изедором Фромом», сайт www.youtube.com, канал Gestalt RGI.

 

Живопись, Игорь Прищепа

Как правило, вопрос границ поднимается тогда, когда их нарушают, это очень ощутимо по телесному и чувственному дискомфорту, но если они нарушаются постоянно, то это говорит о том, что человек ничего не знает о границах. В контексте отношений граница - это мать порядка, при ее отсутствии начинается хаос и неразбериха. Границы бывают физическими (внешними) и психологическими (внутренними) и служат опорой и поддержкой для человека.

 

Физические границы  -  территория, которая является вашей. Это может быть  дом, квартира или комната, ваши вещи.

 

Время - оно тоже физическое и определяется по часам или календарю. Если вы договорились с подругой встретиться на определенное время, и она опаздывает, а вы ждете - ваши границы и договоренности нарушаются, и вы можете испытывать по этому поводу злость.

 

Деньги. Тоже физическая граница, эта тема такая же заряженная как и тема секса и власти, и тоже определяет ваши границы - ваши личные или внутрисемейные.

 

Телесные границы - наше тело и наше пространство.

 

Психологические границы - наши убеждения, мнения, способ жизни, выбор, который мы делаем, наши предпочтения, сексуальная ориентация, вкусы, мировоззрения, ценности, мысли, чувства и эмоции.

 

 

Граница – это черта между нами и другими людьми. Если физические границы можно потрогать, то с психологическими намного сложнее. Ее невозможно потрогать и бывает сложно понять, где она проходит, только если нам ее не обозначили. Формируются границы еще в детстве и делают это родители своим примером. Они могут научить ребенка уважать и защищать границы и наоборот, что ими можно пренебрегать и нарушать.

 

 

Если вы увидели себя в некоторых пунктах это говорит о том, что скорее всего вас не научили считаться с чужими границами, и сейчас хорошее время, чтобы повысить свою психологическую грамотность и брать ответственность за свои действия.

 

 

 

Как вы видите, когда мы даем нарушать собственные границы, мы точно так же нарушаем собственные, особенно, когда наказываем себя, лишаем себя отдыха, долго живем в эмоциональном голоде и не удовлетворяем свои собственные потребности, когда сами себя игнорируем. Позже это все вернется нам раздражением, болезнью, лишним весом, конфликтами с близкими людьми.

 

- страх быть отвергнутым

- страх одиночества

- вина и чувство собственной плохости

- стремление быть удобным

- забота о другом

- поиск одобрения

 

Замечаете, какая история тут вырисовывается. Страхи из детского опыта, когда нужно было быть удобным, чтобы не отвергли, не наказали и не бросили.  Когда ребенок заявлял о своем желании или высказывал, что ему не нравится, то в ответ его стыдили и винили. И для того, чтобы оставаться частью семьи, ребенку пришлось отказать от идеи, где он что-то хочет или ему что-то не нравится. А для этого ему пришлось отказаться от чувств и желаний, чтобы они больше не мешали ему жить в этом обществе.

 

 

Обозначать свои границы - это значит видеть другого человека, замечать его разность от вас и уважать его выбор быть другим. Т.е не давать нарушать свою границу и не нарушать чужие.

Когда мы видим одного человека, то достаточно все понятно, границы есть и нарушать нельзя, но как же двум разным закрытым системам взаимодействовать, чтобы строить дружеские, деловые или любовные отношения?

 

Вот тут нам на помощь приходит диалог и договоренности.

Единственный экологичный способ заявить о том, что вам что то не подходит - это сказать об этом словами через рот и помогают нам в этом «Я -сообщения», которые, как пишет гугл, придумала Юлия Гиппенрейтер. Идея Я- сообщения лежит в том, чтобы выделить недовольство поведением партнера, а не недовольство  самим человеком. Я -сообщения помогают выразить злость, обиду, раздражение, не задев чувств человека, потому что вы говорите о себе и о своих чувствах. Формула «Я -сообщения» выглядит так: 

 

Я-сообщения  несут в себе информацию о говорящем, его чувствах, мнении и сообщают другому человеку, о том, что его конкретные действия влияют на другого.

Неэкологичный и неэффективный вид общения - это «ты -сообщения», как вы уже поняли, начинаются с «ТЫ», звучит как упрек и критика, когда к нам так общаются, хочется защищаться и нападать в ответ и тогда это можете перерасти во взаимные упреки и никакого результата вам это не принесет, вы только поругаетесь и не будете долгое время разговаривать. Ты-сообщения нарушают границу другого человека и его реакцией будет агрессия.

 

Ты так водишь машину, что я скоро сойду с ума с тобой  /Я так боюсь скорости, милый, сбавь немного скорость в машине

Ты так себя запустил, что мне стыдно находится рядом с тобой/  Мне так нравится, когда ты красиво одет и от тебя пахнет лосьоном, это меня радует

Ты так много времени проводишь в телефоне, мне скучно с тобой /  Я так люблю с тобой проводить время, давай попьем чай и поболтаем

 

Знания о границах помогают в человеческих отношениях и взаимодействии друг с другом, но чем больше я углубляюсь в эту тему, тем больше вижу , что многие не знают, что это и соответственно в жизни этих людей полная неразбериха.

 

Граница - это условная черта, которая разделяет вас от не вас. Границы бывают нескольких видов- психологическими и физическими- это наше тело, наши предпочтения, мировоззрение, материальные вещи, а так же время, которым мы располагаем. Когда ваши границы нарушаются, это вызывает чувственный отклик в теле в виде напряжения, агрессии, злости, страха, обиды. И мы называем это чувствительность к границам, и очень важно отслеживать первые звоночки – легкий дискомфорт будет говорить, что на вашу сторону покушаются. Ярость и агрессия, как правило, говорят о том, что вы уже давно что-то пропустили и позволили другим ходить по вашей территории. Для того, чтобы понять где лежат ваши границы, нужно хорошо понимать свои чувства и потребности.  Как видите, прежде чем говорить о границах, важно сказать о чувствах и о том, почему так важно их слышать.

Когда я только пришла в терапию, на вопрос о том, что я чувствую, когда рассказываю про весь кошмар в моей жизни, я могла только вопросительно пожать плечами и округлить глаза, этот мой жест означал, что я вроде чувствую, но что - хрен знает. Еще я была не уверена, что я чувствую что-то плохое и тяжелое, потому что мне вокруг говорили – да не придумывай, забей, не ищи проблемы, где их нет. Дискомфорт в теле говорил обратное, но выделить чувство я не умела. На что мне психолог подсунул листочек, где были написаны разные чувства и эмоции, я долго его изучала и пыталась наугад тыкнуть и назвать, хотя уверенности, что это именно то, что я чувствую- у меня не было. Было страшно сказать – «обида», а вдруг нет, было ощущение, что я не имею права это чувствовать, ведь это будет говорить о моей неблагодарности к тому, к кому у меня обида. Так я узнала, что у меня алекситимия. И собственно говоря, сейчас мне понятно, почему хаос и неразбериха в жизни идет рука об руку с нечувствительностью.

 

Чувства. Чувства - это маркеры наших потребностей, в том числе и границ. Для меня это способ коммуникации тела с сознанием. Когда телефонная линия не засорена убеждениями и запретами на чувства, человек получает сигналы о том, что происходит с ним и чего он сейчас хочет. Если вы хотите пить, об этом вы узнаете через ощущения в теле. В начале это легкий, еле заметный дискомфорт во рту. Позже к этому добавится шершавый язык и сухой воздух при вдохе. Еще через какое-то время появится растерянность и не возможность на чем-то сосредоточится, потому что ваше внимание будет сосредоточено на поиске воды. И если все эти пункты игнорировать и не замечать, вы обнаружите себя раздраженным, взвинченным, злым, немного агрессивным и с большой жаждой. И все эти чувства будут говорит о неудовлетворенной потребности в воде. Это наглядный пример того, как ощущения и чувства говорят с нами о наших потребностях.

 

Страх. Предлагаю посмотреть на ситуацию, когда что-то происходит рядом. Вы идете по лесу, собираете грибы и вдруг замечаете медведя. Сфокусируйтесь на ощущениях в теле. Вероятно, вы почувствуете свои ноги и спазм в солнечном сплетении, ваши легкие сделают глубокий вдох и ваше тело станет мокрым от пота. Сердце участится и адреналин заставит ваше тело ускориться и бежать в обратном направлении. Если пройтись по чувствам, то скорее всего в начале будет удивление, потом страх, а потом паника, которая с помощью адреналина ускорять ваше движение в обратную сторону от медведя. Как видите эти чувства отвечают за безопасность (страх) и сообщают нам, что наша жизнь находится в опасной ситуации и нам нужно что-то предпринимать, чтобы сохранить себя.

 

Стыд, вина, обида.  Другая ситуация. Кто-то из ваших близких дает вам совет как вам жить, воспитывать ваших детей, на что тратить деньги, критикует ваш образ жизни и вашего партнера, детей. Здесь вы можете испытать стыд, вину и обиду, вам захочется провалиться сквозь землю, тело съежится, внутри запечет, живот сожмется в спазме. Вы почувствуете себя не в своей тарелке. И это будет говорить, что ваши границы нарушили и вы разрешили это делать - сдались добровольно.

 

Злость, агрессия. Но, может быть и другая реакция. Если вы хорошо знакомы с границами и у вас хорошая чувствительность, то в этой ситуации у вас будет злость и агрессия. Вам захочется отодвинуться от этого человека и закончить с ним разговор. И именно эти чувства нам сообщают что происходит на границе контакта между вами и средой и через злость эта граница будет восстановлена.

 

Бессилие. Очень важное чувство, особенно в контексте границ. Это чувство маркер того, что вы двигаетесь, а также совершаете усилия не в ту сторону. Телу это чувство знакомо через ощущение пустоты и как будто в руках и ногах абсолютно нет никакой энергии. Нет сил, человек обессилен и ничего больше делать не может. Если чувствительность не сильно развита и человек не смог заметить это чувство и проскочил, то часто поступают так- отсиделся пока нет сил, чуть поднакопил энергии и дальше продолжает долбить скалу. Часто такое можно заметить в созависимых семьях, где зависимого члена семьи всячески пытаются уговорить, повлиять, изменить лишь бы он перестал употреблять. Ловушка в том, что как бы это не нравилось семье, они ничего с ним сделать не смогут, т.к их желание находится в их зоне ограничений. Только зависимый человек может принять решение -употреблять ему или нет. На место зависимого можно подставить любой другой случай – любовница мужа, физическое, психологическое насилие.

 

Отвращение. Отвращение регулирует границу постфактум, когда вы уже  давно пропустили вторжение. Отвращение становится заметным, когда человек длительное время позволял быть чему-то неприятному для него и долго терпел. Когда терпение заканчивается, появляется отвращение.

 

Как вы уже поняли, границы ощущаются в контакте с кем-то, если вас поместить в вакуум, то границ тела вы не будете ощущать. Или если долго находиться в одном и том же пространстве в полном одиночестве, человек начнет сливаться со средой, и он плохо начнет себя ощущать, замечать, осознавать. Выходить из этого слияния помогает фокусировка на своих ощущениях и  чувствах. Тогда тело начинает оживать и чувства подсказывают вам – вам комфортно или нет, это то, чего вы хотели?

За последние полгода вы не раз собирали чемоданы и уходили, но по прошествию какого-то времени опять возвращались или вас возвращали назад. Были хорошие моменты, казалось, что ситуация улучшилась. Вы даже могли работать над этими отношениями, читать специальную литературу, ходить к психологу, но после очередной ссоры или выходки партнера вы опять возвращаетесь в ту же точку, из которой хочется уйти. За историю ваших отношений мысль о разводе или разрыве посещает вас достаточно часто. Вы долго думаете об этом, анализируете, пытаетесь понять партнера, себя, свое восприятие, его поведение, но ничего не происходит. Ваше терпение на пределе, вопросов больше, чем ответов, и вот вы готовы уйти, но не уходите. И вас начинает волновать вопрос - в чем же дело, почему так сложно решиться, когда разводов вокруг миллион.

Любые неудовлетворительные отношения связаны с недостатком власти. Власть необходима, чтобы принимать решения, которые нам нравятся и распоряжаться тем, что у нас есть в доступе. Когда власти недостаточно, тогда мы встречаемся с ограничениями. Чтобы было понятнее, что такое власть, представьте свою ситуацию, как территорию по которой проходит граница и она делит эту территорию на 2 части. Первая часть – власть. Это то, что вам доступно, то что у вас есть –ваши ресурсы, деньги, умения, знания, возможности. Вторая часть – ограничения. Это то, что не ваше, и вы не имеете к этому доступа. Это - другие люди, их чувства, поведение, желания, мировоззрение, их ресурсы и т.д. Женщина, которая ждет, что ее партнер перестанет употреблять (бить, изменять, манипулировать) и всячески пытается повлиять на него через ультиматумы, разговоры, запреты. И терпит фиаско, потому что пытается взаимодействовать с зоной своих ограничений.  Ощущение, что власти нет, говорит о том, что вы вышли за пределы собственных границ и зашли на чужие, и ничего сделать там не можете, хоть и хочется. Нашему телу это ощущение знакомо через бессилие. В любой непонятной ситуации – возвращайтесь к себе, на свою территорию. В управлении собственной жизнью очень полезно, когда мы хорошо знакомы со своей территорией, границами, возможностями, предпочтениями. Тогда и власть возвращается, а с ней опоры и ресурсы. Также поступают партнеры или родители зависимых людей.  Самая большая сложность, с которой встречаются созависимые люди – бессилие и невозможность повлиять на выбор другого человека. Потому что если принять бессилие и отдать ответственность зависимому партнеру, придется встречаться с незнанием собственных границ, а это, как правило, непаханое поле. Заниматься собственной жизнью, своими дефицитами, менять, рисковать. Возможно пойти в терапию и строить свою жизнь без этого человека, каким бы дорогим он не был. Или ваш партнер – неплохой человек, без зависимостей, вам хорошо с ним и нравится быть вместе, но у вас есть большое желание родить ребенка, а у мужа его нет. И вы ждете когда он захочет. Ждете, ждете, долго ждете. Поднимаете вопрос  и опять не получаете четкого ответа - когда? И опять ждете, проходит  10-20 лет, и вы  опять в зоне своих ограничений, т.к. хотите чего-то от другого человека, а этого у него, похоже, нет. И тут важно вернуться к себе и спросить у себя - подходит ли вам это, есть ли у вас время, чтобы ждать, а возможно, и не получить этого от другого. Исследовать свою зону возможностей, ресурсов, опираясь на свои чувства и потребности и смотреть какие решения вы можете принимать. Как сделать себя счастливым без этого человека.

Надежда – это тот камень преткновения, который не дает вам двигаться к выходу из ваших отношений. Она крадет ваше время и силы, истощает терпением ваш организм. Надежда, что он изменится – самообман и заметьте, что вы опять не на своем поле. Вы думаете, что если немного потерпите, то привыкнете, научитесь жить с этим полноценно. Но это тоже самообман, т.к. тело невозможно обмануть, вы начнете болеть, и оно выдаст ваше страдание. Частая фраза женщин, которые больше 20 лет в браке «это все построено на моем терпении», не на любви, заметьте. Вера в чудо, что что-то произойдет, и уйдут проблемы. У него начнутся проблемы со здоровьем, и он перестанет пить и станет хорошим человеком. Или он уйдет от любовницы, и мы снова сможем проводить время вместе приятно. В этом случае, даже если вы на что-то надеетесь, полезно ставить временную рамку- сколько я готова ждать (недель, месяцев, лет) и по истечению срока принимать решения.

В любых отношениях есть свои положительные и негативные стороны. И если бы не было ничего хорошего, то вряд ли бы вы находились в них. Есть что-то, что питает и поддерживает вас из этих отношений. Бывает, что минусов больше, чем плюсов и вам уже сложно находиться рядом с партнером, но вы не заканчиваете их ради вот этих положительных моментов. И очень важно знать, что именно вас греет, т.к. когда отношения закончатся, эти приятные и светлые моменты не дадут вам уйти навсегда из этих отношений. Физически вы может и уйдете, но эмоционально вы будете в тех отношениях и воспоминаниях. Составьте список вещей, которые вы любите в этих отношениях. Что вас греет, успокаивает, заставляет улыбаться.  И начните горевать и прощаться, потому что этого у вас с этим партнером больше не будет. Это могут быть праздники, когда вы всей семьей готовитесь и собираетесь вместе, смотрите мультики или фильмы. Это могут быть походы в супермаркет, когда вы не ругаетесь, и вам хорошо рядом с ним.

Последним пунктом в этом мануале по выходу из отношений будет вопрос – «Когда». Это те временные рамки, в которых вы можете пробыть, терпеть, выносить, пока готовитесь к уходу и расширяете свои ресурсы - место, куда будете уходить и как жить без этого партнера. Назначьте срок, когда вы будете уходить из этих отношений. Спросите у себя – сколько времени вам нужно для завершения этих отношений. Срок должен вам нравится, и он должен быть реалистичным и выполнимым.

Психолог Людмила Кузьменко

Статья основана на материалах студии Полины Гавердовской